Золотой пергамент - Марина Клингенберг

— Верно, Ваше Величество, — кивнул Кристиан.

— Подхалимы проклятые! — возмутился Максимилиан. — Нет, чтобы отца родного оправдать!

— По мне так, чем ужаснее будет казнь, тем лучше, — сказал Балиан.

— В угол бы тебя поставить, — пригрозил в ответ страшной карой Максимилиан.

Но через минуту он все-таки признал свое поражение и согласился поведать свою историю Кристиану, Балиану и Юану наедине. Кристиан на это равнодушно сказал, что всем присутствующим в зале известно об Этериоле и золотом пергаменте, поэтому Максимилиан может смело говорить при всех. Тот в ответ на это пригрозил, что тогда всем станут известны постыдные подробности детства Кристиана и Балиана, но и на это у Кристиана нашелся достойный ответ — ведь Максимилиан видел их с периодичностью в несколько лет. Слова старшего из братьев сопровождались улыбкой, и Максимилиан, в конце концов, сник. Особенно учитывая то, что власти, опасаясь его побега, покидать зал явно не намеревались ни при каких обстоятельствах.

— Ну и чего вам от меня? — нехотя проговорил он.

— Откуда ты знаешь об Этериоле? — процедил сквозь зубы Балиан. Максимилиан, внимательно поглядев на него, хмыкнул:

— Потому что я родился в Эндерглиде. Фамилия Розенгельд вам о чем-нибудь говорит?

Глава шестнадцатая Наследие Розенгельдов

Балиан, Кристиан и Юан некоторое время молча взирали на своего отца. В услышанное было сложно поверить.

— Но ведь ты, — начал Балиан, — скотина этакая, вечно скрывался под разными именами?

— Фантазия иссякла, — признался Максимилиан. — Я уж забыл, какие имена использовал, а какие нет, и решил для разнообразия назваться настоящим. Так что вы — потомки Розенгельдов. Да-да. Тех самых. Мои поздравления, — он вяло похлопал в ладоши. — Довольны? Эту правду вы хотели узнать? Странно, что Гволкхмэй вам не сказал.

Братья посмотрели друг на друга. Это было невероятно, но теперь они знали, почему за ними вдруг пришел Тристан и увел их в Этериол. Род Розенгельд, в незапамятные времена создавший Врата! Все встало на свои места. И неожиданное появление тогдашнего Хранителя Ключа, и его приглашение, и то, что с ними так хорошо обращались в Эндерглиде.

— Так мы… — прошептал Юан. — Мы — те самые Розенгельды?

— Дурацкое имя, — привычно пробормотал Балиан.

— В таком случае, двойные поздравления, сын мой, — проговорил Максимилиан с изрядной долей сарказма. — Потому что ты — Балиан Розенгельд, и с этим уже ничего не поделаешь.

Балиан поперхнулся от возмущения. Известие вызвало у него такую бурю эмоций, отразившуюся на лице, что даже Роланд едва сдержал улыбку.

— Только ты, малыш, напрасно радуешься, — продолжил Максимилиан, обращаясь теперь к Юану. — Они тебя до конца жизни заставят охранять Врата Рассвета. Шаг влево, шаг вправо — расстрел, как говорят в Галикарнасе.

— Гволкхмэй и Тристан очень добры к нам, — Юан нахмурился. — Никто не заставляет. Мне нравится охранять Врата.

— Если ты из Эндерглида, — перебил Балиан. — То как оказался в Дилане?

Максимилиан недовольно покосился на Роланда и его спутников, потом снова перевел взгляд на Кристиана, Балиана и Юана. Те смотрели на него с ожиданием. Кристиан — невозмутимым, Балиан — суровым, Юан — жадным. Но Максимилиан с самого начала не выказывал ни толики серьезности, невзирая на то, что встретил детей после почти семи лет разлуки, а младшего сына и вовсе увидел впервые. Юан, конечно, не мог сделать выводов; однако Балиан и Кристиан, смотря на отца повзрослевшими глазами, были почти уверены, что этот странный, хоть и родной им по крови человек попросту не в себе. Иначе, почему он столь легкомысленно говорил о таких важных вещах?

— Чего непонятного? Я сбежал, — Максимилиан и тут недоуменно фыркнул и сложил руки на груди, словно признавался в прогуле незначительного урока. — Им нужен был последний Розенгельд, чтобы охранять Врата. Какая чушь! Меня тут ждала ненаглядная Иоланта.

— С которой ты виделся раз в несколько лет, — кивнул Кристиан: Иоланта была их матерью.

— Что я мог поделать? — Максимилиан вздохнул и впервые сильно помрачнел. — Вы и представить себе не можете, как все было сложно. За мной, между прочим, охотились. Не мог же я сидеть на одном месте! Да еще наводить этих… на свой дом, где, между прочим, жила Иоланта! И вы, — добавил он.

— Гволкхмэй никогда бы не причинил нам вреда! — рявкнул Балиан.

— Ой-ой-ой! — изобразил испуг Максимилиан. — Верный соратник. Ну да ладно, с ним и впрямь можно договориться, если только он выкричится. Но это был не он. И даже не Хранитель Ключа. Отступники-градеронцы! Как оно, пострашнее, а?

— И это твое оправдание? — еще больше возмутился Балиан.

— Погоди, Балиан, — остановил его Кристиан. — Как градеронцы, да еще отступники, могли попасть в Дилан? Кроме того, зачем им искать кого-то вроде тебя?

— Отличный вопрос, — одобрил Балиан, буравя отца подозрительным взглядом.

Максимилиан снова огляделся, недовольный таким большим количеством слушателей его невеселой истории.

— Хм. Пришли по своим делам, — он безразлично пожал плечами. — Просто потом узнали, что…

— Ах ты, сукин сын, — прошипел Балиан.

Он вдруг все понял. Все, начиная от того момента, как Максимилиан покинул Эндерглид, и заканчивая нападением на их дом. Все было до боли просто.

— Ты родился в Эндерглиде и был стражем Рассвета… Ты сбежал в Дилан и украл пергамент… Тот градеронец говорил о золоте… На нас напали, потому что искали его… Я тебя убью! — Балиан вытащил меч и бросился вперед, но Кристиан и Юан обхватили его с двух сторон, вынуждая размахивать оружием на месте.

— Балиан, прекрати! — с трудом удерживал вырывающегося брата Юан.

— Тут же король!

— Хорошо сказал, — Максимилиан и бровью не повел. — Да ладно, отпустите его! Разве он сможет убить родного отца? — он с беспечной улыбкой развел руками.

— Это ты зря, — Кристиан мило улыбнулся ему, и того аж передернуло.

— Он может. И я могу.

— И я, — не собирался отставать от братьев Юан, хотя совсем не был уверен, что сможет свершить нечто подобное.

Максимилиан, шумно сглотнув, на всякий случай отступил на несколько шагов назад. Король Роланд велел Балиану убрать меч. Балиан немного утихомирился, но по-прежнему тяжело дышал от злости.

— Это правда? — Кристиан посмотрел на Максимилиана.

— Ну, и? — буркнул тот. — Не рассчитал. Я думал, они будут охотиться только за мной. Какой же дурак оставит такую вещь в доме? Ну да вы ведь не пострадали, — быстро успокоил он собственную совесть.

Перед глазами Балиана всполохами проносились воспоминания — отчаянно кричащий Кристиан, его болезненно-бледное, заплаканное лицо, незнакомец в черной одежде, черная молния, спалившая дом… Ярость, обида и непонимание сковывали его существо целиком, а потом вышли наружу с криком:

— Меня от тебя тошнит! Из-за тебя мы остались одни! Из-за тебя нас всех чуть не убили! А ты… Ты стоишь здесь и говоришь, будто это все ничто… Роланд! — Балиан вдруг повернулся к королевскому трону и к шоку всех присутствующих преклонил колено. — Молю, убей его, иначе это все-таки сделаю я.

— Балиан, ты что! — взвизгнул Максимилиан. — Не смей просить короля убивать отца!

— Пошел ты, знаешь, куда?

— Тихо! — крик обычно невозмутимого Роланда заставил всех замереть на месте. Он сделал знак солдатам. — Уведите его.

Воины послушно схватили Максимилиана и повели его к выходу из тронного зала. Всю дорогу пленник, ничуть не посерьезнев, ворчал, что, мол, хорошо хоть не убили.

После того, как за ними закрылись двери, Роланд перевел взгляд на разгневанного Балиана.

— Ты во власти эмоций, — сказал он. — На вас всех много свалилось. Нам всем предстоит многое обдумать и решить. Вы сможете продолжить разговор позже.

Балиан и Юан воззрились на него возмущенными и непонимающими глазами. Однако Кристиан благодарно кивнул и, ни слова не говоря, вытолкнул братьев в коридор.

Как только шаги их затихли вдали, Кедвалор первым выразил свое мнение:

— Более странной семейной встречи я в жизни не видел.

Роланду, Флориану и епископу Мэлори не оставалось ничего иного, кроме как согласиться с ним.

Тронный зал охватила ощутимая тяжесть. Король и его доверенные не могли в полной мере осознать сказанное Максимилианом, но все до единого почувствовали: здесь прозвучало нечто очень серьезное. И король Роланд считал, что правильно сделал, отложив свое любопытство на потом, ради того, чтобы дать братьям из Этериола время справиться с обрушившимися на них известиями.

— Нет, вы подумайте, какая скотина! — Балиан первым, дрожа от ярости, вошел в комнату и, забывшись, со всей силы захлопнул дверь. К несчастью прямо за ним шел Кристиан, так что его нога отправила дверь обратно к Балиану, и та сильно вдарила его по затылку. Но он был настолько зол, что почти не обратил на это внимания.