Воин-паразит: Стать человеком (СИ) - Костяной Богдан

Эспен уже чувствовал на губах остывший привкус мести…

— Перед тем, как вы опробуете свои навыки на нашем тренажёре, вы обязаны принести клятву на крови, что ваш меч, копьё или стрела никогда не будут направлены на другого рейнджера, покуда вы состоите в рядах Тринадцатого отряда.

Многие из присутствующих даже слыхом не слыхивали про такую вещь, как клятва на крови. Оно и не мудрено. В основном, ею пользовались политики или те же солдаты.

Это была опасная вещь. Одно неучтённое слово и формулировка могла выйти боком приносившему клятву, либо стать полностью противоположной. Поэтому, даже среди высших слоёв общества старались давать предельно ясные и простые клятвы, причём — на определённый срок.

Приносить пожизненные клятвы, пожалуй, принуждали лишь самых близких телохранителей и их формулировки были настолько сложны, что даже если человек случайным образом, сам того не ведая, вредил своему подопечному — он расплачивался жизнью.

Взять тот же отряд рейнджеров. Никто не мог знать точно, сколько сможет продержаться в его рядах, но если их рано или поздно пришлось бы покинуть, то вечная клятва могла бы стать смертельной ошибкой для адепта. Встретившись с бывшим сослуживцем, он мог бы остаться совершенно беззащитным в случае конфликта.

Да, пути адептов Тельмуса как сходились, так и расходились. И чем дальше по Пути они шли, тем выше была вероятность встретить вчерашнего друга по ту сторону баррикад.

«Смертные» жили что-то около полутора веков, кто на уровне «Человек» — около трёх. Но начиная с таинственного для жителей внешней стены уровня «Спирит» — срок жизни рос едва ли не в геометрической прогрессии доходя до десятков и сотен тысяч лет.

Конечно, кто-то считал любые уровни дальше «Спирита» мифом, кто-то верил, что теоретически, любой адепт может эволюционировать в Звёздного Бога, а кто-то, — что и намного-намного выше, просто таких ещё не находилось.

По этой причине, если, теоретически, жизненный срок был ограничен лишь временем до перехода на следующий уровень, вечная клятва могла поставить крест на любой перспективе развития или долгой жизни.

Эспен даже слышал в одной из таверн легенду: дескать, много-премного лет назад один адепт заночевал у крестьянина, что жил на территории вражеской ему империи. Крестьянин задал вопрос: «Какой смысл помогать мне солдату вражеской армии, что придёт на следующий день сжигать мой дом?»

И тогда, адепт поклялся на крови, что ни за что не причинит вреда дому старика. По прошествии нескольких столетий, адепт смог стать генералом и подняться едва ли не до небес на Пути Тельмуса. Ни один недруг не мог сразить его в бою, но потомок того старика, в какой-то из дней, разболтал по пьяне секрет своей семьи.

Тогда, враги генерала оторвали от дома принявшего клятву крестьянина дощечку и в момент очередного боя, использовали её в качестве щита. Могущественная техника генерала одним махом испарила и противника и дощечку, а секундой позже, легендарный полководец свалился замертво.

Он нарушил клятву. Он причинил вред дому старика.

Эспен уколол палец ножом и прислонил к пергаменту, на котором были написаны условия контракта.

— Клянусь, что до тех пор, пока действительна эта бумага, а именно, с сегодняшнего дня и до конца Лета, я не посмею поднять свой меч на любого из членов Тринадцатого отряда, Пятого легиона армии Империи Доминос, что подписал на крови точно такой же контракт и чей контракт действителен, — произнёс паразит на одном вдохе.

«Вроде бы все моменты продумал», — подумал он, пряча свиток за пазуху.

Повторив текст за товарищем, к нему присоединились Яхтир и Энас. Спустя несколько минут, оставшаяся дюжина адептов собралась на плацу. Лейтенант попросил их подождать, после чего, скрылся в ближайшем домике, откуда вышел не один, а со странным мужчиной, чья кожа была… нет, не похожа, она и была сделана из камня. Он весь был из камня!

— Это Голем, — пояснил лейтенант. — Капитан выкупил его у одного науи в чертогах средней стены. На него не действуют атакующие техники ниже «стального» уровня, то бишь, ни один «смертный», да и большая часть «Человек» не причинят Голему вреда.

Сейчас, каждый из вас должен продемонстрировать свои навыки боя на нём.

Эспен осмотрел Голема с ног до головы. Неужто эта статуя устоит перед «Союзом Огня и Молнии», что считалась техникой уровня «железа»? Такие свитки тоже были довольно редки. В основном, если адепты вообще знали какие-либо техники, то только уровня «камня» и «бронзы».

Но паразит мог с уверенностью сказать, что те громилы на входе в Старвод вполне могли быть пользователями «стальных» навыков. Из того, что он слышал, такая техника могла пробить стену того же Гронбада, ну а легенды о более высоких уровнях, само собой, рассказывали про то, как адепты одним чихом сносили целые города.

Голем представлял из себя фигуру крепко сбитого мужчины с топором на перевес. Голову украшал рогатый шлем, торс был «голый», а ниже пояса тренажёр был «одет» в широкие штаны и сапоги. Квадратные мышцы таили мощь, которую было трудно не заметить. То, что одним сжатием пальцев Голем мог задушить взрослую лошадь, Эспен не сомневался.

Первым, однако, вызвался протестировать каменнолицего Энас. Он вынул из тетивы три стрелы и выпустил их поочерёдно. Первые две, Голем запросто разрубил, но третья, угодив в лицо, счесала воину-скале некоторое количество каменной крошки со щеки.

Голем замер, а спустя несколько секунд, отделившись от песка, частицы зачарованного камня вернулись на место. Лейтенант кивнул Энасу и тот, подобрав уцелевшую стрелу, вернулся на место.

Больше стрелков среди «смертных» не нашлось. Один за другим, мечники, копейщики и молотобойцы подходили к Голему. Больше половины отлетели от удара в нокаут.

Когда дошла очередь до Яхтира, тот не принимал стойку и не пёр сломя голову на каменного воителя. Он шагом приблизился к нему и в момент, когда оживший булыжник попытался рассечь его своим топором, выстрелил изъятой из ножен катаной горло Голема.

Мистерии, содержащиеся в клинке кочевника обезглавили тренажёр, но тот, как и все разы до этого, восстановился, приготовившись сразиться со следующим.

Яхтира провожали восторженные взгляды оставшихся после схватки в сознании адептов. Проходя мимо Эспена, он тронул его за плечо:

— Сумел ли ты разглядеть его дефект за это время?

— Я всегда изучаю своих жертв… Я же паразит, хе! — шепнул в ответ герой и достал из-за спины гросс-мессер.

Глава 21. Философия и камни

Глыба, которой великий скульптор принял человеческие очертания и влил в голову знания боя на топорах, казалась совсем уж несокрушимой. В задачу Эспена не входило одолеть Голема, раздробив на множество кусочков. Энас, если бы это был воин из плоти и крови, попросту застрелил бы того из лука, а Яхтир, имея многовековой опыт дуэлей, даже не «прочувствовал» соперника.

Другое дело, что Эспен не мог прямо сейчас пользоваться щупальцами. Да, он хорошо владел мечом, но… Чёрт побери, они привык опираться на свои тентакли!

Анализируя собственные навыки, Эспен точно мог сказать одно: когда речь заходила об одном лишь использовании рук, он мог чувствовать себя уверено лишь с заведомо более медленным либо дезориентированным (как, например, взбешённый сэр Тимус из Бравенбёргеров) противником.

Эспен никогда не дрался честно. И хоть сейчас, от него того и не требовалось, условия схватки были максимально равные. Несмотря на то, что Голем весил где-то со взрослую лошадь, его движения, его каменные мышцы ничем не уступали паразиту.

Наверное, эти мысли и отличали Эспена от людей. Он не задумывался о чести. Ни на секунду. Если его заставляли драться честно, то только под давлением общества «двуногих».

Именно поэтому, в вопросе ударов исподтишка ему не было равных среди ближайшего окружения. Даже среди скрытных убийц — жнецов, коих за ним посылали и не раз.