Совокупность лжи - Дэвид Игнатиус

Глава 34

Хама, Алеппо

Телефон прозвонил пять раз, прежде чем Феррис нажал кнопку ответа. Звонящий, араб, спросил мистера Роджера Ферриса. Это я, ответил Феррис. Мы ждали вашего звонка, сэр. Почему вы не позвонили? Феррис извинился и нажал кнопку отмены. Он не хотел умирать, если в этом нет необходимости. Встав со скамейки, он пошел прочь. Интересно, в какую сторону надо бежать, подумал он. Но, сделав всего пару шагов, он увидел двух бородатых мужчин в парках, идущих к нему.

Феррис засунул руку в карман, где лежал пейджер в виде зажигалки, который дал ему Хани. Еще ночью там лежала коробочка с ядом. Он нажал кнопку один раз, потом еще дважды. Двое мужчин уже подошли к нему, и в ребра ему уперлось дуло пистолета. Пистолет держал в руках мужчина с яркими глазами и кожей золотистого, как мед в сотах, цвета. Похоже, египтянин. Феррису показалось, что он видел его лицо на фотографиях в ЦРУ, в числе других фотографий боевиков «Аль-Каеды».

— Вы Феррис? — спросил египтянин.

— Да.

Дуло пистолета уперлось в его ребра еще сильнее.

— Это не обман?

Феррис покачал головой:

— Нет. Не обман. Вы сделали то, что обещали. А я сделаю то, что обещал я.

— И что? Что вы для нас сделаете? — поинтересовался египтянин.

На его лице появилась жестокая ухмылка. В глазах его была ненависть, копившаяся всю жизнь, но он пытался скрыть ее.

— Подождите и увидите, — ответил Феррис.

Краем глаза он поискал людей Хани, но не заметил никого. Они позаботились об Алисе. Это все, о чем он их просил. Сам он стал разменной монетой. Таков был договор. Но сейчас, чувствуя кислое, с запахом чеснока, дыхание этих людей, Феррис снова испугался. Он в их власти. Хотелось закричать или вырваться и побежать, но это только ускорит его смерть. А он решил цепляться за жизнь столько, сколько это будет возможно.

— Извините, что мы вынуждены обращаться с вами как с пленником, — прошептал ему на ухо египтянин. — Мы не знаем, говорите вы правду или лжете, так что мы вынуждены взять вас в плен. Извините.

Феррис удивленно посмотрел на своих похитителей. Они что, шутят? Конечно, он пленник. Интересно, надо ли было выбрасывать яд? Да, надо. Слишком сильным было бы искушение им воспользоваться. Он уже мог бы быть мертвецом.

Двое мужчин повели его к желтому «хендэ», стоявшему за углом на выезде с площади. За рулем машины сидел водитель, рядом с ним — бородатый охранник с ружьем на коленях. Вот место, откуда не будет возврата. Феррис снова потянулся к карману, чтобы нажать на кнопку пейджера, но охранник перехватил его руку.

— Что это? — спросил он, доставая зажигалку из его кармана.

Похоже на зажигалку, но не работает. Он нажимал снова и снова, ожидая, что появится пламя, а потом что-то буркнул и выбросил ее.

— Так, может, вы пытаетесь нас обмануть? — сказал египтянин, глядя на него.

Феррис начал было протестовать, но ему заткнули рот рукой, а потом и заклеили скотчем. Они тщательно обыскали его. Нашли мобильный в кармане брюк. Египтянин взял его себе. Другой охранник достал бумажник и паспорт и переложил в карман своей парки. Они затолкали Роджера на заднее сиденье небольшого «хендэ» и сели по обе стороны от него. Машина проехала пару сотен метров и свернула в покрытый пылью переулок. Проехав достаточно далеко, чтобы их не было видно с главной дороги, они завязали Феррису глаза, связали руки и ноги, а потом столкнули его на пол между передними и задними сиденьями.

— Извините, — снова сказал египтянин связанному Феррису.

Он и второй охранник вышли и пересели в другую машину, ждавшую их в переулке. Машины тронулись.

«Зачем они извиняются? Я же уже мертвец».

Они ехали несколько часов. Феррис не мог точно сказать сколько. Повязка на глазах была такой плотной и тугой, что он даже не ощущал, светло вокруг или темно. Но почувствовал, что воздух становится прохладнее. Вечерело. Наверное, машины едут на север, в Алеппо, или на восток, в Ирак. Через некоторое время они остановились. Похитители оставили Ферриса лежать на полу, а сами поднялись по какой-то лестнице. Через пару минут они вернулись и открыли заднюю дверь машины. Вытащив Ферриса головой вперед, они понесли его, как свернутый ковер, внутрь здания, потом по лестнице вниз. Наверное, в подвал, заключил Феррис, вот так все и закончится.

Но он ошибался. По лестнице спустились двое мужчин, цитируя друг другу афоризмы из Корана. Они не сняли повязку с его глаз, но развязали руки и ноги. Дали ему еды и воды, а потом отвели в вонючий туалет. Потом снова связали его и сказали, что ему надо поспать. Он забылся в неглубоком сне, просыпаясь от каждого звука, доносившегося с верхнего этажа.

На следующее утро они вновь повезли Ферриса. Повязка на глазах растянулась, пропитавшись потом. Поездка была недолгой, не больше получаса. Наверное, они перевозят его с одной конспиративной квартиры на другую. Возможно, это Алеппо. Отвозить его в Ирак было бы безумием, даже для таких, как они. Процедура повторилась. Они несли его, как свернутый ковер, вверх и вниз по лестницам. На второй конспиративной квартире его снова накормили и напоили и дали воспользоваться туалетом. Этот уже не пах так ужасно, и в нем даже был настоящий унитаз. Феррису надо было опорожнить кишечник, и они усадили его, а сами отвернулись. Потом они снова его связали и посадили на стул, правда ненадолго. Наверху раздался шум подъезжающих машин, слова приветствий и молитв.

Каждый раз, когда кто-то спускался по лестнице, Феррис приходил в ужас, ожидая начала пыток. Поэтому от звука скрипящих ступеней у него сжало спазмом желудок. Но на этот раз голос человека, с ним поздоровавшегося, был не столь резок. Вошедший развязал ему руки и ноги, вынул изо рта кляп, а потом, к изумлению Ферриса, снял с его глаз повязку. Это был тот же человек, который подошел к нему в Хаме, с кожей медового цвета. Который ткнул ему в бок пистолетом. Египтянин дал Феррису бритву, крем для бритья и полотенце и повел его в ванную.

— Приведите себя в порядок. Вы наш гость.

Они начали вести себя мягче. Непонятно, что это значит, но вряд ли это хорошо. Закрыв за собой дверь ванной, Роджер встал под душ и подставил свое тело струям воды. После долгого путешествия в тайнике в машине и сна на скверных кроватях его тело было до омерзения грязным. Глядя, как смываемая водой грязь уходит в слив, он на мгновение представил, что все его тело растворяется и стекает в эту дыру, уходя в землю. Но, вымывшись, он почувствовал себя хорошо. А побрившись — еще лучше. Он еще раз посмотрел на себя в зеркало. Глаза ввалились, вокруг них были темные круги. Их свет потух, они были серыми, жесткими и безжалостными. Интересно, подумал он, если я выживу, сможет ли Алиса любить человека с таким лицом. Хотя, конечно, она тоже должна была измениться после пережитого ею кошмара. Они оба стали другими. Феррис вытерся, причесался и стал готовиться к тому, что произойдет с ним, что бы это ни было.

За ним пришли ближе к полудню. Приехала еще одна машина. Феррису снова завязали глаза, но уже не так туго. Потом его повели вверх по лестнице, два пролета, и втолкнули в большую комнату в глубине дома. В ней было темно, видимо занавески были закрыты, но они включили яркую лампу, усадили Ферриса на стул и сказали, что придется подождать. Кто-то, стоявший у него за спиной, развязал узел повязки на его глазах, и она упала на пол. У дальней стены комнаты, в неосвещенной ее части, стояла видеокамера на треножнике. Боже правый, подумал Феррис, они хотят отрезать мне голову, снимая это на видео. Так, как они уже делали с другими. Страх, как яркая вспышка, пронзил его тело. Он закрыл глаза, пытаясь успокоиться. По крайней мере, это будет быстро, подумал он. Надеюсь, я смогу встретить смерть тихо.

Через двадцать минут в комнату вошел человек. Он сел на стул напротив Ферриса. Феррис долго смотрел на него. Боже мой, беззвучно прошептал он одними губами. Ему хотелось что-то сказать, но еще больше ему хотелось понять.

Это был Сулейман. Волосы более светлые, чем на фотографии, борода подстрижена, но это именно тот человек, которого Феррис не раз видел на экране на брифингах, в фотоальбомах и на стенах в офисе. Он выглядел даже более умным, чем на фотографиях. Бездонные глаза, не просто отражающие свет, но затягивающие внутрь себя. Морщинки в уголках глаз, уголки рта немного приподняты, как будто это какая-то странная улыбка. Сочетание любопытства и холодной, как камень, жесткости. Судя по всему, Сулейман ждал, что Феррис что-то скажет, будто он дорогой попугай, купленный на базаре. Может, ожидал лести.

— Я вас знаю, — сказал Феррис. — Для меня вы — знаменитый человек, но я видел вас только на фотографиях. Это честь, что вы пришли ко мне.

— О, но я должен был лично увидеть вас, мистер Феррис. Было бы неправильно доверить эту встречу кому-то другому.