Таганский перекресток - Вадим Панов

— Блин, а где луна?

Огромный диск, только что висевший едва ли не над самой головой, неожиданно исчез, пропал, и тьма стала непроглядной.

«Тучи?»

И тут тишину разрезал истошный Сашкин вопль.

— Что? Кто?! Что за крик?

Взлохмаченный Женька выскочил из палатки, замер, соображая, где находится, прикидывая, откуда кричали, и вдруг издал невнятный возглас.

На шум выскочил не только он.

Света. В распахнутой рубашке. На ходу застегивает джинсы. За ней Борода. Полуголый. Оба босиком.

— Кто кричал? — это Андрей. Он еще не сообразил, что перед палаткой стоит Женька. — Вроде женский голос?

— Женский, — угрюмо подтвердил Женька и изо всех сил ударил приятеля ногой.

Света, разумеется, растащить мужиков в одиночку не могла.

Впрочем, не женское это дело — дерущихся мужиков растаскивать. Женщина способна не дать драке начаться. Одним словом, ледяным взглядом, высокомерием, презрением остудить самых разгоряченных мужчин. Заставить их почувствовать себя маленькими детьми, опустить глаза и разжать кулаки. Но когда драка началась, когда соперники стараются даже не ударить — убить друг друга, тогда женщина может только наблюдать. Или визжать.

Что, собственно, Света и делала.

— Андрей! Женя! Не надо! Помогите! Помогите нам!!

Первой из чаши вынырнула Лена. Увидела дерущихся парней, вскрикнула.

— Светка, что случилось?

— Они убьют друг друга!

К счастью, топор Гарик оставил на куче дров в противоположном конце лагеря, ножи девчонки помыли и убрали, так что парням оставалось выяснять отношения на кулаках. Но бой все равно выглядел страшно. Не по-детски — по-взрослому. Женька боксер, Борода занимался карате. И оба охвачены бешеной ненавистью, оба не помнят себя.

Более массивный Андрей сумел повалить Женьку на землю, прижал своим телом, принялся молотить кулаками по голове. За мгновение до этого на поляну вышел Гарик, хотел рвануться разнимать, но понявшая, что происходит, Сашка повисла на руке:

— Стой! Не лезь!

— Сашка, опомнись!

— Не лезь!

— Гарик, разними их!

Это Света и Лена, в унисон. А как разнять? Надо сначала Сашку отцепить…

Выручил Михаил.

Невысокий, но быстрый и, как оказалось, действительно сильный. Вылетел на поляну, схватил Бороду за шкирку и одним движением отбросил на пару метров от соперника. Гаркнул попытавшемуся подняться Женьке:

— Лежать!

Развернулся к ослепленному яростью Андрею — тот успел вскочить и вновь броситься в драку — и встретил его очень аккуратным ударом в скулу. Борода мешком повалился на землю. Гарик, так и не оторвавший намертво вцепившуюся в него Сашку, только крякнул. Света и Лена затихли.

Михаил оглядел поляну, поправил шорты и негромко буркнул:

— Добрый вечер.

Как это частенько бывает, неловкость, вызванная потасовкой, быстро исчезла под натиском неотложных дел.

Костер почти погас, к тому же драчуны выбили из него несколько поленьев, и Гарику пришлось отправиться за новой порцией дров. В прихваченной с собой аптечке отыскались и зеленка, и бинты, и пластырь; Света с Сашкой принялись приводить Андрея и Женьку в порядок. Андреем занималась Света. Разумеется, не обошлось без бородатой шутки насчет «фонарей», от которых на поляне стало светлее, и смех, что выдавили из себя девчонки, тоже способствовал разряжению обстановки. Впрочем, друг на друга Женька и Борода старались не смотреть.

— Кстати, — поинтересовалась Лена, закуривая сигарету, — Сашка, почему ты кричала?

— Так неприятно, — поморщилась девушка.

— Она корову дохлую на берегу нашла, — весело поведал Гарик. — Стала выходить из воды и наткнулась.

— Меня чуть не вырвало, — передернулась Сашка. — Я так испугалась.

— Я решил, по меньшей мере — волки.

— И стал ржать как сумасшедший.

— Так ведь всего-то — корова.

— Дохлая!

— Ну и что?

— Мы там купались!

Михаил, присевший на бревно рядом с Леной, тихонько рассмеялся.

— А вы здесь как оказались? — поинтересовалась Света, не забыв многозначительно посмотреть на Сашку.

— Пришел посмотреть, как вы устроились. Все-таки места здесь довольно дикие, от деревни далеко…

— Ни фига себе — далеко! — жизнерадостно воскликнул Гарик. — А как же корова?

— Дикое животное, — мягко улыбнулся Михаил. Ребята заулыбались.

— На катере приплыли? — не унималась Света.

— Пешком пришел.

— А говорили, что живете далеко.

— Ну… я люблю гулять по вечерам.

Лена, внимательно изучающая тлеющий кончик сигареты, едва слышно спросила:

— А все-таки: зачем?

— За тобой, — так же тихо ответил Михаил.

— Вот так просто: за мной?

— Хотя бы за твоим телефоном.

— То есть ты готов к трудностям? — Девушка бросила недокуренную сигарету в огонь и внимательно посмотрела в глаза Михаила.

— Ты имеешь в виду красивые слова, любовные письма и нескончаемые корзины цветов?

— Это тоже.

— Такие трудности меня не смущают, — улыбнулся Михаил. — А ты готова?

— К чему?

— К тому, что не отвертишься от меня?

Лена ответила на улыбку, позволила взять себя за руку. Едва заметно кивнула, но сказать сначала решила о другом:

— Сегодня в лесу я встретила необычную женщину. Слепую.

— Блаженная Лукерья, — помолчав, произнес Михаил.

— Ты ее знаешь?

— Ее все знали.

— Она не показалась мне сумасшедшей.

— Лукерья не сумасшедшая, — поправил девушку Михаил. — Блаженная.

— Да. — Лена улыбнулась. — Есть разница.

И вдруг поняла, что Миша сказал о Лукерье в прошедшем времени.

— Почему «знали»?

— Она умерла семь лет назад.

Короткая пауза, чтобы осознать смысл его слов.

— Ты шутишь?

— Нет.

— И ты так спокойно мне об этом говоришь?

— Мы на Левом мысу, Лена, — улыбнулся Михаил. — Как я должен был тебе об этом сказать?

Действительно — как? «Сюда падают звезды…»

— И ты веришь, что я с ней говорила?

— Верю.

Спокойный, очень теплый взгляд. Никакой усмешки, никакого ехидства.

— Она мне помогла, — тихо произнесла Лена. — Она мне очень помогла.

— Лукерья всем помогала.

— И тебе?

— И мне.

Девушка подвинулась чуть ближе, их лица едва не касались друг друга.

— Как?

— Она обещала мне звезду.

Ребята притихли, старались не мешать Лене и Михаилу. Правда, Света пыталась привлечь их внимание громким вопросом, но Борода так на нее посмотрел, что девушка почла за благо замолчать. Уселась между Андреем и Женькой и не сводила глаз с огня. А с другой стороны, обнявшись, сидели Гарик и Сашка.