Шантаж - Джон Гришем

Сложив карточки в папку, он достал оттуда чистый лист бумаги, еще раз осмотрел затемненный салон самолета и быстро написал:

«Дорогой Рикки!

Думаю, будет лучше, если мы прекратим переписку. Желаю тебе успеха и отличных результатов в лечении.

Искренне твой, Эл».

Он вложил короткое письмо в белый конверт и надписал по памяти адрес. Затем Лэйк написал еще штук двадцать коротких писем всем, кто так или иначе помогал ему в предвыборной борьбе. В конце концов он так устал, что прилег на диван и мгновенно уснул, даже не убрав со стола бумаги и не выключив свет.

Проспал он не больше часа, когда его разбудили тревожные голоса в салоне. Лэйк открыл глаза и с удивлением увидел, что вокруг бегают испуганные помощники и журналисты, а из кабины пилотов валит Густой едкий дым. В ту же секунду раздался резкий звук сигнализации, свидетельствующий о серьезных неполадках в самолете. Лэйк вскочил на ноги и с ужасом обнаружил, что нос «боинга» направлен вниз, а самолет быстро теряет высоту. Откуда-то сверху на него свалилась кислородная маска, которую, как им часто повторяли перед взлетом, следовало надеть в случае экстренной посадки. Не раздумывая ни секунды, Лэйк схватил маску, надел ее и глубоко вдохнул.

Пассажиры продолжали панически метаться по салону, наталкиваясь друг на друга и создавая невыносимую обстановку хаоса и животного страха. Через минуту один из пилотов сообщил по радио, что самолет вынужден совершить экстренную посадку в Сент-Луисе, и призвал всех к спокойствию.

После этого предупреждения замигал, а потом и погас верхний свет. В салоне послышались душераздирающие женские крики. Лэйк хотел было подойти к кабине пилотов, узнать, в чем дело, и по мере возможности успокоить членов своей команды, но тут же сообразил, что маска не даст ему такой возможности, а без нее он не рискнул отправиться в другой конец салона.

Дыма тем временем становилось все больше. Люди закрывали нос и глаза, а у некоторых даже начался приступ удушья.

Именно в этот момент Лэйк вспомнил, что не успел собрать бумаги. Судорожно шаря рукой по столу, он сгреб их в кучу, а потом быстро сунул в дипломат. Верхний свет в салоне на мгновение включился и окончательно погас. Лэйк почувствовал, что едкий дым раздражает глаза и обжигает лицо. Паника на борту самолета заметно усилилась, охватив даже самых хладнокровных и храбрых. Все вдруг поняли, что самолет падает и никто им не сможет помочь.

Лэйк вцепился в подлокотник кресла и подумал, что скоро его настигнет трагическая судьба Рокки Марчиано, Бадди Холли, Отиса Реддинга, сенатора Тауэра из Техаса, Микки Леланда из Хьюстона, Кеннеди-младшего и многих других, которые закончили свой путь столь же трагическим образом.

Но в салоне вдруг повеяло холодом, и густой дым стал постепенно исчезать. Они находились на высоте десяти тысяч футов, и пилотам каким-то образом удалось проветрить кабину. Самолет продолжал быстро снижаться, и через несколько минут пассажиры увидели мерцающие внизу огоньки.

– Пристегнитесь, пожалуйста, – послышался в темноте бодрый голос пилота, – и ни в коем случае не снимайте кислородные маски. Мы приземлимся через несколько минут. Предупреждаю, что посадка будет не совсем плавной.

Не совсем плавной? Что бы это могло означать? Лэйк вжался в кресло и приготовился к худшему, подумав, что неплохо было бы сесть поближе к туалету. Странно, но эта нелепая мысль немного успокоила его.

За иллюминаторами самолета быстро промелькнули огни взлетно-посадочной полосы. В то же мгновение «боинг» плюхнулся на землю, подскочил немного, а потом стал резко тормозить. Лэйк ничего не видел, но почувствовал, что самолет остановился. С шумом открылась дверь аварийного выхода.

Через минуту к ним ворвалась целая бригада спасателей, которые стали энергично выводить пассажиров и усаживать в машины «скорой помощи». А багажное отделение самолета было все еще охвачено пламенем. Более того, когда очередь выходить дошла до Лэйка, огонь вырывался уже из-под правого крыла «боинга». Еще несколько минут, с ужасом подумал он, и все они оказались бы под обломками самолета.

– Да, сэр, – подтвердил его догадку один из медиков, когда машина выехала за пределы аэропорта, – вам крупно повезло. Вас спасли какие-то несколько минут.

Лэйк прижал брифкейс к груди и закрыл глаза. Только сейчас он в полной мере осознал весь ужас произошедшего.

Чуть было не случившаяся с лидером предвыборной гонки трагедия и последовавшая за этим шумиха в средствах массовой информации мало что добавили к популярности Аарона Лэйка, но и не снизили ее. Сообщения об этом событии появились на первых страницах даже тех изданий, которые раньше не благоволили к чересчур ретивому кандидату. Все упоминали о его безусловной победе над губернатором Тэрри, а затем подробно описывали жуткие события в воздухе, чуть было не прервавшие его стремительный взлет к высотам политической власти.

– Думаю, отныне какое-то время я буду ездить исключительно на автобусах, – со смехом комментировал Лэйк свой неудачный полет. Вообще-то врожденное чувство юмора здорово помогало ему. Он часто шутил, легко давал интервью и, казалось, не придавал случившемуся особенного значения. Все же остальные пассажиры злополучного рейса вовсю упражнялись в изображении нечеловеческого ужаса, который охватил их во время полета. Они подробно описывали кислородные маски, едкий дым в салоне, отсутствие света и быстрое снижение самолета, больше похожее на падение.

А Тедди Мэйнард пристально наблюдал за всем происходящим из своего бункера и был в курсе того, что произошло на борту «боинга». Ведь там было трое его людей, и все они сразу позвонили ему из больницы. Самое странное заключалось в том, что он испытывал при этом весьма противоречивые чувства.

С одной стороны, он все еще верил в восходящую звезду Аарона Лэйка и не сомневался, что именно он спасет страну от безмозглых либералов, пренебрегающих ее безопасностью.

А с другой – не считал, что гибель Лэйка была бы катастрофой для страны и для него лично. Вместе с ним ушла бы в небытие и его двойная жизнь, доставлявшая сейчас директору ЦРУ множество хлопот. Заносчивый губернатор Тэрри на своей шкуре уже испытал силу наличных денег и, несомненно, стал бы более сговорчивым. В случае смерти Лэйка Тедди смог бы договориться с Тэрри и обеспечить ему победу на ноябрьских выборах.

Однако Лэйк избежал ужасной участи и теперь чувствовал себя даже более уверенно, чем прежде. Его приятное загорелое лицо мелькало на первых полосах газет, не сходило с экранов телевизоров. Как ни странно, но его успех оказался даже более значительным, чем предполагал Тедди некоторое время назад.

Так почему же он не радуется чудесному спасению своего протеже? Почему у него такое плохое настроение? Почему ему не хочется праздновать победу? Потому что он еще не решил проблему собратьев и мучительно искал выход из создавшегося положения. Не мог же он просто так взять и убить этих людей.

Глава 25

Группа экспертов из отдела документации использовала для написания очередного письма Рикки тот же самый ноутбук, что и в предыдущем случае. На этот раз текст письма был составлен лично Дэвиллом и получил одобрение Тедди Мэйнарда. В нем говорилось:

«Дорогой Рикки!

Я рад хорошей новости, что ты скоро освобождаешься и переедешь в Балтимор. Дай мне несколько дней, и я надеюсь, что смогу найти тебе там подходящую работу. Думаю, это будет не очень высокая должность с небольшой зарплатой, но для начала и это неплохо.

Полагаю, нам не следует форсировать наши отношения, как тебе того хочется. Может, для начала просто пообедаем где-нибудь, а потом посмотрим, что из этого получится. Я не привык торопиться в подобных делах.

Надеюсь, у тебя сейчас все нормально. Напишу на следующей неделе и постараюсь подробно сообщить о твоей будущей работе. Не унывай.

С наилучшими пожеланиями, Эл».

Письмо было отпечатано на принтере, и только имя «Эл»написано от руки. На конверт прилепили почтовую марку со штемпелем округа Колумбия, и письмо полетело к Клокнеру на побережье Флориды.

Тревор Карсон в это время находился в Форт-Лодердейле по своим адвокатским делам, и поэтому письмо пролежало в почтовом ящике около двух дней. А когда он вернулся, первым делом долго ругался с секретаршей, а потом сломя голову выскочил во двор, сел в машину и помчался на почту. К его радости, почтовый ящик был забит почти доверху.

Отобрав и выбросив в корзину для мусора рекламную макулатуру, он тут же направился на Атлантик-Бич, где проделал ту же операцию.

Когда вся корреспонденция была собрана, Тревор поехал в тюрьму «Трамбл», чем немало расстроил внимательно наблюдавшего за ним Клокнера. По пути Карсон позвонил букмекеру и с горечью узнал, что проиграл за последние дни почти две с половиной тысячи долларов. На этот раз Спайсер решил поставить на результаты хоккейных матчей, но, поскольку плохо разбирался в этом виде спорта, все продул вчистую, а вместе с ним и Тревор. Крепко выругавшись, он решил больше никогда не рисковать и ставить только на баскетбол, в котором Спайсер был большим знатоком.