Цианид - Кристина Старк

Но видимо жизнь устроена так, что все хорошее так или иначе будет уравновешено вещами не столь приятными. Случилось то, что иногда случается с другими, но мы не думали, что может случиться с нами: Эми перепутала файлы, и в печать ушел ее шуточный гороскоп, который мы с ней, хихикая, написали накануне сдачи номера в типографию. Эндрю матерился, рвал и метал, стажеры старались не поднимать головы, воздух искрил от пропитавшего его электричества.

– «Рыбы в феврале наконец дождутся безболезненных месячных и в кои-то веки нормального секса. Научатся носить береты и отбивать подонкам яйца! – цитировал Эндрю сквозь зубы, потрясая свежим номером и смертельно бледнея. – Все шлюхи мира, независимо от зодиакальных знаков, будут счастливы. У Близнецов никогда не закончатся сигареты, как, впрочем, и у остальных знаков зодиака, а если и закончатся, то бог пошлет им щедрое утешение: марихуану, коньяк и анимированное порно. Не повезет только одному знаку зодиака: Скорпионам, которых в этом месяце ждет интоксикация от их собственной высокомерности и странная сыпь на половых органах. А также, вероятно, геморрой. От геморроя помогают фиалки и музыка Шопена, но это не точно…» А теперь я хочу знать, кого уволить за это и прямо сейчас! – закончил Эндрю, швыряя журнал на пол.

Эми выбежала из кабинета, и я нескоро нашла ее в подсобке, где хранили пакеты с кофе, упаковки чая и сухие овсяные завтраки.

– Это конец, – прошептала она, когда увидела меня.

– Успокойся, Эндрю уже отошел, весь офис в эйфории, а читатели «Зумера» наконец-то дождались оригинального гороскопа.

– Какое унижение… Я, наверно, пойду свои вещи паковать, – простонала Эми.

– Эндрю остыл, говорю тебе. Выпил валерьянку, послушал Моцарта и уже прекратил плакать. Я бы на твоем месте больше переживала о Девлин, которая объявила нам войну, потому что ее гороскопы после твоего никто даже вспомнить не может.

– Де-е-евлин! – протянула Эми, возводя глаза к небу. – Теперь у меня точно есть смертельный враг.

– Успокойся, правда, – сказала я и помогла ей подняться на ноги. – Если тебя уволят за гороскоп, я этого так не оставлю, дойду до Гаагского суда.

Эми рассмеялась, и мы с ней побрели обратно в офис, где каждый второй тихонько хлопал ее по плечу.

Девлин и правда восприняла все случившееся как персональный выпад. Будто бы я и Эми – две противные мошенницы и циркачки, которые вместо того, чтобы уважить ее вынужденное отсутствие и подготовить достойный материал, решили устроить балаган в ее астрологическом храме. Она даже смотреть на нас не могла. А когда я попыталась поговорить с ней и объяснить, что гороскоп попал в номер по ошибке, – едва кофе на голову мне не вылила.

– Нам не о чем говорить, Энрайт. Все, что я подозревала, оказалось правдой, которая охарактеризовала вас всех весьма красноречиво.

– Что оказалось правдой? – спросила я, чувствуя себя так, будто разговариваю с обидчивым ребенком.

Девлин поджала губы, пригладила белокурые волосы и ответила:

– Ты презираешь меня, мою работу и мой знак зодиака. Но знаешь что, меня это не парит вообще, потому что у меня все прекрасно. Так прекрасно, что ты обомлеешь, когда узнаешь. – И она пошла прочь со вздернутым носом, победно улыбаясь.

Я хотела побежать за ней, чтобы все-таки помириться, но Магда, которая наблюдала за нами из дальнего угла офисной кофейни, окликнула меня и остановила.

– Оставь свою энергию для кого-то другого. Для своего парня. Или меня. Или вон того кактуса на окошке, который скорее превратится в сакуру, чем Девлин простит тебя. Дохлый номер.

– Но мы с Эми правда не хотели ее подставить, – сказала я, усаживаясь с ней рядом. – Этот гороскоп и в номер-то не должен был попасть.

– Даже не пытайся оправдаться, мы все знаем, что ты зло во плоти и сделала это специально, – рассмеялась Магда, отбрасывая волосы за спину. – И не только нашептала Эми этот гороскоп, но и собственноручно отпечатала весь тираж в типографии, злобно хихикая в полумраке своей ведьмовской пещеры.

Я расхохоталась, но все равно чувствовала себя виноватой. Понимала, что это глупо и нелепо, но что-то грызло меня. И еще победный вид Девлин, с которым она закончила наш разговор, не давал мне покоя. Что она имела в виду, бросив мне «обомлеешь, когда узнаешь»?

Ответ на свой вопрос я получила ровно через два дня, и Девлин оказалась права: я действительно обомлела.

В среду вечером после работы я вышла на крыльцо и набрала Митчелла. Он обычно забирал меня: не хотел, чтобы Дерек снова подловил меня у офиса.

Митчелл сказал, что будет через пять минут, так что я просто стояла на крыльце, смотрела на черное небо и придумывала, что бы нам вдвоем приготовить на ужин.

Вечерний полумрак прорезали фары и на парковку заехал… нет, не Митчелл. Черный «мустанг», от одного вида которого меня бросило в холодный пот. Дерек снова был здесь. Снова посмел явиться сюда.

Я панически отступила назад и наткнулась спиной на кого-то. Резко оглянулась и увидела Девлин, которая бросила парочку ругательств мне прямо в лицо.

– Твою мать! Смотри, куда пятишься, Энрайт! – Она обошла меня и зашагала вниз по ступенькам.

Прямо к машине Дерека.

Когда она открыла дверцу, меня просто к земле пригвоздило. А когда склонилась и поцеловала его, я подумала, что мне точно не помешал бы стул, чтобы присесть. Секундой позже машина выехала с парковки и растворилась в плотном вечернем трафике.

Когда приехал Митчелл, я едва слова могла складывать в предложения.

– Ты бледная. Все окей?

– Я только что увидела, как аллигатор утащил антилопу на дно. Прямо посреди Дублина.

Я места не находила себе весь вечер и всю ночь. Девлин была своенравной, капризной, завистливой девчонкой, с которой у меня не получалось найти общий язык. Но я никогда не желала ей зла, ни разу у меня не промелькнула мысль, что она заслуживает страданий или ужасных отношений. Их не заслуживает ни одна женщина независимо от того, нравится она мне или нет.

На следующий день, едва переступив порог офиса, я тут же пошла разыскивать Девлин. Та сидела на своем обычном месте, говорила по телефону и поливала свой лимон, который по слухам сама вырастила из семечки.

– Мы можем поговорить, Девлин? – спросила я.

Она закатила глаза, шепнула в трубку «Пока, милый, и я тебя» и повернулась ко мне, изображая на лице фальшивую улыбку.

– Судя по твоему кислому лицу, ты уже в курсе, Энрайт.

Я взяла стул и села напротив.

– Ты не представляешь, во что ввязываешься, – сказала ей тихо я.

– И во что же? – усмехнулась она.

– Дерек может быть жестоким. Очень. У него проблемы с самоконтролем и своеобразное понимание того, что есть страсть. Иногда он может делать вещи, которые…

– Хватит, – сказала Девлин, поднялась из-за стола и громко добавила: – Спасибо за