Английский язык с Э. Р. Берроузом. Принцесса Марса - Эдгар Берроуз
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
"I understand your words (я понимаю твои слова), Dotar Sojat," she replied, "but you I do not understand (но тебя я не понимаю). You are a queer mixture of child and man (ты — странная смесь ребенка и мужчины), of brute and noble (животного и благородного человека). I only wish that I might read your heart (хотелось бы мне только, чтобы я могла читать в твоем сердце)."
"Look down at your feet (посмотри вниз, к своим ногам), Dejah Thoris; it lies there now where it has lain since that other night at Korad (оно лежит там, где оно лежало с той самой ночи в Кораде), and where it will ever lie beating alone for you until death stills it forever (и там, где оно всегда будет лежать и биться только для тебя, пока смерть не остановит его навеки; to still — успокаивать, заставить остановиться)."
She took a little step toward me (она сделала маленький шажок ко мне), her beautiful hands outstretched in a strange, groping gesture (ее прекрасные руки были протянуты /ко мне/ в странном, ищущем жесте; to grope — ощупывать; искать, нащупывать).
"What do you mean (что ты имеешь в виду), John Carter?" she whispered. "What are you saying to me (что ты /хочешь/ сказать мне)?"
beat ['bi: t], groping ['groupIN], gesture ['dZestSq]
"I understand your words, Dotar Sojat," she replied, "but you I do not understand. You are a queer mixture of child and man, of brute and noble. I only wish that I might read your heart."
"Look down at your feet, Dejah Thoris; it lies there now where it has lain since that other night at Korad, and where it will ever lie beating alone for you until death stills it forever."
She took a little step toward me, her beautiful hands outstretched in a strange, groping gesture.
"What do you mean, John Carter?" she whispered. "What are you saying to me?"
"I am saying what I had promised myself (я говорю то, что я пообещал себе) that I would not say to you (что я не буду говорить тебе), at least until you were no longer a captive among the green men (по крайней мере до тех пор, пока ты не будешь больше пленницей зеленых людей); what from your attitude toward me for the past twenty days (то, что из-за твоего отношения ко мне в течение двадцати последних дней) I had thought never to say to you (я думал, что никогда не скажу тебе); I am saying, Dejah Thoris, that I am yours, body and soul (что я твой, телом и душой), to serve you, to fight for you, and to die for you (чтобы служить тебе, сражаться за тебя и умереть за тебя). Only one thing I ask of you in return (только одну вещь я прошу у тебя взамен), and that is that you make no sign (и это то, чтобы ты не подала ни одного знака), either of condemnation or of approbation of my words (ни в осуждение, ни в одобрение моих слов; condemnation — осуждение; approbation — одобрение) until you are safe among your own people (пока ты не будешь в безопасности среди своего собственного народа), and that whatever sentiments you harbor toward me (и что, какие бы чувства ты ни питала ко мне; to harbor — питать, затаить) they be not influenced or colored by gratitude (на них не должна влиять или накладывать отпечаток благодарность; to colour — красить; накладывать отпечаток); whatever I may do to serve you (что бы я ни сделал, чтобы служить тебе) will be prompted solely from selfish motives (будет продиктовано только эгоистическими мотивами; to prompt — побуждать, подсказывать), since it gives me more pleasure to serve you than not (так как мне больше удовольствия доставляет служить тебе, чем не /служить/)."
condemnation ["kOndqm'neIS(q)n], approbation ["xprq'beIS(q)n], serve [sWv]
"I am saying what I had promised myself that I would not say to you, at least until you were no longer a captive among the green men; what from your attitude toward me for the past twenty days I had thought never to say to you; I am saying, Dejah Thoris, that I am yours, body and soul, to serve you, to fight for you, and to die for you. Only one thing I ask of you in return, and that is that you make no sign, either of condemnation or of approbation of my words until you are safe among your own people, and that whatever sentiments you harbor toward me they be not influenced or colored by gratitude; whatever I may do to serve you will be prompted solely from selfish motives, since it gives me more pleasure to serve you than not."
"I will respect your wishes (я буду уважать твои желания), John Carter, because I understand the motives which prompt them (потому что я понимаю мотивы, которые диктуют: «подсказывают» их), and I accept your service no more willingly than I bow to your authority (и я принимаю твои услуги с той же охотой, с которой склоняюсь перед твоей властью; authority — власть); your word shall be my law (твое слово будет законом для меня). I have twice wronged you in my thoughts (я дважды была несправедлива к тебе в своих мыслях) and again I ask your forgiveness (и вновь я прошу у тебя прощения; to forgive — прощать)."
Further conversation of a personal nature was prevented by the entrance of Sola (дальнейшему разговору личного свойства помешало появление Солы), who was much agitated (которая была сильно взволнована) and wholly unlike her usual calm and possessed self (и совсем не походила на себя, обычно спокойную и уравновешенную; to possess oneself — владеть собою; сохранять хладнокровие).
"That horrible Sarkoja has been before Tal Hajus (эта ужасная Саркоджа была у Тала Хаджуса: «пред Талом Хаджусом»)," she cried (прокричала она), "and from what I heard upon the plaza (и из того, что я услышала на площади) there is little hope for either of you (для вас обоих остается мало надежды)."
"What do they say?" inquired Dejah Thoris (что они говорят, — поинтересовалась Дежа Торис).
"That you will be thrown to the wild calots [dogs] in the great arena (что вас бросят к диким калотам /собакам/ на большой арене) as soon as the hordes have assembled for the yearly games (как только племена соберутся на ежегодные игры)."
"Sola," I said, "you are a Thark, but you hate and loathe the customs of your people (но ты ненавидишь обычаи твоего народа) as much as we do (так же сильно, как и мы). Will you not accompany us in one supreme effort to escape (не хочешь ли ты сопровождать нас в нашей последней попытке бежать; supreme — высочайший; последний, предельный)? I am sure that Dejah Thoris can offer you a home and protection among her people (я уверен, что Дежа Торис может предложить тебе кров и защиту у своего народа), and your fate can be no worse among them (и твоя судьба не может быть хуже у них) than it must ever be here (чем она всегда будет здесь)."
authority [O:'TOrItI], forgiveness [fq'gIvnIs], prevent [prI'vent], loathe [louD]
"I will respect your wishes, John Carter, because I understand the motives which prompt them, and I accept your service no more willingly than I bow to your authority; your word shall be my law. I have twice wronged you in my thoughts and again I ask your forgiveness."
Further conversation of a personal nature was prevented by the entrance of Sola, who was much agitated and wholly unlike her usual calm and possessed self.
"That horrible Sarkoja has been before Tal Hajus," she cried, "and from what I heard upon the plaza there is little hope for either of you."
"What do they say?" inquired Dejah Thoris.
"That you will be thrown to the wild calots [dogs] in the great arena as soon as the hordes have assembled for the yearly games."
"Sola," I said, "you are a Thark, but you hate and loathe the customs of your people as much as we do. Will you not accompany us in one supreme effort to escape? I am sure that Dejah Thoris can offer you a home and protection among her people, and your fate can be no worse among them than it must ever be here."
"Yes," cried Dejah Thoris, "come with us, Sola, you will be better off among the red men of Helium than you are here (тебе будет лучше среди красных людей Гелиума, чем здесь), and I can promise you not only a home with us (и я могу пообещать тебе не только кров у нас), but the love and affection your nature craves (но и любовь и привязанность, которых жаждет твоя натура) and which must always be denied you by the customs of your own race (и в которых тебе постоянно отказывают из-за обычаев твоей собственной расы). Come with us, Sola; we might go without you (мы могли бы пойти и без тебя), but your fate would be terrible (но твоя участь будет ужасна) if they thought you had connived to aid us (если они подумают, что ты согласилась помочь нам; to connive — потворствовать, попустительствовать). I know that even that fear would not tempt you to interfere in our escape (я знаю, что даже страх перед этим не склонит тебя помешать нашему побегу; to tempt — уговаривать, склонять; to interfere — мешать, служить препятствием), but we want you with us (но мы хотим, чтобы ты была с нами), we want you to come to a land of sunshine and happiness (мы хотим, чтобы ты попала в страну солнечного света и счастья), amongst a people who know the meaning of love, of sympathy, and of gratitude (к народу, который понимает значение /таких понятий/ как любовь, сострадание и благодарность). Say that you will (скажи, что ты сделаешь это), Sola; tell me that you will."
crave [kreIv], connive [kq'naIv], interfere ["Intq'fIq]
"Yes," cried Dejah Thoris, "come with us, Sola, you will be better off among the red men of Helium than you are here, and I can promise you not only a home with us, but the love and affection your nature craves and which must always be denied you by the customs of your own race. Come with us, Sola; we might go without you, but your fate would be terrible if they thought you had connived to aid us. I know that even that fear would not tempt you to interfere in our escape, but we want you with us, we want you to come to a land of sunshine and happiness, amongst a people who know the meaning of love, of sympathy, and of gratitude. Say that you will, Sola; tell me that you will."
"The great waterway which leads to Helium (великий водный путь, который ведет к Гелиуму) is but fifty miles to the south (находится всего в пятидесяти милях к югу)," murmured Sola, half to herself (пробормотала Сола, почти про себя); "a swift thoat might make it in three hours (быстрый тот может проделать /этот путь/ за три часа); and then to Helium it is five hundred miles (а затем до Гелиума остается пятьсот миль), most of the way through thinly settled districts (/при этом/ бульшая часть пути /пролегает/ через слабо заселенные районы; thin — тонкий; слабый; редкий, незаполненный; settled — заселенный). They would know and they would follow us (они будут знать /это/ и будут преследовать нас). We might hide among the great trees for a time (мы могли бы спрятаться среди больших деревьев на некоторое время), but the chances are small indeed for escape (но шансы на побег в самом деле очень малы). They would follow us to the very gates of Helium (они будут преследовать нас до самых ворот Гелиума), and they would take toll of life at every step (и с каждым своим шагом они будут нести смерть: «собирать пошлину жизни»; toll — пошлина, сбор); you do not know them (вы не знаете их)."
"Is there no other way we might reach Helium (нет ли другого пути, по которому мы могли бы добраться до Гелиума)?" I asked. "Can you not draw me a rough map of the country we must traverse (не можешь ли ты нарисовать мне примерную карту местности, которую мы должны пересечь; rough — неровный; грубый), Dejah Thoris?"
settled [setld], rough [rAf], traverse ['trxvWs]
"The great waterway which leads to Helium is but fifty miles to the south," murmured Sola, half to herself; "a swift thoat might make it in three hours; and then to Helium it is five hundred miles, most of the way through thinly settled districts. They would know and they would follow us. We might hide among the great trees for a time, but the chances are small indeed for escape. They would follow us to the very gates of Helium, and they would take toll of life at every step; you do not know them."