Схрон - Василий Головачев

Кострова разбудил ранний утренний звонок. Зная, что все видеозапросы проходят инк-цензуру и к нему попадают лишь те, которые действительно способен решить только директор УАСС, Костров набросил халат и приказал домовому включить связь. Стена спальни напротив потеряла плотность и растаяла, превратившись в видеообъем, впустив в спальню тусклый свет свечи. Из-за свечи на директора глянули чьи-то светящиеся желтизной, словно у кошки, глаза.

– Извините, Ив, за столь ранний визит, – произнес хрипловатый голос, и Костров узнал Кристиана Хансена, второго заместителя Ромашина, ведающего спецподготовкой службы безопасности, – но поймать вас в другое время трудно, а случай показался мне необычным. Комиссар погиб, вы теперь единственный человек, кому можно доверять.

– Слушаю.

Свеча по ту сторону виома загорелась ярче, из тьмы проступили резкие черты лица Хансена, холодного, твердого, словно камни фьорда, на берегу которого он родился. Впрочем, свеча вовсе не была свечой, это работал кодовый отсеиватель канала связи, зачастую облекавший намеренно искаженные защитой абонента сигналы в забавные картинки.

– Мне позвонила жена Григория Белого…

Костров продолжал сидеть у кровати в той же позе, и Хансен продолжал:

– Я готовил его лично к броску в Ствол еще до похода Жданова. Мы дружим семьями, поэтому Марина хорошо меня знает. А позвонила она из-за того, что Григорий после выхода из Ствола не явился домой.

– Откуда она узнала, что он вышел? Вся информация о событиях вокруг хроноускорителя засекречена.

– К ней пришли двое молодых людей, представились коллегами Белого и остались его ждать. Но он… не пришел. Марина была в шоке и позвонила мне, чтобы я ей все объяснил. Естественно, я попытался ее успокоить. Зато у меня у самого возникли некоторые сомнения, наводящие на размышления. Если…

– Минуту, Кристиан, – остановил вице-комиссара Костров. – Перед ис… перед гибелью Ромашин встречался с вами? Ничего не передавал?

– Нет, – после секундного замешательства ответил Хансен. – Мы контактировали в пределах служебной необходимости. А что он должен был мне передать?

– Еще вопрос, – напористо продолжал Костров. – Что вы ответили жене Белого?

– Ну, что он выполняет спецзадание… А что еще я мог сказать? – попытался оправдаться Хансен, увидев, как резко изменилось лицо директора УАСС. – Она плакала, я ничем не мог ее успокоить…

– Немедленно найдите ее и дезавуируйте свое заявление! Придумайте любую легенду, только не ту, что вы нашли. Белый не выполняет никакого спецзадания! Поняли?

Каменные желваки каменного лица Хансена шевельнулись, будто он перекусывал проволоку.

– Не понимаю. Зачем?

– После того как поговорите с ней, прилетайте ко мне. Я все объясню. Жду.

Костров выключил виом и некоторое время смотрел прямо перед собой, думая о людях, с которыми ему приходилось работать. Хансен был профессионалом, жестким и требовательным с подчиненными, и было удивительно узнать, что он способен на дружбу и сострадание.

Только бы он успел, подумал Костров. «Санитары» будут стеречь Белого везде, в том числе и дома, и если с губ его жены сорвется фраза: «муж выполняет спецзадание…» – они все поймут. И нанесут удар, во-первых, раньше, чем мы узнаем, когда этот удар готовится, и, во-вторых, в месте, которого мы не знаем до сих пор.

«А что, если Хансен «санитар»?» – пришла угрюмая мысль.

Костров встал, побродил по спальне, заглянул в спальню жены, но будить ее не стал, пошел в душ. Вторая мысль была успокаивающей: если бы Кристиан был агентом «хирургов», он не звонил бы директору УАСС, а просто дал бы сигнал тревоги по всей агентурной сети «санитаров». Сеть эта отреагировала бы немедленно, и Ромашин узнал бы об этом первым. И доложил бы ему, директору Управления.

Уже стоя под тугими струями душа, Костров услышал сигнал транша (рацию он не снимал ни днем, ни ночью). Это звонил Ромашин, легкий на помине. Выслушав директора, он сказал:

– Есть причина, по которой Белый не явился к жене.

– Какая же?

– Он не женат!

От неожиданности Костров включил слишком горячую воду, едва не ошпарился и зашипел сквозь зубы.

– Не говорите загадками, Игнат! В чем дело?

– Времени на объяснения у меня нет. Поговорите на эту тему со Златковым, когда он выйдет из клиники. Он сейчас залечивает ребра и руку в клинике Склифа в Новгороде. А теперь главное: инспектор «хирургов» прибудет сегодня вечером. И судя по тем сведениям, которыми мы располагаем, он не человек.

– А кто?

– Не знаю. Выйдет – увидим. Начинайте мобилизацию, Ив, и с Богом!

Костров почувствовал короткий озноб, включил воду погорячее, потом похолоднее, чтобы кровь быстрее побежала по жилам.

– Не спешим ли мы? Не зная, что хотят устроить «санитары»…

– Во-первых, кое-что мы уже знаем со слов Белого и Полуянова: «хирурги» собираются разорвать причинную цепь, которой стал Ствол, а для этого им надо уничтожить хотя бы один полный выход Ствола в какой-нибудь из Ветвей. Для верности же необходимо устранить в первую очередь причину рождения нашей Ветви, то есть собственно хроноускоритель со всеми его хрономембранами. Другой вопрос: каким образом они собираются это сделать? Взорвать изнутри? Не похоже, мы бы засекли подготовку. Да и проникнуть в нынешний Ствол не так-то просто. Нанести удар извне? Нужна орбитальная база или по крайней мере наземная с соответствующим транспортом доставки взрывного устройства – бомбы или ракеты. Это реальный вариант уничтожения Ствола, но сведений о подобном у меня нет. Захваченные «санитары» ничего не знают. Мы пытаемся вычислить базу «санитаров», однако лучшим решением данной проблемы будет перехват инспектора. Он должен знать все. Кстати, я вычислил главного резидента «хирургов», который и будет встречать инспектора.

Директор Управления провел внезапно пересохшим шершавым языком по верхней губе, не удивляясь своему волнению; всегда неприятно разочаровываться в людях, ставших предателями, даже если они становятся ими не по своей воле.

– Кто он?

– Орест Шахов.

– Что?! Не может быть! Т-ты понимаешь?.. Вы понимаете, Игнат, что это означает?

– Понимаю, – ответил Ромашин. – Для захвата и допроса Шахова понадобится квалитет ответственности. Подумайте, кто может его составить и дать санкцию на арест.

Костров выключил воду, сел на край ванны. Голова была пустой и звонкой, и гуляла по ней с комариным писком одна только мысль: Шахов – резидент «хирургов»!..

Глава 7

Ромашин настолько хорошо изучил психику «санитаров», их тактику, стратегию, стандарты решений, систему связи и взаимодействия, что мог вычислить любого из них в течение получаса. Естественно, с помощью больших инков Управления, к которым имел дистанционный доступ. Поэтому тех, кто стерег возвращение Павла Жданова на его квартире и у родителей, он определил легко. Результатом этого было задержание двух «санитаров» особой группой перехвата, подчинявшейся лично комиссару, о которой в Управлении никто не знал, ни один заместитель, так как создана она была незаконно, тайно, в обход комиссий по этике и кадрам. Теперь же Игнат мог только похвалить свою предусмотрительность, ибо группа пригодилась, и даже раньше, чем он предполагал.