Агитбригада 3 - А. Фонд
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ваше лицо мне знакомо, — вопросительно посмотрел на него я, — вы из Хлябова?
— Да это же глава администрации Хлябова! — потрясённо выдохнул Моня, — я видел его, когда он с Гудковым разговаривал.
— О как! — покачал головой я, — местное руководство решило возглавить шабаш? Неугодных городских жителей всех на алтарь и потрошить? Зачем вам это? Решили таким вот нехитрым способом обрести бессмертие⁈
Остальные колдуны- культисты возмущённо загомонили.
— Всё не так, — перекликая шум, устало вздохнул глава Хлябова. — Я, когда пришел сюда, был материалистом до мозга костей. Но в Хлябове творится чёрт знает, что. Долго рассказывать. Здесь центр всей этой нечисти. И именно мне предстояло бороться с этим. Вот я и борюсь. Сперва ничего не получалось. А потом к нам приехал один мудрец… по имени Мефодий. Он обучил нас противостоять потустороннему злу. И мы по мере своих сил делаем это…
— И для противостояния злу вы резали людей, чтобы принести их жертву, — поддел его я.
— К сожалению, это плата за спокойную жизнь горожан. Там же, в Хлябове, женщины, старики и дети. Я не мог обречь их на такую ужасную смерть!
— Красивые слова! — едко хмыкнул я, — а Лёля Тарелкина, выходит, не женщина? А Ирина, которая библиотекарь? Это же тоже ваших рук дело, да?
— Иногда, когда лес рубят, то щепки летят, — поморщился он и спросил, — а что ещё тебе известно?
— Всё! — ответил я, — и про Тарелкина, и про Лёлю, и про Ирину, и про официанта, и про Виктора Зубатова. Скольких ещё людей вы пустили под нож⁈
— Давай сопляка уже на алтарь! — зло ответил толстяк. — Что с ним лясы точить! Только время теряем!
— Я вообще не с тобой разговариваю, придурок, — почти ласково ответил толстяку я. — Заткнись и не отсвечивай.
Толстяк побагровел и надулся:
— На алтарь его! — рыкнул он своим подельникам.
Меня схватили и потащили обратно.
— Что же делать? Что делать⁈ — словно наседка квохтал Моня, летая вокруг меня кругами туда-сюда.
Что примечательно никто из членов этой секты его не видел. Получается, что колдуном среди них был только Мефодий, а все эти люди — просто обычная биомасса.
Тем временем меня дотащили до алтаря и бросили на него.
Я зашипел, больно ударившись локтями.
— Что, не нравится? — едко похихикал толстяк, — сейчас боль будет еще сильнее. Готовься!
— Уроды! — выпалил я. — Ребёнка убивать? За что?
— А никто тебя не просил лезть, куда не просят! — поддержал толстяка глава города, — в каждой бочке затычка. Зачем трупы привёз в Хлябов? Ты же сорвал тогда мне праздник! А мы, между прочим, больше месяца готовились. Люди ждали! Дети ждали! Мы выставку рисунков устроили! У нас конкурс лучших швей должен был быть. И автопробег вокруг Хлябова. А ты вместо радости всех перепугал!
— То есть жизни шестерых людей как бы для тебя значения не имеют? — я рассердился и незаметно тоже перешел на «ты».
— Давай уже! — подогнал главу толстяк и сунул ему в руки ритуальный нож.
— Погоди! — непонятно почему, но тому хотелось объяснить мне, — Пойми, здесь нечистое место. Очень страшное. Поганое! И столько всей этой нечисти собралось, что только благодаря нашим усилиям, мы её ещё сдерживаем!
— Убивая невинных людей, — криво усмехнулся я. — Это скотство вообще-то!
— Если бы мы этого не делали, всё бы затянуло на ту сторону! — убеждённо сказал глава.
— Это тебе Мефодий так сказал? — насмешливо спросил я, морщась от боли — один из культистов, привязывая меня за руку, сильно содрал кожу.
— Генка! Что делать? — к нарезающему круги Моне присоединился Енох.
Я не ответил. Ну а что тут отвечать. Я проиграл, это очевидно.
— Гудков за мою смерть тебе припомнит, — больше бравируя, сказал я.
— Пусть сначала ещё выедет из Хлябова, — мерзко разулыбался глава.
— Иван Петрович, да что вы с ним разговариваете! Под нож его и всё! — убеждённо заявил толстяк.
— Душу отведу, Александр Сергеевич, — сказал глава.
А я лежал в ожидании рокового удара и судорожно соображал, что же делать, стараясь не обращать внимания на мельтешащих вокруг меня в панике призраков.
— А ведь Мефодия вашего я убил, — вдруг сказал я. — И чучело из него сделал!
Над алтарём повисла тишина. У всех явно случился экзистенциальный шок.
— Что, съели, каннибалы⁈ — зло хохотнул я, — и что вы теперь будете без своего колдуна делать?
— Да мы сейчас сами чучело из него сделаем! — побагровел толстяк.
— Ага, сами! — расхохотался я, — вы всего лишь подтанцовка. Причем довольно неубедительная! Сами себе внушили, что что-то из себя представляете! А на самом деле — нули! Никто из вас даже ни одного моего призрака не видит! А ведь их тут много! И имейте в виду, только моя жизнь их сдерживает. Как только вы причините мне хоть какой-то сильный вред, как они разорвут вас. Привязка спадёт и всё. Так что вершите свой ритуал, а я посмотрю, что от вас самих останется!
— Врёт он всё! — воскликнул какой-то мужик сбоку, правда неубедительным голосом.
— Не верьте ему! — подхватил второй.
— Не верьте! — я выдавил из себя мерзкую ухмылку, — ты, жиртрест, давай режь меня. Или что ты там хотел делать! Заодно и посмотрим! Подарочек такой вам от меня будет.
— Врёт! — опять завопил кто-то.
— Енох! Моня! Покажите, что вы тут есть, — велел я призракам. — Демонстрация идиотам нужна.
— А что я могу, Генка? Разве что отвести глаза! — запаниковал Енох.
— А я могу заставить забыть небольшой фрагмент, и то не всех! — добавил Моня.
— Я же говорил, что он врёт! — убеждённо воскликнул какой-то мужик и толпа выдохнула и загоготала.
Толстяк взял у главы города нож и подошел ко мне:
— Сам совершу ритуал, — буркнул он, покосившись на главу города. — Всё равно мне, как заместителю, руку набивать надо.
— Давай! — согласился глава.
И тут рядом со мной, на алтарь что-то шлёпнулось. Я скосил глаза и
