Странствия хирурга: Миссия пилигрима - Вольф Серно

То ли по причине того, что алкоголь развязал нам языки, то ли потому, что тема чумы не отпускала нас, мы вскоре опять заспорили о средствах против черной смерти, при этом особенно отличился Энано. На своем тарабарском жаргоне он рассказал, что знал от жителей Аскунезии, имея в виду немцев, которые клялись, что спаслись благодаря «протаскиванию пряди волос», или, говоря языком нашего друга, «выщипыванию белобрысого клока» Я об этом методе тоже часто слышал: берут прядь длинных белокурых волос (некоторые утверждают, что это должны быть волосы девственницы), свивают в тонкий жгут и продевают через игольное ушко; иглу вводят под бубон и протаскивают волосяную нить. Эту процедуру повторяют во всех направлениях на каждой опухоли.

Как вариант, делают два параллельных надреза на коже — мнения расходятся, в каком именно месте, — чтобы затем пропустить иглу вместе с волосяной нитью под кожей между надрезами. Последний способ считается скорее профилактикой чумы.

Монтеллу оба эти метода не слишком впечатлили. Он сказал, что финиковая водка навела его на мысль о другой терапии, имея в виду обработку бубонов чистым спиртом, желательно трижды очищенным. Правда, до этого спирт должен соприкоснуться с отполированным серебром, к примеру, в кубке. Этот метод он считает многообещающем: в конце концов, серебро — самый благородный металл после золота и платины.

Энано тут же воодушевился, вскочил, подняв свой кубок, и прошепелявил: «Си-си мантия! Но хорошая капля в нем все же лущще». Сказал и сделал большой глоток красного.

Мы засмеялись, это нас развлекло. Теперь разговор шел только о Кьодже и Венеции. Монтелла собирается хранить огромное количество желтых туфель сначала на складе на острове Сан-Эразмо, поскольку другого места у него нет. Он попросил нас присмотреть за товаром, и я обещал ему это. Мы не слишком торопимся, к тому же я в долгу перед Монтеллой.

— Я в самом деле очень благодарен кирургик, что вы с друзьями побудете на Сан-Эразмо и постережете мои желтые туфли. Я же, в свою очередь, сделаю все, чтобы они как можно скорее нашли покупателя. Надеюсь, вы приятно проведете время. — Джанкарло Монтелла с простертой рукой стоял на валу, возвышающемся над причалом. — Как видите, остров плоский, как лепешка, только ярко-зеленого цвета. Такой цветущий вид у него потому, что все пространство занято обширными полями и садами. Те немногие семьи, что живут здесь, выращивают фрукты и овощи. Слева отсюда хорошо виден склад, а рядом с ним маленький деревянный домик. Он будет вам хорошей защитой от холода и дождя. Раньше там обретался мой сторож Паоло, пока его не хватил удар.

— Я также весьма признателен вам, синьор, — ответил за всех Витус. — Думаю, мы прекрасно устроимся.

— Конечно, конечно, amico mio. И все же я поговорю со старым Джованни. Он с женой Карлой и сыновьями живет всего в трехстах шагах оттуда. Карла будет для вас готовить, само собой разумеется, за мой счет. Вы почувствуете, что ее еда чрезвычайно легкая и полезная. А уж в сочетании со славным красным вином с соседнего острова Виньоле… Держу пари, время для вас пролетит незаметно. Что до меня, если не случится ничего непредвиденного, я вернусь через неделю. Чао, друзья мои, чао!

Он крепко обнял Витуса и всех остальных, смачно расцеловал каждого по итальянской традиции в обе щеки и, тяжело ступая, пошел назад, к лодке, на которой они прибыли из Венеции.

— Один на один с тысячей желтых туфель, — пробурчал Магистр, вытирая пот со лба. — Предлагаю обойти разок наши новые владения, вряд ли это займет много времени. Я всегда предпочитаю знать, где именно нахожусь.

— Си-си, — прочирикал Коротышка.

Альб пробулькал что-то непонятное. Судя по выражению его лица, остров немому нравился.

— Тогда в путь, — резюмировал Витус.

— Per pedes apostolorum, апостольскими стопами, как прежде по пустыне, — подмигнул ученый. — Только, к счастью, здесь не так жарко.

Свернув влево, они направились вдоль вала. Перед ними открылась замечательная панорама. Справа серебрилась большая лагуна с отдельными островками; впереди возвышались башни и купола Безмятежной; слева простирался остров Сан-Эразмо, идиллически-зачарованный, райский уголок. До них доносились дурманящие ароматы фруктов и овощей. Там, где человеческие руки не возделывали пашни и сады, землю покрывали низкие кусты, дикорастущие травы и яркие цветы. В воздухе стоял звон цикад и слышалось жужжание мух. Обойдя весь остров и снова вернувшись к причалу, друзья увидели приближающийся плоскодонный паром. С ним управлялись четверо гребцов, исполнявших свою работу стоя. Они быстро и ловко причалили к берегу и спрыгнули на землю. Самый старый из них, седой старик с лицом апостола, безошибочно подошел к Витусу и спросил:

— Вы кирургик?

— Он самый, а это мои друзья: Магистр, Энано и немой Альб.

Старик кивнул, задержав взгляд на Альбе.

— Я Джованни, паромщик, а это мои сыновья: Карло, Франко и Джованни-младший. — Он махнул рукой в сторону каждого. — Синьор Монтелла повстречал меня в городе и все рассказал о вас и ваших спутниках. Добро пожаловать на Сан-Эразмо! Надеюсь, вы не будете здесь скучать.

— Нет-нет, спасибо, мы готовы поскучать, — живо откликнулся Магистр. — У нас за плечами бурный период, и немного покоя придется нам как нельзя кстати.

— Рад слышать. Когда зайдет солнце, моя жена Карла приготовит ужин. Надеюсь, вы окажете нам честь.

Губы ученого расплылись в улыбке:

— Весьма охотно! У меня репутация отменного едока!

— Си-си гребец, я тоже, конещно, я тоже!

Альб, с интересом разглядывавший паром, гортанно засмеялся.

Витус подытожил:

— Все ясно. Передавай привет своей жене, мы с удовольствием зайдем попозже. Только пусть она особенно не старается, мы не избалованы.

Разумеется, Карла, домовитая осанистая женщина, старалась вовсю. Стол, за которым уселось все семейство Джованни и Витус сотоварищи, был огромен и ломился от еды. Однако на нем почти не было мяса, лишь большое блюдо с куриным паштетом, заправленным оливками. Большинство составляли овощные блюда. Витус подивился фантазии, с которой были приготовлены бобы, горох, пастернак, огурцы, капуста, тыква и морковь, и выразил искреннее восхищение искусством хозяйки. Та слегка зарделась:

— Спасибо, кирургик, мои мужчины меня нечасто хвалят.

Джованни-старший запротестовал:

— Ну что ты, жена, если бы мы нахваливали твою кухню, как она того заслуживает, у нас не осталось бы времени на еду. Верно, парни?

Все засмеялись, и после настойчивого требования мужа Карла тоже села за стол.