Бабуин мадам Блаватской - Питер Вашингтон

Теперь Штейнер стал уделять особое внимание социальной и политической сферам жизни, это было вызвано объективной потребностью установить такой порядок в Центральной Европе, который бы был способен предотвратить очередную волну революций и новую войну. Невозможно было не учитывать в этих условиях и успех Ленина в России, и дальнейшее распространение атеизма в Европе, только усилившееся под влиянием русской революции. В 1917 и 1918 гг. Штейнеру уже приходилось обсуждать эти вопросы с высокопоставленными политиками в Мюнхене и Берлине, среди которых был канцлер Германской империи принц Макс Баденский. Есть основания говорить, что работы Штейнера были переданы последнему австрийскому императору Карлу VI, хотя вряд ли тот был склонен читать эти запоздалые и слишком фантастические советы по спасению династии.

Доктрина Штейнера основывалась на идее Триединого Социального Порядка, или Организма. Над этой проблемой он много работал в период 1915–1921 гг. Принципиальные воззрения по этому вопросу изложены в книге "Основные черты социального вопроса" (1919). Социальный организм, по его мнению, соответствует принципу известного разделения человеческой психики на ум, чувство и волю, что выражается в наличии культурной, политической и экономической сфер социального организма. Подобно тому как мысль, воля и чувство неразрывно объединены в человеке, так культура, политика и экономика объединены в государстве[256].

Идея эта сама по себе не нова, будучи основанной на древнем сравнении государства с отдельным человеком. Но если древние теоретики неизменно отождествляли правителя с головой, а другие слои общества с другими (подчиненными) членами и органами тела, то Штейнер предлагает более современную аналогию, термины и девизы для которой он заимствовал из идей Французской революции, хотя, по его мнению, вожди этой революции сами не слишком хорошо их понимали. "Свобода, Равенство, Братство" действительно являются самыми подходящими лозунгами современности, но необходимо помнить, что каждый из них относится к различным сферам общественного объединения.

Идеальное государство, по Штейнеру, предполагает духовную и культурную свободу, политическое равенство и экономическое братство, то есть кооперацию. Сообщества, уделяющие преувеличенное или неправильно устремленное внимание одной из сторон (как, например, англичане с их страстью к политическим свободам или коммунисты с их требованием экономического равенства), сворачивают с духовного пути. Следовать по нему возможно при условии правильно расставленных акцентов во всех трех сферах. Короче говоря, схема Штейнера сводит роль государства к обеспечению политических прав и подчеркивает важность индивидуального начала, что делает ее неожиданно похожей на более поздние консервативные теории.

Такая трехчленная система, дающая, наряду с прочим, основание и для системы "искусства врачевания", была довольно основательно разработана ее изобретателем и его последователями, но сейчас она нас интересует прежде всего тем, что она просто существовала в этот период. Штейнер не собирался отворачиваться от общества в каком-нибудь подобии Охайя или Приере, а, напротив, предлагал способ спасения мира от хаоса. При этом он понимал, что свое учение не следует навязывать насильно, потому что в таком случае исчезает сам смысл понятия свободы, на котором оно основано. Триединый порядок (Трехчленный социальный организм) должен прорастать естественно, из нужд конкретного сообщества. Но этому не суждено было случиться. Принципы Содружества не устояли перед радикальными концепциями коммунизма и национал-социализма.

Дни Штейнера были сочтены. Хотя он изо всех сил собирал средства на немедленное восстановление Гетеанума, пожар глубоко потряс его, и, возможно, тогда же его и настигла неведомая болезнь. Но тем не менее на Новый 1923 г. была проведена лекция и устроено представление в честь солнцестояния — среди руин, и дела пошли своим ходом. После пожара Штейнер также решил реорганизовать Антропософское Общество, которое до тех пор было достаточно неоформленной организацией, причем, как это ни странно, формально он даже не считался ее членом. Это противоречие возникло из-за того, что Штейнер различал Антропософское Движение как достояние всего человечества и Антропософское Общество всего лишь как средство достижения желаемого. Штейнер был предводителем Движения, а не только конкретного общества. Новый Гетеанум должен был их объединить и стать не только духовным центром антропософии, но и административно-финансовым центром общества. В то же время необходимо было оформить и Школу Духовной Науки как постоянное учреждение. Школа была как бы аналогом Эзотерическому филиалу Теософского Общества и включала в себя ограниченное количество членов, объединенных клятвой хранить тайну учения.

Штейнер способствовал и организации ряда детских школ [257]. Они должны были на практике применить те принципы, которые он разработал во время частных уроков, и уделять особое внимание культурному и духовному развитию ребенка. В этих целях вместе со своей ближайшей помощницей Марией фон Сиверc и другими последователями в августе 1923 г. он посетил Англию йоркширский город Илклей и Пенмаенмаур на Валлийском побережье. Увиденные друидические развалины привели их в восхищение. Блуждая по холмам вместе со своим будущим преемником Гунтером Вахсмутом, Штейнер воссоздал в воображении древние ритуалы, которые ранее являлись ему в видениях, и включил их в свое синтетическое эзотерическое учение. Через год он пережил тот же восторг в Тинтейджел возле Торки, увидев что воздух после дождя наполнен духовными существами, сверкающими, как капли дождя на солнце. Астральный свет указал ему местоположение древнего замка, и он видел Мерлина и рыцарей, сидящих за Круглым Столом, причем над каждым был расположен свой знак зодиака. Позже он часто обращался к образам короля Артура и рыцарей, ищущих святой Грааль, считая их предшественниками антропософии, следующей их традициям.

Новый Гетеанум был торжественно открыт на Рождество 1923 г., менее чем через два месяца после неудачного Мюнхенского путча, осуществленного Гитлером 8 ноября. Полностью Гетеанум закончили только через пять лет после смерти Штейнера; он и поныне остается центром Антропософского Общества. Деревянное строение сменилось бетонным, но в некотором смысле это было даже к лучшему, потому что бетон больше подходил для воплощения художественных принципов Штейнера. Штейнеру было уже шестьдесят три года, и он был настолько болен, что почти не принимал пищу. Большую часть времени он писал в своей комнате автобиографию и диктовал письма и лекции Вахсмуту. От традиционных методов лечения он отказался.

Штейнер разрабатывал собственные методы врачевания и свою фармакопею[258]. Одной из его первых последовательниц в этой области была врач Ита Вегман, находившаяся рядом с ним в последние месяцы его жизни. Как и Месмер и Бейкер Эдди, Штейнер считал, что болезнь возникает не от органических, а от духовных причин. Во-первых, болезнь объясняется кармическими причинами. За пятнадцать лет до этого Штейнер, порывая с теософией, подверг критике "Жизни Альционы", однако сам читал лекции по "Кармическим связям", описывая ход цивилизации как процесс проявления различных духовных реинкарнаций, правда, отказавшись от снобизма и фаворитизма, свойственных Ледбитеру. Он также подчеркивает искупительную роль Христа в исправлении цепи инкарнаций[259]. Учение о карме, то есть об ответственности за ошибки, допущенные в предыдущих воплощениях, как будто противоречит вере в Иисуса Христа, искупившего своей смертью грехи всего человечества, однако Штейнер показывает, что это противоречие только кажущееся: человек действительно платит за совершенное, но Христос своим вмешательством не дает человеческим грехам способствовать накоплению могущества Аримана, который в противном случае давно бы затопил мир волной отрицательной эфирной энергии, полученной из прошлых пороков. "Расплата" за прошлые грехи принимает форму психической и/или физической болезни.

Во-вторых, возможной причиной серьезного заболевания может быть наступление новой стадии духовной эволюции; при этом могут наступать такие болезненные симптомы, как у Кришнамурти. Так же Штейнер относился и к собственной болезни: смерть всего лишь очередной шаг на Пути — переход за Порог, как говорят антропософы. Штейнер перешел Порог 30 марта 1925 г., через четырнадцать недель после того, как Гитлера выпустили из тюрьмы.

Хотя Приере никто не угрожал физическим уничтожением, ему пришлось столкнуться с тяжелыми проблемами. Вскоре после блестящего начала коммуна стала испытывать финансовые затруднения. Мероприятия Гурджиева всегда были дорогостоящими, а содержание поместья, четырех десятков постоянных обитателей и около ста временных учеников требовало больших средств, даже если жильцы всю работу по дому выполняли сами и сами же готовили еду. Согласно публикациям прессы, стоимость проживания в институте составляла как минимум 17,10 фунта стерлингов в месяц для постоянных учеников и гораздо больше для гостей, останавливавшихся в Ритце. Когда к Гурджиеву обращались с просьбой излечить от алкоголизма или наркотической зависимости, он требовал довольно значительного вознаграждения. К тому же богатые покровители также продолжали оказывать помощь, и некоторые из них даже собирались осесть в Приере и сделать там что-то вроде собственной столицы.