Седьмая жертва - Алан Джекобсон

Карен проглотила комок в горле, прежде чем ответить.

– Фотографии с места преступления.

В комнате повисла тяжелая, гнетущая тишина. Ее нарушил Робби:

– Карен, теперь нам точно придется доложить об этом.

Она выпрямилась.

– Ты что, сошел с ума? Ты собственными руками разрушишь две карьеры, не говоря уже о том, что моя и так на краю пропасти.

Робби опустился на пол рядом с ней и мягким, негромким голосом сказал:

– Карен, это плохо. Очень плохо. Это повлияет на его поведение на месте преступления.

– Следствие ведет наша оперативная группа, и никто другой! – рявкнул Бледсоу. – Мы втроем образуем ровно половину ее личного состава. Кроме того, руковожу ею я, а мне уже известно о том, что случилось. Так что стоит лишь заикнуться об этом кому-нибудь еще, Бюро и Полицейскому управлению, и нас линчуют. Поскольку Турстон сует нос во все дыры, меня моментально отстранят от дела. Или кто-нибудь из вас сомневается в этом, черт подери? Готов держать пари, Робби, что тебя просто вышвырнут вон, даже без выходного пособия. У тебя не будет ни малейшего шанса. А в результате весь ход расследования затормозится. Нет, я считаю, что мы должны сохранить… это маленькое происшествие в тайне.

Карен посмотрела на своего щепетильного напарника, тот ответил ей понимающим взглядом, и наконец оба подняли глаза на Бледсоу.

Тот кивнул. Высокие договаривающиеся стороны пришли к взаимовыгодному соглашению.

…сорок шестая

После того как они пришли к согласию, встал вопрос о связи Кап с убийцей. Они по-прежнему стояли на крыльце и оживленно дискутировали на эту тему.

– В чем бы ни заключался ответ, думаю, тебе небезопасно и дальше оставаться здесь. Он знает, где ты живешь и где тебя можно найти.

Карен стиснула зубы.

– Я никуда не поеду. Я не стану убегать. Я не позволю ему выгнать меня из собственного дома. – Она повернулась и направилась в дом. – Я не стану этого делать!

Бледсоу обменялся взглядом с Робби.

– Она может пожить у меня, – предложил Робби. – У меня есть свободная комната.

Уголки губ Карен дрогнули в улыбке, и она отвернулась, чтобы Бледсоу не увидел выражения ее лица. Очень смешно, Робби. Она знала, что Бледсоу – слишком хороший полицейский, чтобы не заподозрить, что между ними что-то есть.

– Ну ладно, все лучше, чем оставаться здесь, – проворчал Бледсоу.

– Значит, решено, – заявил Робби. – Ступай, возьми что-нибудь на первое время, и я…

– Нет! – решительно отрезала Карен, давая понять, что говорить больше не о чем и своего мнения она не изменит.

Но заставить Бледсоу замолчать было не так-то легко.

– Мы заключили соглашение насчет этого проникновения в твой дом. Но наш пакт считается недействительным, если ты намерена бессмысленно подвергать свою жизнь смертельному риску, А твое упрямство при всем желании нельзя счесть уважительной причиной.

Робби кивнул.

– Я согласен. Подведи черту в своих отношениях с этим парнем каким-нибудь более приемлемым способом.

Карен, сдаваясь, опустила руки.

– Ладно, уговорили, – вздохнула она. – Я поживу у тебя. Пару дней.

– А я отправлю кого-нибудь из детективов в штатском подежурить у дверей палаты Джонатана. Пока я еще не знаю, под каким предлогом это сделать, но что-нибудь придумаю.

– Вот мы и вернулись к главному вопросу, – заметил Робби. – В чем состоит твоя связь с преступником?

Карен в ответ лишь пожала плечами и направилась по коридору к своему кабинету. Большая часть документов уже была обработана нингидрином и аккуратно сложена в стопки.

– Ты сможешь разобраться с отпечатками?

Бледсоу тряхнул пластиковым пакетом, расправляя его.

– Я попрошу одного лаборанта сделать их анализ. Он мой должник с тех пор, как я оказал ему услугу – вытащил его из передряги, в которую он угодил при разводе. Он все проверит, не составляя формального рапорта или отчета о проделанной работе.

Он сунул стопку бумаг в пакет. За ними последовала и карта памяти с фотографиями, сделанными камерой Карен.

– Круто, – заметил Робби.

Карен, присев на край письменного стола, глядела на стену над диваном, где рдела оставленная преступником надпись.

– Это здесь, в… – пробормотала она.

Робби наклонил голову к одному плечу, потом к другому, рассматривая надпись.

– На этот раз он писал не кровью. – Он подошел ближе. Учитывая его высоченный рост, надпись оказалась как раз на уровне его глаз. – Похоже на губную помаду…

– Это она и есть. Все, я поняла, – заметила Карен, подходя к Робби.

Бледсоу положил пакет на стол и присоединился к ним.

– Что ты поняла?

Карен обменялась взглядами с Робби.

– Не могу поверить, что мы оказались настолько слепы, что не заметили этого с самого начала, – пробормотал тот.

Карен покачала головой, изумленно приподняв брови.

– Это же было у нас под самым носом.

– Что «это»?

Карен криво улыбнулась.

– Каждое сообщение означает одно и то же. «Это в крови». – Она скрестила руки на груди и прислонилась плечом к стен Преступник может оказаться возмущенным и разочарованый любовником, подцепившим ВИЧ, гепатит или еще какую-нибудь вирусную инфекцию от женщины. Такое поведение вполне согласуется с логикой насильников, которые переносят свой гнев с одной конкретной женщины на всех представительниц слабого пола в целом – или женщин определенного типа, напоминающих ту особу. от которой они заразились. И ощущение сходства может вызвать что угодно – запах, прикосновение, взгляд. И теперь мы вправе предположить, что у той женщины карие глаза, как у всех наших жертв. Но, опять же, это всего лишь возможность, а мы не можем оперировать исключительно возможностями и вероятностями, иначе рискуем заблудиться и утонуть в них. Откровенно говоря. я даже не уверена, что это нам чем-то поможет.

Бледсоу несколько минут молча расхаживал по комнате, потом вытащил из кармана свой сотовый телефон.

– Давайте соберемся в штаб-квартире через тридцать минут. Я назначаю общий сбор.

– Ты хочешь, чтобы и я присутствовала?

– Сегодня – да. Ответственность я беру на себя.

Когда она перешагнула порог штаб-квартиры оперативной группы, Франк Дель Монако сказал:

– Тебе не следует здесь находиться, Карен. Это плохая идея.

– Я уже большая девочка, Франк, так что можешь не разыгрывать роль заботливой мамочки. Я сама разберусь с Гиффордом.

Дель Монако открыл первую страницу газеты «Вашингтон геральд» и сунул ее Карен прямо в лицо. Аршинные буквы заголовка кричали:

Карен чувствовала себя так, как будто ей влепили пощечину. Статью предваряла большая фотография Карен, снятая несколько лет назад в Нью-Йорке, во время совместной операции ФБР с Агентством по предотвращению незаконного оборота наркотиков. Ей всегда нравилось это фото: она как раз надевала наручники на преступника, заставляя его расставить ноги пошире, волосы у нее растрепались, на лице было сосредоточенное и серьезное выражение. Снимок завершал самое крупное дело из всех, в раскрытии которых она принимала непосредственное участие. Репортеры из газеты «Нью-Йорк пост» вставили его в рамочку, которая теперь висела на стене в ее рабочем кабинете.

– Что, черт возьми, все это означает?

Она выхватила газету у Дель Монако из рук и стала читать статью. Бледсоу и Робби заглядывали ей через плечо:

… Источники, близкие к ФБР, утверждают, что личность преступника, проходящего под кличкой Окулист, хорошо известна Бюро, но ФБР не спешит предпринимать решительные шаги по его поимке, поскольку он является их штатным сотрудником. Специальный агент Карен Вейл, психолог-криминалист Отдела поведенческого анализа, прикомандированная к оперативной группе, которая работает над делом Окулиста, в настоящее время отстранена от работы за жестокое нападение на своего бывшего супруга, после которого он угодил на больничную койку с множественными переломами ребер…

– Сукин сын!

…Информированные источники также утверждают, что сенатор Элеонора Линвуд, подробности гибели которой не разглашаются по настоянию Полицейского управления Вены, стала очередной жертвой Окулиста. Интрига еще более запутывается оттого, что сенатор приходилась биологической матерью агенту Вейл, хотя Линвуд бросила ее, когда она была еще совсем ребенком…

Карен привалилась спиной к стене и соскользнула по ней на пол. Ноги отказывались держать ее, в голове царила звенящая пустота. Бледсоу и Робби как по команде присели рядом с ней.