Полное собрание сочинений. Том 24. Сентябрь 1913 — март 1914 - Владимир Ленин (Ульянов)

Выяснение этих вопросов и степени расхождения по ним есть по резолюции Бюро предварительное условие какого бы то ни было шага вперед в деле единства, – если не понимать «единства» по-ликвидаторски в смысле безыдейного смешения в одну кучу всех, кому заблагорассудилось назвать себя социал-демократом.

«Пункты обвинения уже формулированы», гремит г. Л. С. Мы не хотели бы здесь напоминать пословицу о некоем человеке, на котором загорелась шапка, но зачем же г. Л. С. принимает за «обвинения» простыв условия мира? Мы говорим: та организация, которая создалась бы из объединения, должна была стоять на таких-то и таких-то принципах: на признании старой программы, известной формы организации, неурезанных лозунгов, решительной тактики и т. д. А вы немедленно же объявляете, что эта формулировка программы, тактики и задач организации есть не что иное, как «полный список грехов ликвидаторских». Нам вас очень жаль, но ни мы, ни Бюро не знаем другого способа строить новые организации, как путем выяснения их программы, тактики и т. д.

Однако мы повинны еще в более тяжком грехе. Мы не только выдвинули условия создания организации, то есть не только выяснили условия мира, но еще и отдали эти условия на суд рабочих.

Мы настаиваем, что никакого другого пути к выполнению решения Бюро, кроме нами избранного, не существует.

Бюро зовет всех, именующих себя социал-демократами, к выяснению разделяющих их разногласий, как к предварительному шагу для решения вопроса об единстве.

Помещенная у нас резолюция реагировала на призыв Бюро «списком» взглядов на основные вопросы программы и тактики и организации и передачей этого нашего «списка» на обсуждение товарищей рабочих. Если бы гг. ликвидаторы последовали нашему примеру, мы в более или менее близком будущем имели бы ясно формулированные мнения всех сторон и точное выяснение того, на чьей стороне стоит большинство организованных рабочих. Задача, поставленная перед русским пролетариатом Международным социалистическим бюро, была бы подвинута к своему решению. Но ликвидаторы, конечно, до конца будут уклоняться от этого пути по той простой причине, что интересам их кружка одинаково невыгодна и отчетливая формулировка их политических взглядов и передача их на суд широких кругов рабочих.

При этих условиях они неизбежно будут стремиться подменить отчетливое «выяснение разногласий», которого требует Бюро, мелкой, личной склокой, извращениями и передержками, которые только способны затруднить его работу, и будут постоянно вызывать те уроки «лояльности», которые вынужден уже был преподать гг. ликвидаторам секретарь Интернационала.

«Пролетарская Правда» № 11, 19 декабря 1913 г.

Печатается по тексту газеты «Пролетарская Правда»

Национал-либерализм и право наций на самоопределение

Помогая запутавшемуся г-ну Могилянскому, редакция либеральной «Речи» поместила недавно (№ 340) неподписанное, т. е. официально-редакционное заявление по важному вопросу – о праве наций на самоопределение.

Г-н Могилянский, уклоняясь от прямого ответа, уверял, что его взгляд «ничего общего не имеет с отрицанием права наций на самоопределение». Теперь «Речь» официально заявляет, что в программе к.-д. партии, в § 11, дается «прямой, точный и ясный ответ на вопрос о праве свободного культурного самоопределения».

Подчеркнутое нами слово особенно важно, ибо как раз не о «культурном» самоопределении шла речь и в первой статье г. Могилянского, и в ответе ему г. Донцова, и в полемике г. Могилянского против г. Донцова. Речь шла о политическом самоопределении наций, то есть о праве наций на отделение, тогда как под «культурным самоопределением» (бессмысленное, напыщенное словоупотребление, противоречащее всей истории демократии) либералы понимают, в сущности, только свободу языков.

«Речь» заявляет теперь, будто «Пролетарская Правда» безнадежно смешивает самоопределение с «сепаратизмом», отделением той или иной нации.

На чьей стороне тут безнадежное (или, может быть, предумышленное…) смешение?

Станут ли наши просвещенные «конституционалисты-демократы» отрицать, что во всей истории международной демократии, особенно с половины XIX века, под самоопределением наций разумеется именно политическое самоопределение, т. е. право на отделение, на образование самостоятельного национального государства?

Станут ли наши просвещенные «конституционалисты-демократы» отрицать, что Лондонский международный социалистический конгресс в 1896 году, повторяя установившийся демократический принцип (которым конгресс, конечно, не ограничился), имел в виду тоже именно политическое, – а вовсе не какое-то «культурное» – самоопределение?

Станут ли наши просвещенные «конституционалисты-демократы» отрицать, что, например, Плеханов, еще в 1902 году писавший о самоопределении, понимал под ним именно политическое самоопределение?

Пожалуйста, объяснитесь поподробнее, господа, не скрывайте от «черни» плодов вашего «просвещения»!

По существу вопроса «Речь» заявляет:

«Действительно к.-д. никогда и не брались защищать право «отделения наций» от русского государства».

Великолепно! Благодарим за откровенность и за вполне принципиальное заявление! Обращаем внимание «России», «Нового Времени», «Земщины»{98} и т. п. на это «отменно-лояльное» заявление официоза кадетов!

Но только не гневайтесь, господа кадеты, если именно потому вас и должно назвать национал-либералами. Именно здесь – одна из основ вашего шовинизма и вашего идейно-политического блока с Пуришкевичами (или вашей идейно-политической зависимости от них). Темную массу Пуришкевичи и их класс воспитывают в «твердом» сознании «права» «тащить и не пущать». Господа кадеты учились истории и знают прекрасно, к каким… выражаясь мягко… «погромообразным» действиям приводило нередко применение на практике этого «исконного права». Демократ не мог бы оставаться демократом (мы уже не говорим о пролетарской демократии), не проповедуя систематически именно великорусским массам, именно на русском языке, «самоопределения» наций в политическом, а не в «культурном» смысле.

Национал-либерализм везде и повсюду характеризуется именно тем, что он вполне становится на почву отношений (и границ), определенных классом Пуришкевичей и охраняемых (часто вопреки требованиям экономического развития и «культуры») методами Пуришкевичей. Это означает на деле приспособление к интересам крепостников и к худшим националистическим предрассудкам господствующей нации вместо систематической борьбы против этих предрассудков.