Тебе назло - Екатерина Риз

— Я тебя об этом не спрашивал, — мрачно заметил он.

— Да, ты не спрашивал. За то ты спросил: с кем я хожу обедать, чем занимаюсь вечерами, с кем я поговорила за день, не скучно ли мне, и даже в чём я сплю! Ты реакцию мою проверяешь, что ли? Не запутаюсь ли я в показаниях? — Я сделала паузу, пытаясь справиться с раздражением. — Между прочим, ты сам просил меня уехать, а теперь злишься?

— Я не злюсь, Вась.

— Злишься. Но, может, и не из-за меня. Что у вас там происходит?

— Да всё, как всегда.

— Как всегда, — расстроено проговорила я вслед за ним. — Значит, ничего хорошего. Папка зверствует, да?

— Да, — коротко ответил он, и чтобы сменить тему, поинтересовался: — Как у тебя всё-таки складывается в Москве? Вся в работе?

— Как тебе сказать… Не очень хорошо, так что придётся ещё некоторое время здесь побыть. Наверное, до конца следующей недели. — Я секунду посомневалась, а потом решила ему пожаловаться: — Ген, у меня не очень-то получается начальницей быть.

Он недоверчиво хмыкнул.

— У тебя и не получается? Быть такого не может.

— Не смейся надо мной. Управляющий меня просто ненавидит и всех сотрудников против меня настраивает.

— Скажи ему, что я приеду, и ноги ему выдерну.

Я всё-таки улыбнулась.

— Вот приезжай и выдер… Заступись за меня.

После этого разговора, мне стало легче. Хоть в этот раз сумели закончить на позитивной ноте. Я даже смогла выманить у Генки обещание быть поосторожнее, он обещал, а отключился после того, как я медовым голосом поинтересовалась, с кем он сам ночи проводит. Завьялов что-то буркнул в трубку и отключился, а я решила, что завтра снова его об этом спрошу, чтобы Генка особо не расслаблялся. Во мне зрела уверенность, что больше мне отступать нельзя. Когда-нибудь придётся принять открытый бой, и либо одержать победу, либо окончательно отступить. Завьялов созрел для того, чтобы жениться, я это чувствовала, и нужна ему именно я, какие бы Цветочки поблизости не крутились. Пора брать Генку за жабры. Фая всегда говорила, что замуж надо выходить либо по хорошему расчёту, либо по большой любви. У меня сейчас оба варианта присутствуют, нужно только сделать правильный выбор. И я его сделала. Колечко-то, подаренное Никитой в знак помолвки, лежит в шкатулке, и когда я его со своего пальца всё-таки смогла снять, в моей душе ничего не шевельнулось, никакого намёка на сожаление. Я вообще в тот момент о Никите не думала, Завьялов все силы для этого приложил. А кольцо я позже в ванной на краю раковины нашла. Хорошо хоть нашла, а то, как бы Никите в глаза смотрела? И замуж не пойду, и кольцо у любовника в квартире посеяла… Даже для меня это слишком.

Я сейчас больше думаю о том, что Генке мой отъезд покоя не даёт, это очень чувствуется. Все эти наводящие вопросы, звонки вечерами и по утрам, и в то же время его фырканья возмущённые, когда я ему на это намекнуть пытаюсь. Есть в Генке один недостаток, хотя, это он считает это недостатком, для меня это плюс — он быстро привыкает к хорошему. А то немногое хорошее, что есть в его жизни — это я. Поэтому он так боится моих приездов, нашего общения, встреч. Он сопротивляется, отталкивает меня, а как только слабину проявляет и понимает, что я снова рядом с ним и ему комфортно, пугается. Я — единственный человек, которого он подпускает к себе, настолько близко, что не всегда это замечает. Иногда напоминает мне быка — упрямого и осторожного, причём с хорошей памятью. Помнит, как обжигался, помнит, как его отталкивали, вот и не торопится до конца открываться, даже когда этого хочет. И не верит, что он нужен кому-то, вот такой, какой есть: недолюбленный, недоверчивый, без лишних достоинств. Ну, что сказать? Особых достоинств в нём нет. Он не писаный красавец, не любитель нежничать и проявлять свои чувства, не добрейшей души человек, не борец за правду, к тому же, стопроцентный циник… В общем, пытаясь охарактеризовать Генку Завьялова, легче в начале перечислить его недостатки, а уж потом влюбиться в его достоинства, их немного, но на фоне его отрицательных черт, они выглядят особенно весомо. Или это мне так кажется?

Иногда я пытаюсь представить, как однажды признаюсь всем. Расскажу отцу, Нике, Фае. И что я им скажу? За что я люблю Завьялова? Без памяти, настолько, что готова терпеть и прощать? И не нахожу ответа. Просто люблю. И мне безумно страшно, что я могу однажды утром проснуться и понять, что всё прошло. Нет больше моей любви. Умерла, иссякла, истлела. Ведь говорят, что так бывает. Генка мучает меня, душу мою по капельке выпивает. И любит. Так смотрит порой, что все сомнения уходят. А ещё, рядом с ним я счастлива. Никто и никогда не был способен меня понять так, как он, даже не с полуслова, а с полувзгляда. И я чувствовала это ещё до начала наших с ним отношений. Помню, что чаще всего жаловаться на маму я приходила к нему, и он всегда выслушивал и в такие моменты никогда надо мной не смеялся. Это потом уже появилась Ника, ей можно было рассказать о неприятностях, но Генка это Генка. Он в моей жизни один и навсегда. А вот его научить говорить со мной, мне удалось далеко не сразу. Он всегда выслушивал меня молча, и мне пришлось постараться, чтобы научить его разговаривать со мной. Это случается не часто, но в такие моменты я чувствую себя по-настоящему счастливой. Понимаю, что он со мной, что доверяет, и что я ему нужна. Осталось только добиться от него невероятной, как мне кажется на данный момент, вещи. Чтобы Генка признал это, не боясь, при всех. Просто взял и сказал: "Нужна". Про то, что любит, я и без слов знаю.

Но Фая точно будет не в восторге от той партии, которую я сделала. Она не любит несговорчивых мужиков, говорит, что от них проблем слишком много. Хотя, в этом права, проблем полно. Но когда всё гладко, тоже не слишком интересно.

Следующим утром я проснулась в боевом настроении. Глаза так и сияли, на щеках румянец, я была переполнена уверенностью в себе.

— Мне бы шашку да коня, — нараспев произнесла я одно из любимых выражений Завьялова. Но этим утром это была не шутка, я себя, на самом деле, чувствовала очень воодушевлённой и энергичной. Даже с управляющим сегодня ругалась с особым настроением, и, наверное, поэтому вышла победительницей. Собой можно было гордиться, и я решила не портить впечатление и не давать никому шанса отыграться, и поэтому из офиса уехала раньше положенного, прихватив с собой бумажную работу. Зачем сидеть в душном офисе у всех на виду, когда всё это я могу с успехом и дома делать, в более приятной и спокойной обстановке?

Думая о работе, я всё-таки не упустила возможности заехать в пару магазинов, в которых являлась постоянным покупателем, задержалась там несколько дольше, чем рассчитывала, но зато к дому подходила с двумя большими фирменными пакетами с обновками. Мысленно представляла себя в новом платье, подбирала аксессуары и даже припомнила, что несколько дней назад видела очень подходящий по цвету клатч в торговом центре неподалёку от офиса. Нужно будет завтра непременно заехать и купить его. А другого цвета — Нике, ей обязательно понравится.