Агитбригада 3 - А. Фонд
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Степана убили! — потрясённо заскулил толстяк.
Мне из лежачего положения не было видно, кто это, но по «почерку» стало понятно, что это Мими. Хорошо, что очнулась. Очень вовремя.
— Мими, — громко сказал я, — продемонстрируй товарищам, что так поступать со мной не надо.
В грудь толстяка угодила чья-то оторванная по локоть рука, щедро забрызгав того свежей кровью.
— Ч-что это? — глаза у того чуть не вылезли из орбит.
Затем в него же с глухим звуком шлёпнулся клубок источающих вонь сизых кишок.
Стоящая рядом женщина упала в обморок. Кто-то, судя по звукам, отчаянно блевал.
— Это только начало, — спокойным голосом сказал я, — сейчас это делает только Мими. Но, когда вы меня убьёте, к ней присоединятся остальные.
— Ч-ч-ч-что-о-о-о… — прохрипел толстяк, руки его тряслись.
— Отвяжите его! — воскликнул глава и добавил, — ты же Геннадий Капустин?
— Вы меня знаете? — удивился я.
— Я знаю всё, что происходит на вверенной мне территории, — важно заявил Иван Петрович.
— Вот только убийства людей это не оправдывает! — убеждённо сказал я.
— Пошли! — велел мне глава, как только меня отвязали. — Сейчас ты всё сам увидишь.
Так как я понял, что убивать меня никто не собирается, во всяком случае пока что, то спокойно пошел следом за главой. Несколько культистов отправились следом. Остальные, включая толстяка, остались у алтаря.
Мы вышли из лесу и направились к Хохотую.
— Ты видишь это? — ошеломлённо выдохнул Енох, — сгорел только один дом, и то не до конца! Этого просто не может быть! Все же деревянное, и такой ветер тогда был!
— А потом дождь, — возразил Моня, — затушил всё.
— Но до этого был ветер, хоть пару изб сгореть должно было. А все осталось на месте!
Я оставил перепалку призраков без комментариев. Радовало, что рядом, чуть поодаль от нашей странной группы, шагала Мими.
— Смотри! — мы вышли уже на главную улицу деревни и свернули в небольшой тупичок, состоящих из четырёх дворов (по два с каждой стороны от дороги) и упёрлись в пятый двор. Тот, где мы в прошлый раз наткнулись на исчезнувшего старика.
Мы вошли во двор, но в избу Иван Петрович нас не повёл. Вместо этого мы направились к сараю.
— Вот! — указал глава на сарай, откуда веяло чем-то нехорошим. Причём настолько нехорошим, что у меня мурашки пошли по коже и захотелось отсюда срочно свалить.
— Что там? — спросил я, не заходя внутрь.
— Оттуда всё и лезет, — ответил глава. — А мы уже, как можем, стараемся сдержать это.
— Убивая людей, — мрачно буркнул я, поёжившись.
— К сожалению, это так, — тяжко вздохнул глава. — Другого способа просто не существует. Или Мефодий его не знал.
— Или не хотел сказать, — подхватил я. — А вы не думали, что он сам мог открыть эту дыру, чтобы потом было основание вас втянуть в жертвоприношения?
— Мы думали об этом, — подал голос один из ранее молчавших людей, — но дело уже сделано и нам остается только сдерживать. Когда мы приносим жертву и проводим ритуал, дыра на время закрывается. Ну или оттуда почти ничего не лезет. А потом, примерно через две-три недели, иногда и через месяц, всё начинается заново.
— Ого! — присвистнул я, — так вы, наверное, уже так полгорода на жертвы извели?
Но ответа я не услышал:
— Ы! — подошла ко мне и сказала Мими.
— Что, Мими? — спросил я.
— Ы! — настойчиво повторила Мими и, видя, что я никак не пойму, ткнула указательным пальцем на мой рюкзак.
— Что? — спросил я, однако послушно снял рюкзак и начал вытаскивать его содержимое.
— Ы! — сказала Мими, когда среди всякого хлама, который я со собой постоянно таскал, на поверхности показался желтовато-мутный камешек, который мы нашли в лаборатории Мефодия.
— Это? — переспросил я.
Мими кивнула и требовательно и строго добавила, указывая на дыру:
— Ы!
— Она хочет, чтобы ты эту хрень забросил туда, — пояснил Енох.
Да я уже и сам догадался, но всё равно переспросил:
— Бросить это в дырку?
— Ы! — согласно кивнула Мими.
Тем временем к нам начали подтягиваться остальные культисты. Когда они почти все собрались, я взял и зашвырнул камень в дыру.
Некоторое время ничего не происходило, а затем Хохотуй накрыла волна чего-то непонятного и страшного. Я, кажется, что-то кричал, беззвучно, пытался выдохнуть, но не мог, проваливался в темноту. Навалилась тяжелая адская боль. И так, по моим ощущениям, прошло сто лет.
— Ы! — в лицо мне плеснули водой (холодной, между прочим), и я раскрыл глаза.
Надо мной склонились Мими, Енох и Моня.
— Пришел в себя! — радостно констатировал Енох.
— Ы! — подтвердила Мими и с триумфальным видом посмотрела на призраки.
— Ты молодец, Мими! — похвалил её Енох, а Моня сказал:
— Все погибли.
— Как все? — удивился я.
— И глава города, и остальные идиоты.
— А как же я?
— Не знаю.
— Ы! — сказала Мими и показала на нож Софрония, который так и был у меня.
— Меня спас нож? — догадался я.
Мими кивнула и отвернулась, занявшись своими делами.
Я сел и осмотрелся. Я находился в том же сарае. Только жуткой дыры больше не было.
Как и не было культистов.
— А где они? — спросил я, — всё равно хоть трупы ведь должны остаться.
— Их засосало внутрь. Живыми, представь себе, — сказал Енох и добавил, — ужасная смерть.
— Так они же не умерли, — сказал Моня.
— Это ещё хуже, — заметил Енох, — бродить живыми в том месте. Никому такого не пожелаешь.
— Да уж, — сказал я и поморщился, растирая затёкшие руки, — теперь бы убраться поскорее отсюда, пока свидетелей не набежало.
— И привести себя в нормальный вид, — многозначительно сказал Енох, намекая на плачевное состояние моей одежды.
— Где тут колодец? — вздохнул я и поплёлся искать воду.
А потом мы обошли весь Хохотуй, точнее то, что от него осталось. Все избы от
