В объятиях страсти - Лиза Клейпас

Его тонкие темные брови полезли на лоб от удивления.

– Я надеялся, что мы придем к соглашению без грубостей.

Хелен молча сверлила его колючим взглядом, от которого ему было явно не по себе.

– Вы – маленькая ледышка, – бросил он. – В вас есть что-то от весталки, никакой одухотворенности, потому-то вы и уступаете своей матери в красоте.

Хелен понимала, что он провоцирует ее и пытается втянуть в бессмысленный спор.

– Чего вы хотите, мистер Вэнс?

– Среди многочисленных филантропических проектов леди Бервик, – наконец заговорил он по существу, – есть благотворительная организация, которая назначает пенсии слепым нищим. Я хочу, чтобы вы убедили Уинтерборна пожертвовать двадцать тысяч фунтов попечительскому совету этой благотворительной организации. Объясните ему, что его щедрый подарок будет использован для покупки земли в Западном Хакни. Ежегодные дивиденды от ее аренды пойдут на пенсии слепым нищим.

– Но на самом деле вы положите их себе в карман, – медленно произнесла Хелен.

– Пожертвование должно быть сделано немедленно, – пропустив ее замечание мимо ушей, сказал Вэнс. – Мне срочно нужны деньги.

– Вы хотите, чтобы я попросила денег у мистера Уинтерборна до свадьбы? – удивилась Хелен. – Не думаю, что смогу убедить его пойти на такой шаг.

– У женщин есть свои способы убеждения. Вы справитесь с этой задачей.

Хелен покачала головой.

– Он не даст денег, не проверив досконально благотворителей. В конце концов Уинтерборн докопается до истинных целей организации.

– Он не сумеет найти документы, которые связывали бы меня с ней или с участком земли в Хакни, – с самодовольным видом заявил Вэнс. – У меня устные договоренности с благотворителями.

– А что будет со слепыми нищими, которым положена пенсия?

– Часть денег, конечно, достанется им, чтобы все выглядело честно.

– Давайте еще раз уточним: вы шантажируете собственную дочь, чтобы иметь возможность воровать деньги у слепых нищих.

– Никто не ворует у нищих, деньги с самого начала принадлежат не им. И это не шантаж. У дочери есть прямая обязанность помогать отцу, когда он нуждается в этом.

– А что вы сделали для меня? – запальчиво спросила Хелен. – Я ничем вам не обязана!

– Я подарил вам жизнь.

Поняв, что Вэнс говорит совершенно серьезно, Хелен чуть не расхохоталась, но вовремя зажала рукой рот. И все же он заметил и, похоже, обиделся.

– Что вас так развеселило? Я сказал что-то забавное?

– П-простите, – пролепетала Хелен, изо всех сил стараясь говорить тихо. – Но с вашей стороны мое рождение не потребовало особых усилий, не так ли? Кроме… своевременной судороги чресел.

Мистер Вэнс окинул ее ледяным взглядом.

– Не принижайте отношения, которые были у меня с вашей матерью.

– О да, она «кое-что значила» для вас, по вашим словам. – Хелен глубоко вздохнула, прекратив смеяться. – Полагаю, как и Пегги Кру.

Вэнс замер.

– Значит, Уинтерборн рассказал вам о ней. Я так и думал.

Хелен не успела ответить: помешала женщина с тремя детьми, – и ей пришлось изобразить интерес к витрине с черепахами. Мистер Вэнс медленно пошел следом и сказал, когда это стало возможно:

– Лютая ненависть Уинтерборна ко мне не имеет под собой никаких оснований. Я поступил так, как поступили бы многие, и я не первый и не последний, кто спит с замужними женщинами.

– Из-за вас миссис Кру умерла при родах, а ее муж, которого мистер Уинтерборн любил как брата, погиб!

– Разве я виноват, что он был настолько слабовольным, что покончил с собой? Или в смерти женщины из-за проблем со здоровьем? Всего этого могло бы и не быть, если бы Пегги сама не раздвинула передо мной ноги. Я всего лишь взял то, что мне с готовностью предложили.

От его наглости и цинизма у Хелен перехватило дыхание. Похоже, совести у Вэнса было не больше, чем у акулы. Что сделало его таким? Хелен уставилась на него, пытаясь отыскать хоть какой-то намек на человечность, хотя бы проблеск чувства вины, сожаления или печали, но нет, ничего подобного его взгляд не выражал.

– Что вы сделали с ребенком?

Вопрос, казалось, удивил его.

– Я нашел женщину, которая согласилась присматривать за девочкой.

– Когда вы видели ее в последний раз?

– Вообще не видел. И не собираюсь. – Вэнс не скрывал, что разговор кажется ему бессмысленным. – Вопросы, которые вы задаете, не имеют никакого отношения к нашему делу.

– Вам наплевать на дочь? – ужаснулась Хелен.

– А почему о ней должен заботиться я, а не семья ее матери? Никому не нужен бастард.

Хелен с горечью поняла, что то же самое Вэнс думает и о ней, и почувствовала ноющую боль и быстро нараставшую тревогу за маленькую девочку, свою единокровную сестру. Как ее воспитывали? Давали ли образование? Или всем этим пренебрегали? А может, ее били?

– Кто эта женщина, что приглядывает за вашей дочерью? – спросила Хелен. – Где живет?

– Это не ваше дело.

– Возможно, но я все же хотела бы знать.

– Вы хотите каким-то образом использовать ее против меня? – ухмыльнулся Вэнс. – Собираетесь поставить меня в неловкое положение?

– Зачем мне это? Не в моих интересах раздувать скандал.

– Тогда я советую вам забыть о ребенке.

– Как вам не стыдно, – тихо сказала Хелен. – Вы не только отказались от собственного ребенка, но и не хотите, чтобы другие помогли ему.

– Я давал деньги на ее содержание последние четыре года. Чего еще вы от меня хотите? Чтобы я лично кормил ее с ложечки?

Хелен понимала, что должна сдержать кипевшую в ее груди ярость, чтобы получить сведения о единокровной сестре. Кто еще, кроме Вэнса, мог знать о ней?

Напрягая память, она попыталась припомнить все, что Риз когда-либо рассказывал ей.

– Вы потребовали от меня очень большую сумму денег, и я уверена, что обратитесь с подобными требованиями в будущем, – сказала она. – А что же я получу взамен? Только то, что уже имею? Это несправедливо. От вас требуется сущая ерунда, которая не будет к тому же ничего