Лабиринт - Дмитрий Болотин

– То есть шкафчик всё-таки нашла ты, а не он?

– Получается, что так. А что? Я, если честно, переживаю, что так всё вышло. Очень жаль Сашу! Представляю, каково тебе с Лёшей, ведь он вашим другом был! – с грустью сказала Лера.

– Да так, вспомнилось что-то. Из головы всё это не выходит просто! – ответил я.

Картина стала чуть более связанной. Саша шкафчик не находил – его нашла Лера. Мог ли Саша убить Владислава Викторовича? Мог ли? Думаю, что, пожалуй, мог. Это со мной он был мягкий, но если посмотреть в целом на то, что он делал и как общался с другими людьми, то, наверно, мог. Но зачем Лёше помогать Саше? У Саши-то был явный интерес в том, чтобы избавиться от нерадивого собственника завода, который хотел сохранить свою долю в нём, но Лёше зачем всё это? Деньги? Деньги на то, чтобы вылезти из неизбежных на начальном этапе финансовых проблем, которые создал ему недавно открытый ресторан? Не похоже на него, но чёрт знает. Если Саша убил Владислава Викторовича и был в сговоре с Лёшей, который спрятал системный блок и задушил Виталика, то каким образом вышло так, что Саша мёртв? И как они сумели подключить к этому Виталика, если мы видели его впервые в жизни в субботу? А может, Саша видел его раньше? Он же давно вёл переговоры по покупке этого завода, и возможность встретиться с Виталиком у него была. Очевидно то, что Виталик умер из-за того, что отказался держать язык за зубами и хотел слить зачинщика преступления. И кто тогда были те люди, которые пытались пробраться на завод, чтобы помочь Сергею? Мозг кипит.

– Я понять не могу, зачем кому-то потребовалось поджигать завод! – оторвал меня от размышлений вопрос Петра.

– Меня больше, если честно, интересуют два неизвестных трупа, которые нашли рядом с генератором, после того как мы убежали, – ответил Лёша.

– Вопрос в другом. Как порубленный труп оказался в генераторной, если Саша с топором был обнаружен рядом с шахтой? – спросил Лёша.

– И если Витя в кого-то стрелял у шахты, то Виталик бы это точно знал и мог бы сказать нам. Вы так не считаете? – рассуждал Пётр. – Но он об этом ничего не говорил.

– В общем, хорошо, что мы убежали тогда, а не остались. Кто знает, что бы с нами было, если бы мы стали свидетелями того, что произошло после нашего ухода! – сказала Лера. – Такое чувство, что те, кто испортил генератор, после нашего ухода доделали начатое и разрушили завод. Пётр, как ты считаешь, такое могло бы произойти?

– Я не знаю, но мне это всё не нравится… – Пётр явно был озадачен.

Прогуляв более часа, мы вернулись к отелю и сели в машину. До Апатитов ехать было совсем недалеко, но дорога была неприятной оттого, что постоянно в лобовое стекло летела слякоть от мокрого и грязного асфальта. Если бы не знал, что еду рядом с Хибинами, то мог бы предположить, что нахожусь в родном Питере. Как только мы остановились, Лера едва заметно улыбнулась мне и вышла у своего дома, пообещав позвонить мне перед сном. Я посмотрел ей вслед, когда она пошла к подъезду, и затем мы отправились к дому Петра, чтобы довезти и его. Оказалось, что жил он буквально в километре от Леры, и уже через пару минут мы остались с Лёшей в машине наедине. Первые десять минут обратной дороги мы ехали молча: в голове всё смешалось, и я не знал, как начать разговор.

– Бедная Света! – сказал Лёша, вспомнив про жену Саши.

– Совсем о ней не подумал. Ей уже сообщили?

– Конечно. Я звонил ей, но меня опередили полицейские. Уж лучше бы подождали, пока я позвоню. Наверняка я бы сделал это более деликатно, чем они.

– И как она?

– Ну как она может себя чувствовать? Убита горем. Осталась одна с тремя детьми. Я позвонил Алисе и, пояснив состояние Светы, попросил поддержать её. Они не очень тесно общались, но всё же.

– А Света с твоей женой разве были знакомы?

– Да, они же виделись всякий раз, когда Саша нас на свои дни рождения звал. Не помнишь? Я же всегда с женой приезжал, и она со Светой вместе сидела. Вживую они, кажется, вне праздников Саши не встречались ни разу, но в инстаграме и социальных сетях периодически переписывались. У нас и дети в тот же сад ходят, что и их ходили – Саша рекомендовал. Правда, когда наши пошли, то их дети уже в школе были.

– Надо будет заехать к ней, когда в Питер прилетим. Сейчас приедем и билеты купим.

– Да. Хорошо, что вспомнил – билеты совсем из головы вылетели. Кстати, удивлён, что полицейские ключи от машины не забрали. Они же ведь были в его номере и всё там проверяли утром.

– Что-нибудь нашли?

– А что они могли найти? Посмотрели, бланк какой-то заполнили, пофотографировали и ушли. С администратором уже я затем разговаривал о том, что номер был снят человеком, которого убили, и она попросила по возможности освободить его. Думаю, что нам следует сейчас и перенести все вещи оттуда.

– Да, без проблем, сейчас займёмся. Одежду Саши повезём жене или выбросим? Полагаю, что ноутбук, карты и деньги нужно Свете будет отдать, а остальное выбросить за ненадобностью. Вряд ли она такая сентиментальная, что будет его вещи хранить!

– Согласен. Наверное, про одежду она и не вспомнит. Кто бы мог подумать, что столько всякой бюрократии сопровождает смерть человека! Это ж ей надо будет все бумаги оформлять для вступления в наследство, с полицейскими контакт держать, похороны организовывать – ужас, сколько много дел!

– А с телом что? Его же хоронить нужно!

– Полицейские сказали, что пока в морге полежит, и результатов вскрытия дождутся. А затем да, нужно будет его в Питер перевезти. Сказали, что это не очень большая проблема, и в грузовом отделе самолётов тела погибших регулярно возят, только об этом рядовым пассажирам неизвестно.

– В общем, нужно помочь ей будет.

– Конечно, поможем. Как иначе! – ответил Лёша, когда мы подъехали к гостинице.

Подойдя к нашим номерам, я отдал Лёше его куртку, и мы принялись освобождать номер Саши. Вещей, которые предстояло передать его жене, было не так уж и много: как ожидали, ноутбук, кошелёк, банковские карты, деньги и документы. Это всё, что нам удалось найти в карманах одежды, чемодане и столе. Остальное мы уложили в чемодан и снесли в мусорный бак, сказав на обратном пути администратору о том, что