Песчаные черви Дюны - Брайан Герберт

Потрясенная Джессика – реальная Джессика, наложница герцога Лето Атрейдеса, Преподобная Мать ордена Бене Гессерит – огляделась с чудесным, неведомым ей прежде чувством. Хотя она видела вокруг себя лишь стены корабля-невидимки, Джессика помнила, как чудесна была ее жизнь с герцогом и сыном Паулем. Она помнила бездонное синее небо Каладана и живописные рассветы Арракиса.

В конце концов, она победила Гарими. Она вышла из каюты разгневанной женщины, переполненная радостным ощущением нового знания. Этот поток памяти был благословением, но и одновременно тяжким бременем, ибо она была разлучена с возлюбленным герцогом.

Страшная пустота внезапно поразила Джессику; ей показалось, что она падает в темную глубокую пропасть. «Лето, мой Лето! Почему сестры не могли вернуть тебя одновременно со мной, как Пауля и Чани? И будь ты проклят, Юйэ, за то, что дважды отнял его у меня!»

Она почувствовала себя бесконечно одинокой, сердце обливалось кровью и томилось, остались лишь воспоминания и знание. Но Джессика была полна решимости на этот раз принести сестрам пользу.

Возвратившись к себе в каюту, она обнаружила там ожидавшую ее Алию. Обладая не по годам развитым интеллектом, девочка спокойно посмотрела на Джессику и сказала:

– Мама, я сказала доктору Юйэ, что ты решила пробудить свою память. Теперь он боится тебя еще больше. Ты можешь убить его одним взглядом. Я погналась за ним и хорошенько пнула его за тебя.

Джессика с большим трудом пыталась подавить невольную ненависть к Юйэ. Старому Юйэ.

– Тебе не стоит этого делать, особенно сейчас.

Предатель был прав, что боялся восстановления памяти Джессики, хотя она и без того знала о его преступлении и простила его. Но я простила его разумом, но не сердцем. Сейчас восстановленная память и эмоции становились еще мучительнее и глубже.

Охваченная глубоким чувством, Джессика не могла больше сдерживаться и порывисто обняла Алию и впервые взглянула на свою дочь как настоящая мать.

– Теперь я снова твоя мама.

14

Для того чтобы тест оказался полезным, надо сначала оценить его возможности. Каковы желаемые параметры? Какова точность? Очень часто тест приводит лишь к анализу самого тестирующего.

Смерть лицедела «Суфира Хавата» не могла долго оставаться тайной. Всех пассажиров и членов экипажа пересчитали и изолировали в каютах, а тем временем Шиана и ее проверенные лица произвели смотр, изолировали и проверили людей из службы безопасности, после чего всех обитателей «Итаки» привели в главный зал совещаний. В гигантском помещении – при регулярном снабжении продовольствием – могли много дней жить сотни людей. В это время место на мостике заняла Гарими – чтобы следить за полетом «Итаки».

Так как теперь все без исключения – по крайней мере все, о ком было известно, – были заперты в зале, можно было легко поймать любого опознанного предателя. В течение нескольких дней, после тщательного тестирования, раковая опухоль лицеделов будет наконец вырвана с корнем.

Сначала детям, рожденным во время путешествия, казалось, что это какая-то игра, но потом и они забеспокоились; в зале повисла мрачная атмосфера взаимной подозрительности; все недоумевали, почему только горстке особо доверенных людей позволено свободно перемещаться и производить какие-то таинственные манипуляции. И почему этот маленький жуткий тлейлакс оказался среди доверенных лиц? Большинство пассажиров продолжало смотреть на Скиталя с нескрываемым презрением, но он привык к такому обращению. Расу тлейлаксов всегда презирали и относились к ней с недоверием. Кого же еще было обвинять во всех бедах?

Лихорадочно работая все последние дни, он и врачи Сук приготовили достаточно диагностических наборов, чтобы протестировать всех оставшихся не проверенными людей, исследовав их генетический материал. В качестве резервного плана было предусмотрено использование токсического газа, смертельного для лицеделов, хотя Шиана была пока не готова к этой крайней мере. Она не полностью доверяла тлейлаксу, и газ хранился у нее.

Впрочем, Скиталь тоже не доверял сестрам. В конце концов, он был мастером Тлейлаксу, наверное, единственным оставшимся в живых. Втайне от приготовил еще один тест, надежный на сто процентов, зная, зачем он это делает. Он никому не сказал об этом своем личном плане.

Когда все было готово, Скиталь сел в первом ряду, ожидая действа, которое, как он надеялся, станет настоящим откровением для многих. Он смотрел на волнующихся сестер Бене Гессерит, на врачей Сук, архивариусов и прокторов. В зале рядом с раввином сидели Майлс Тег и две сестры Бене Гессерит. Дети гхола находились поодаль, они уже были проверены. Дункан Айдахо стоял возле одного выхода, а второй прикрывали мужчины из стражи Бене Гессерит.

Пассажиры сидели в зале, ожидая своей участи, а Шиана, выступив вперед, обратилась к ним, применив Голос:

– Мы обнаружили среди нас лицедела, и думаем, что в этом помещении присутствуют и другие.

Среди потрясенных людей наступила мертвая тишина, а Шиана обвела взглядом зал, стараясь заглянуть в глаза каждому. Скиталь нисколько не удивился тому, что никто не выступил вперед и не признался в том, что он лицедел. Старый раввин тоже негодовал, хотя и выглядел потерянным после того, как лишился своего народа. Сидевший рядом с ним Тег призвал раввина к терпению. Старик вспыхнул гневом, но не стал спорить.

– Мы создали надежный тест. – Шиана выглядела утомленной, хотя ее громкий голос гремел под сводами зала. – Его проведение довольно утомительно и занимает много времени. Но вам придется с этим смириться.

– Полагаю, что никто из вас не может предложить ничего лучшего, – Дункан скрестил руки на груди и криво улыбнулся. – Двери будут закрыты до тех пор, пока не закончится тестирование.

Скиталь и врачи подошли к сцене, неся с собой наборы, шприцы и пропитанные химикатами тампоны.

– После того как все будут проверены, ряды наших надежных соратников вырастут. Ни один лицедел не избегнет этой процедуры.

– Кто был тот лицедел, которого вы поймали? – спросила одна из сестер. В голосе ее явственно прозвучала тревога. – И почему вы решили, что среди нас есть и другие лицеделы? Где у вас доказательства?

Когда Шиана рассказала, как черви убили Суфира Хавата, по залу пробежал потрясенный ропот.

Башар поднялся с места и заговорил, не скрывая своей вины и отвращения.

– Мы знаем, что фальшивый Суфир Хават не мог быть причастен ко всем актам диверсий и саботажа, происшедшими на корабле. Во время нескольких из них он находился рядом со мной.

– Откуда я могу знать, что вы все – не лицеделы? – Раввин встал и метнул гневный взгляд на Шиану, врачей Сук и в особенности на Скиталя. – Ваше поведение всегда было мне непонятным.

Тег заставил раввина сесть.

Шиана проигнорировала слова старика и указала на сцену.

– Итак, кто желает быть первым?

Две женщины, врачи Сук, расположились на сцене, раскрыв тестовый набор. Шиана продолжила:

– Успокойтесь и располагайтесь поудобнее. Это продлится довольно долго.

Для Скиталя же весь этот процесс был лишь отвлекающим маневром, но этого не знали даже сестры Бене Гессерит. Почувствовав себя в западне, любой лицедел, находящийся в зале, всеми силами попытается избежать тестирования. Поэтому мастеру придется действовать внезапно, чтобы скрывающиеся лицеделы не успели пошевелиться. Внимательно осматривая зал, Скиталь нащупал в кармане маленькое устройство.

Хотя лабораторная процедура была, без сомнения, на сто процентов надежной, Скиталь разработал альтернативный секретный план на основе того, что знал о созданных прежними мастерами старых лицеделах. Он мог бы побиться об заклад, что новые лицеделы были во многом похожи на старых, по крайней мере в своих фундаментальных реакциях. Во всяком случае, в Рассеянии они были созданы исходя из того же генетического материала и того же общего плана. Если так, то, возможно, он знает способ их обнаружить. Правда, это довольно слабый тест, но, учитывая неожиданность его применения, он может сработать.

В середине зала врачи Сук проводили первый тест на послушной сестре. Она протянула вперед руку, ожидая, когда у нее возьмут кровь.

Никого не предупредив, Скиталь активировал устройство, испускающее ультразвуковой сигнал. Это был очень сильный звук, но человеческое ухо его не улавливало. В давно прошедшие времена лицеделы общались с хозяевами на этом шифрованном языке свиста. Ноты этой ультразвуковой музыки были закодированы в мозге всех лицеделов. Скиталь был уверен, что этот звук заставит любого лицедела сбросить маску – во всяком случае, на время.