Клеймо - Филип Хоули

Люк разговаривал по невесть откуда взявшемуся суперсовременному телефону из интернет-кафе неподалеку от автостанции Санта-Элены. Номер Сэмми был занят, и Меган пришлось звонить в Университетскую детскую ровно в 15:00, во время начала обхода палат. Прикрываясь вымышленным именем, она убедила дежурного пятого этажа переключить звонок на секретную комнату и пригласить туда Элмера.

Люк продолжил:

— Калеб непременно узнает, что я нашел способ, как с тобой связаться. Если он заподозрит, что я догадываюсь о его роли в «Чегане», то возьмется и за тебя.

Элмер издал угрожающий звук, полный наигранной бравады.

— Правда, на этот шаг он решится только в безвыходной ситуации, — уточнил Люк. — Меньше всего ему хочется, чтобы расследование полиции коснулось тебя и малярийного проекта.

— Между прочим, — вздохнул Элмер, — после убийства Барнсдейла исполняющим обязанности председателя рабочего комитета назначен именно Калеб. Теперь у него карт-бланш.

Люк устало покачал головой и подумал, что, с тех пор как они сбежали из плена, прошло уже двенадцать часов.

— В твоей лаборатории наверняка работают приспешники Калеба. Могут они забрать новую колонию комаров?

— Исключено.

— Откуда такая уверенность?

— На период запуска мы будем вывозить не взрослых комаров, а личинки. Преимущество в том, что размер контейнера намного меньше. С другой стороны, чтобы вырастить личинки, требуется от четырех до пяти дней.

— А быстрее?

— Цикл размножения комаров не ускорить, — сказал Элмер, — а для устойчивой колонии нужно много личинок. Вот и получается так долго.

— А можно сделать это незаметно?

— Вырастить-то можно, проще простого. Достаточно внутри комариной фермы открыть вентиль на емкости для размножения. Совсем другое дело — подготовить транспорт.

— Расскажи подробнее.

— Чтобы вывезти колонию из комариной фермы, придется затащить в лабораторию изрядную кучу оборудования, включая контейнер размером с небольшой холодильник. Даже если подготовить все заранее, потребуется не меньше часа и парочка грамотных спецов. Провернуть такое дело втихаря не удастся.

Люк знал, где располагается лаборатория отца, и понимал, о чем речь. Единственный путь туда пролегал через лабораторию микробиологии, работавшую круглосуточно. Вид техников, катающих оборудование взад-вперед по одному из главных помещений больницы, привлечет недоуменные взгляды и вызовет ненужные вопросы.

— А как тогда загрузить контейнер с личинками и вывезти из лаборатории, не раскрывая себя?

— Это невозможно.

— Нет ничего невозможного. Подумай.

После продолжительной паузы Элмер сказал:

— Подожди-ка минутку. Сегодня утром заведующий лабораторией сообщил мне, что на пятницу намечен инструктаж по аварийным ситуациям. Страшно извинялся, сказал, что обычно предупреждает заранее — за неделю, а то и больше.

— Во сколько?

— В пятницу вечером, в шесть часов. Как раз перед сменой. Кстати, и об этом он тоже сильно сокрушался…

— Получается, через семьдесят два часа. А процесс выращивания могли начать прошлой ночью.

— Что в сумме дает примерно четыре дня, — подсчитал Элмер. — Чтобы создать колонию, времени достаточно.

— Вот именно. Люди Калеба готовятся забрать комаров во время учений.

После 11 сентября инструктаж по действиям в чрезвычайных ситуациях проводился в больнице регулярно, как правило, внешними консультантами. Под флагом псевдоучений оперативники Калеба могли полностью эвакуировать лабораторию микробиологии и дать контейнеру зеленую улицу.

В мыслях Люка промелькнул сухогруз Качински. Интересно, как быстро он дойдет из Гватемалы в порт Лос-Анджелеса?

— Как они дальше будут переправлять комаров? Кораблем? — спросил Люк.

— Только не в Китай.

— Почему?

— Колония просто не выживет. Переход через океан слишком долог. Как я уже говорил, наш контейнер предназначен для личинок комаров. По существу, он Похож на затейливое ведро из нержавейки с прибамбасами, которые дозируют Питательные вещества и контролируют ряд параметров среды. Например, температуру.

— И как это влияет на способ доставки?

— Если контейнер не дойдет до пункта назначения за два-три дня, колония начнет погибать. Личинки растут и превращаются во взрослых комаров, для которых контейнер слишком мал. И нет пищи.

Воздушная транспортировка из Южной Калифорнии означала, что в распоряжении «Чегана» с полдюжины аэропортов, каждый из которых может предложить сразу несколько грузовых рейсов в Азию ежедневно. Если людям Калеба удастся вывезти транспортный модуль за ворота больницы, их ничто не остановит.

Единственная надежда — сорвать план «Чегана» до того, как личинки комаров покинут Университетскую детскую.

Беда в том, что Люк понятия не имел, как и когда сможет вернуться в Лос-Анджелес. Ничего другого не оставалось, как втянуть в это болото отца.

Элмер опередил его, озвучив очевидное:

— Люк, есть только один способ остановить Калеба. Я должен уничтожить комаров.

— Скорее всего его люди следят за лабораторией.

— Каждый вечер, в семь часов, лаборатория закрывается. Ночью она пуста. Тот, кто вздумает слоняться возле лаборатории после 19:00, будет заметен, как бельмо на глазу.

— Будь осторожен, папа. Никто, кроме Бена, об этом знать не должен. Никто, — предупредил Люк. — Как только уничтожишь комаров, сразу уезжай из города. На несколько дней. Возьми с собой Бена и его семью.

— Куда?

— Помнишь коттедж на Большом Медвежьем озере, где мы обычно отдыхали, когда я был маленьким? — Люк подождал, пока отец подтвердит. — Я позвоню туда в пятницу утром.

После долгого молчания Элмер сказал:

— Знаешь, рано или поздно, но нам придется идти в полицию.

— Если к 10:00 в пятницу не дождешься моего звонка, так и сделай. Но не раньше.

— Почему?

— Не думаю, что полиция тебе поверит, и не хочу, чтобы они мне мешали. На экранах их радаров никакого «Чегана» и близко нет. Копы гоняются за убийцей и уверены, что знают, кто это. Чтобы очистить себя от грязи, я должен идти в полицию с Калебом на буксире. Нужно добраться до Фагана раньше, чем он спрячет концы в воду.

Выходя из аптеки вместе с Фрэнки, Люк забросил в рот две таблетки антибиотиков и тут же проглотил. Мальчик сжимал в руках коричневый бумажный пакет с лекарствами от ВИЧ-инфекции.

Меган ждала в такси. Фрэнки уселся между ней и Люком. За время поездки через весь город никто не проронил и слова.

Казалось, мальчик знал, что ждет его в хосписе.

Люк, Меган и две нянечки стояли поодаль, когда Фрэнки подошел к пустой железной кровати. Он провел рукой по металлической раме, взгляд блуждал по голому, пропитанному мочой матрацу.

Наконец Фрэнки оглянулся на сестру Марту Энн, и они обменялись какой-то глубоко личной мыслью.

Он присел на корточки, вытащил из-под кровати зеленый рюкзак, порылся в нем и достал деревянную шкатулку. Внутри лежала пожелтевшая фотография молодой женщины с младенцем на руках. Фрэнки долго смотрел на фотографию, затем вытер ее о брючину и сунул в карман рубашки.

Меган прикрыла рот ладонью и судорожно сглотнула набежавшие слезы.

Мальчишка запихнул рюкзак обратно под кровать, молча постоял и вышел за дверь.

ГЛАВА 56

Люк легонько стукнул Меган по руке бутылочкой воды:

— Держи. Выпей еще.

Щурясь на послеполуденное солнце, он оглядывал свежескошенное кукурузное поле к северу от Мехико. Меган не отрываясь выпила полбутылки.

Двадцать часов назад они пустились в путешествие под звездным небом над рекой Усумасинта и на лодке, похожей на гондолу, пересекли мексиканскую границу в штате Чьяпас. Дядя Фрэнки, водитель фургона и по совместительству контрабандист с нервно подрагивающими плечами, согласился доставить их на родину за полцены. После того как добрый час Фрэнки, энергично размахивая руками, уламывал дядю на скидку, сошлись на двух тысячах ста долларах.

Люк понимал, что решительность Фрэнки в переговорах питалась напрасной верой в то, что его возьмут с собой. Когда Люк развеял эти надежды, мальчишка ушел в себя и даже не попрощался.

Первый отрезок пути закончился, когда озирающийся лодочник высадил беглецов на каменистый берег Мексики. Там их встретил дядя Фрэнки на большом мусоровозе. Меган и Люк втиснулись в отсек за ложной перегородкой, составив компанию еще четверым потным нелегалам. Смешанное чувство страха и надежды читалось на их лицах.

Они ехали всю ночь и почти весь следующий день, пока не остановились посреди кукурузного поля. Меган рвало от запаха гниющего мусора. Она едва держалась на ногах, когда впервые выбралась из металлической камеры на свежий воздух.