Конан и Гнев Сета - Морис Делез

— Конечно, он вернется,— ответила королева, чувствуя, как предательски дрожит голос.— Я никогда не сомневалась в этом.— Она встала, потому что боялась, что еще немного, и расплачется.

— Ты не посидишь со мной? — огорчился Кони.

— Уже поздно, дорогой,— улыбнулась она,— пора спать. Завтра поговорим.

Зенобия развернулась, скользнув взглядом по огромному, в полстены, зеркалу и замерла от изумления. Она увидела в зеркале себя, увидела сына, камин за спиной и большой стол перед ним, накрытый синей бархатной скатертью,— все выглядело как обычно, но в то же время было зыбко и неустойчиво, словно взгляд сквозь слезы. Впрочем, может, так оно и было? Королева зажмурилась и подавила рвущийся наружу вздох.

— Что это, мама?— услышала она голос сына, вдребезги разбивший шаткую надежду.

Она открыла глаза и увидела, что Коня стоит рядом, напряженно всматриваясь в плывущее перед глазами отражение.

— Не знаю…— Королева покачала головой и внезапно спохватилась:— А ну-ка одевайся! Мне кажется, нам лучше уйти отсюда!

Однако они не успели ни одеться, ни тем более уйти. Стеклянная отражающая пленка вытянулась внутрь комнаты, почти до середины ее, по-прежнему отражая находившиеся внутри предметы, но искажая их самым немыслимым образом. Гигантская капля приняла вид огромной головы чудовищного монстра. Монстр открыл пасть и потянулся к застывшим в шаге от него людям. Огромные клыки клацнули в локте от лица королевы, своим телом заслонившей сына.

— Убирайся, тварь!— крикнул Конн, ударив игрушечным мечом по зеркальному чудовищу.

Оглушительно зазвенев, зеркало лопнуло, рассыпавшись по полу с жалобным хрустальным звоном, который на миг заглушил рев монстра. Похоже, ему удар пришелся совсем не по вкусу. Он изменился. Теперь голова чудовища выглядела так, словно была сложена из гранитных блоков. Тварь выглядела не на шутку разозленной. Она рвалась вперед, к прижавшимся к противоположной стене людям.

Лицо Зенобии исказилось от ужаса, но, несмотря на протесты сына, она по-прежнему пыталась закрыть его собой, и лишь то, что она защищает от смерти собственное дитя, не позволяло королеве потерять сознание. Кони вырывался, пытаясь вступить в бой. Ему даже удалось пару раз ударить каменного монстра, прежде чем тот, разъярившись и оглушительно взревев, полез внутрь комнаты, заполняя собой почти все свободное пространство.

Огромные каменные лапы с кривыми чудовищными когтями появились справа и слева от головы. Прямоугольник двери неправдоподобно исказился как раз в то мгновение, когда она открылась, и привлеченный шумом стражник ворвался внутрь комнаты. Не успев даже понять, что происходит, он тут же оказался раздавленным. Брызнула кровь, словно то был не человек, а наполненный алой жидкостью бурдюк. Зенобия сдавленно крикнула, теряя сознание, и без чувств повалилась к ногам сына.

Стоя по ту сторону врат, Черная Роза Сета не видела, что происходит в комнате, но зато она видела, как вызванный ею монстр Отца Тьмы все глубже забирается в комнату, как видно, сильно разозленный чем-то. Она расхохоталась. Великий Змей предупреждал, чтобы она не пыталась убить королеву или Конна, что это бессмысленно — путь к ним закрыт. Что ж, быть может, но еще немного — и даже сквозь закрытый проход вызванному ею чудовищу удастся раздавить ненавистных людей!

Ее бросило в жар от предвкушения близкой и совсем нежданной победы, на которую колдунья не смела и надеяться, ведь она хотела совсем иного! Ее целью было внушить страх королеве, чтобы в безотчетном порыве та рассказала кому-нибудь о своей тайне, нарушив тем самым договор с отступницей Деркэто.

Если Митра узнает об этом, он собственной рукой покарает королеву за своеволие! Это было бы сладостной местью, сотворенной чужими руками, но так, пожалуй, еще лучше.

Монстр влез во врата почти наполовину. Ну! Еще немного! Роза закрыла глаза, и ей показалось, что она слышит, как трещат кости ненавистных людей. Она представила, как будет метаться Конан, когда вернется и узнает, как погибла его семья, а потом она расправится и с ним тоже, и не просто расправится, а принесет в жертву, благо Харлем добыл ей Клинок Тьмы. Воистину порой от грязи пользы бывает больше, чем от людей! Конан умрет, чтобы возродиться после смерти и стать ее вечным рабом!

Монстр ревел, разъяряясь все больше, и звук его голоса сладчайшей музыкой звучал в ушах колдуньи, когда все вдруг кончилось. Сперва ящер взревел, и она подумала, что это победа, но голос его звучал как-то странно. Из него исчезла злость, ноток торжества так и не появилось, их место заняла боль. Потом все стихло.

Роза открыла глаза и увидела мертвого человека, страшно обожженного, словно вынутого из топки плавильной печи. Кожа на теле вздулась пузырями, местами обуглилась, источая потоки смрадного дыма. В правой руке он сжимал разорванный стальной ошейник. Колдунья опешила, не понимая, что же произошло, и тут она увидела в овале врат человека… Проклятого Могильщика, с которым судьба уже сталкивала ее когда-то. Он стоял и, сурово нахмурившись, смотрел на нее, молча и не двигаясь, словно рассматривал не прекраснейшую из когда-либо живших на земле женщин, а гнусную тварь, которая недостойна жить в этом мире, но которую нельзя раздавить просто так.

— Ты превысила свои права,— изрек он со спокойствием, от которого колдунью невольно бросило в дрожь.— Не пытайся сделать это еще раз, иначе кончишь, как он.— Мэгил указал рукой на дымящийся труп.

В бессильной злобе Роза сжала кулаки. Ее длинные ногти впились в ладони, пронзив кожу и окрасив пальцы кровью, но эта боль отрезвила ее, позволив подавить предательскую дрожь в голосе, и ни один мускул не дрогнул на лице ведьмы.

— Тебе ведь очень хочется этого, верно? — Она сделала над собой усилие и улыбнулась.— Ну, так убей меня, если можешь! — с ненавистью прошипела колдунья и на несколько мгновений замолчала, ожидая его ответа, а не дождавшись, рассмеялась.— Не можешь? — игриво спросила она, но лицо ее тут же словно окаменело и сделалось страшным.— Ну а не можешь, так проваливай! Слова мало что значат! А на будущее запомни: я — Черная Роза Сета! И я делаю, что хочу!

Она взмахнула рукой, и образ ненавистного Могильщика пропал. Довольная собой, колдунья улыбнулась. Подумать только, она едва не позволила напугать себя! И все-таки одержала верх! Окрыленная этой победой, Роза расхохоталась, подошла к покойнику и, с неожиданной для хрупкой женщины силой толкнув его ногой в плечо, заставила труп перевернуться. «А он был довольно красив, этот человек»,— отметила про себя ведьма, нагнулась и вытащила из его ладони ошейник. Что ж, так еще лучше. Пусть Конан остается в живых! Покорность, память и вечная душевная боль врага — что может быть слаще этого! А какой облик ему придать, она еще подумает!