Темное сердце навсегда - Ли Монро

— Как ты смеешь… — выплюнул он наконец, не в состоянии сформулировать ничего, кроме этого, пока он сжимал и разжимал пальцы.

— Жизнь создает много проблем, — продолжала мама, бесстрашно. — Искушение является одной из них. — Она протянула руку, и взяла меня за руку. — И свободная воля управляет всеми нами. У нас есть возможность выбирать.

Я затаила дыхание, ожидая, когда Эван взорвется, но он, казалось, был заморожен словами мамы. Подняв голову, я встретилась со взглядом Луки. Он не смотрел в сторону, он смотрял прямо мне в глаза. Звук дождя казался прекрасным фоном к тому, что мы так столкнулись взглядами.

— Джейн, — спокойно сказала мама. — Ничего в нашем мире не просто. Особенно любовь. Ты должна доверять тому, что тебе говорят твои инстинкты.

Неужели она предупреждала меня или давала мне благословение? Когда я увидела, как Лука смотрит на меня, я больше не могла описать, это как просто "дружественный взгляд". Я надеялась, это чувствовали мы оба.

Сзади нас, Далия полностью разрушила чары. Сжимая куртку моей матери, она тяжело вздохнула, а потом заговорила с Эваном.

— Я могу показать тебе письмо, — сказала она, её голос немного колебался. — Я вернусь домой.

— Принеси мне письмо, — рявкнул он, глаза его опустились вниз. — Затем и разберемся.

Далия посмотрела на Луку. Он колебался, прежде чем ответить.

— Иди и возьми его. — сказал он Далии, хотя его глаза были на Эване. — Я останусь здесь.

Далия кивнула и повернулась, чтобы уйти, но затем она остановилась, спиной к нам. Мы увидели другую приближающуюся фигуру. Я затаила дыхание, надеясь, что это не Альфред и не Хенора, которые пришли за своими детьми.

Но все было ещё хуже. Мое сердце упало, когда я увидела Лоу в поле зрения. Я слышала, что Лука немного застонал, в то время как Эван выглядел позабавленным.

— Отлично, — сказал он. — Другой благодетель пришел поговорить со мной.

Лоу проигнорировал меня, просто положил руку в карман и вытащил от туда какую-то бумажку. — Ты забыла это, — сказал он, отдав бумажку Далии.

Сконфуженная, я взглянула на Луку, хмурый взгляд которого, сменился улыбкой. Рука моей матери затянулась в защитном жесте.

Лука подошел к брату и обнял его. Через плечо глаза Лоу встретились с моими, но на этот раз в его взгляде не было злого умысла, просто странный тип принятия и понимания.

Далия передала то, что я сейчас увидел, и это было письмо или записка, которая предназначалась Эвану.

— Вот, — сказала она любезно. — Это от твоего отца.

Руки Эвана дрожали, когда он развернул письмо, но к моему удивлению, он откашлялся, сейчас он был больше похож на мальчика, чем на монстра, и начал читать вслух:

Моим дорогим Доркас и Рафаэлю.

Я ускользаю. Это не мое тело, это мой ум. Я знаю, никто из вас этого не поймет. Но я не могу продолжать жить как один из серафимов, тех, кто, как предполагается, направляет и защищает свою семью и население Ниссилиума — я не могу продолжать зная, что я сделал много лет назад. Это был момент глупости, редкой человеческой слабости, но я влюбился в смертную девушку.

Она была красивой, сильной и смелой, и она прожила жизнь, о которой я мог только мечтать. Там, где человеческие ошибки допускаются. Я хотел быть частью этого мира. Я был еще мальчиком. Я мечтал о ней, и я направил всю свою силу, чтобы заполучить её. И она влюбилась в меня. Я думал, что я чувствовал то же самое. Но я понял, после некоторого времени, что она никогда не могла дать мне то, чего я действительно хотел, и того, что Селеста и Кадмий ждали от меня. Им нужны были дети, не тронутые человеческой, смертной кровью. Я плохо поступил с ней. Я оставил её и, хотя я знал, что она путешествовала, чтобы увидеть меня, я не пришел к ней. Я чувствовал такую вину, что моему сердцу было больно. Я знал то, что я сделал, было черствым и жестоким. Анна не заслуживала этого.

Вина, что я чувствую сейчас, возникла из-за того, что я плохо относился к Анне. Я не чистый. Я не заслуживаю своего места здесь. Или свою жизнь.

Я люблю вас обоих больше, чем могу сказать. И Раффи, мысль о том, чтобы оставить тебя приносит мне столько боли. Будь осторожным, мальчик. Изменчивость — в твоей эмоциональной природе. Стань тем, кем я не могу стать. Истинным лидером, образцом для подражания для всех на Ниссилиуме. Я так горжусь тем, что я знаю, кем ты станешь.

Габриэль.

Взглянув я увидела, что лицо моей матери было мокрым от слез. И напротив меня, стоял Эван, выглядя уязвимо, хотя он делал все, чтобы не показать своих чувств.

— Я устал от вас, — прошипел он, глядя на Луку и на меня. — Просто убедитесь, что я никогда не увижу вас снова.

Мы были безмолвны. Освобождены. Едва смели пошевелиться.

Эван прошел мимо нас, локоть его ударился о мой, когда он прошел мимо. Я едва могла поверить, что всего несколько дней назад, он был моим обожаемым другом. Но я не чувствую боль. Я даже не удивлена. Я ничего не чувствовала к нему.

Когда Эван достиг входа хижины, где Далия стояла рядом с Лоу, Лука обратился к нему. — Ты все правильно сделал, — сказал он Эвану. — Спасибо.

Глава 32

— Пошли, Далия, — сказал Лоу, дергая руку сестры. — Мы должны вернуться к Хеноре и Альфреду, которые уже наверное поняли, что нас нет. — Он кивнул Луке. — Я все сделаю правильно, — сказал он ему. — Они никогда не будут знать об этом.

— Спасибо. — Лука улыбнулся. — Мне просто нужно было время…

Лоу встал позади Рафаэля, вместе с Далией, они трое вышли в промокшую темноту раннего утра.

Мама вытерла глаза рукой. — Теперь мне нужно разбудить Дот и моего мужа, — сказала она Луке, звуча более похоже на себя. — Они отключились в хижине по соседству. Эван просто вырубил меня кулаком.

Я посмотрела на бутылку на полу.

— Тилли сделала какое-то зелье для него…

Лука покачал головой. — Предательская землеройка, — сказал он. — Но, зная Тилли, она сделала все не достаточно эффективно. Далия вернется и принесет лекарство, — сказал он маме. — Они придут в себя в кратчайшие сроки.

Лука, и я помогли маме загрузить папу и Дот в грузовик. Она настаивала на том, что доедет до дома сама, давая мне последний задумчивый взгляд, прежде чем она забралась внутрь и завела двигатель. Когда грузовик выехал из виду, через разбитый шлюз, Лука и я остались одни.

Я подготовила себя к тому факту, что все это было в последний раз.

— Спасибо, — прошептала я. — За заботу о нас.

— Иди сюда. — Лука протянул руки, и я охотно укрылась в них, чувствуя, что его тело все ещё было горячее, дрожащее. Я погладила его стройную, мускулистую спину. Я прижалась лицом к его груди. Он провел одним пальцем вниз по моей щеке. — Они придут в себя в кратчайшие сроки.