Колхозное строительство. Дилогия (СИ) - Шопперт Андрей Готлибович

– Три рубля за мешочек, – изобразил пальцами пересчитывание купюр "узбек".

– Держи, – Тишков, достал из кармана красный червонец.

– А дыню не хочешь. Колхозница. Пальцы тоже съеш.

– Две.

– Ещё дэсят, – опять жест считальщика.

– Хоп майли, рахмат, – достал вторую десятку.

С мясом было сложнее. Мужик в кровавом фартуке из другой подсобки, не хотел делать вырезку. Пришлось достать очередную красненькую. Сморщив нос, мясник вышел.

– Армен, ещё бы мандарин, пару кило риса и сушёного барбариса.

– Всё будет дорогой, – кивнул горец.

– Во, ещё ведь надо красивую сумку матерчатую всё это сложить, – вспомнил Пётр.

– Съдес жди, – кивнул Армен и исчез.

Едва Пётр расплатился с мясником, появился и его гид. С собой нёс сумку из джинсовой ткани, наполовину заполненную чем-то.

– Двадцать рублей.

Пришлось доставать очередные красненькие бумажки.

То есть за пять минут лишился пятидесяти рублей. Не дешёвое мероприятие – ходить по колхозным рынкам. При заработке колхозника в месяц шестьдесят рублей оставить пятьдесят за одну сумку с дефицитными продуктами не первой необходимости даже не расточительность, а фантастика.

Одна из дынь в сумку не вошла и пришлось Армену провожать Петра до Волги.

– Денги будут – заходы, дарагой, – скорее всего, умышленно вдруг стал полохорусскоговорящим товарищ из солнечной Армении.

Таксисту тоже пришлось отдать червонец и плюсом пару мандаринок. Всю дорогу тот рассказывал о дочери, явно намекая на ошеломительный запах из джинсовой сумки.

Время приближалось к четырём, и нужно было поспешить. Люша обещала вернуться к шести вечера. Не успел. Плов дело не быстрое. Особенно если его правильно готовить. Чуковская уже переоделась, накрыла на стол и успела украсть две мандаринки, когда Пётр, наконец, порезал мясо на кусочки и стал нагружать в большие плоские тарелки желтовато-оранжевое блюдо из солнечных республик.

Самолёт в одиннадцать, и регистрация в 67 году, это не то мероприятие из двадцать первого века. Ни каких тебе ещё терактов. А значит и никаких разуваний. Сунул билет и гуськом вереницей, за бортпроводницей идёшь своими ножками к серебристому лайнеру. Плюс Пётр в последний момент, отпуская омандарининого таксиста, поинтересовался, а до скольки тот работает. Оказалось, что до полуночи. Вот на девять часов Пётр его и уговорил подать к подъезду.

Поэтому ели и прощались ни куда не спеша. Правда, Люша вдруг расплакалась уже в дверях.

– Как я жила до тебя? И как мне теперь жить? – и повытирала сопли и слёзы о воротник ужасного коричневого пальто.

Пора менять. Так к рубашке не подходит.

Глава 53 (последняя)

В Домодедово Пётр приехал раньше гражданина Макаревича. Он обошёл пару раз всё здание, но Яна Марковича не обнаружил. Тогда он разместился напротив входа и стал ждать. Не долго. Только сразу не узнал. Будущий председатель колхоза "Крылья Родины" приоделся. На нём было приталенное длинное чёрное пальто с серебристым каракулевым воротником и такая же шапка вроде высоких формовок у полковников из будущего. На ногах новые явно импортные чёрные ботинки. Красавец.

Штелле направился к Макаревичу, но тот отвернулся демонстративно и прошёл мимо. Не хрена себе! Что бы это значило? Пётр поднялся на второй этаж и стал сверху наблюдать за бывшим зэком и ювелиром. Но тот вёл себя вполне адекватно. Прошёл к буфету и встал в очередь. Простоял пять минут, взял стакан чая с ватрушкой и устроился стоя за высоким столиком. Ничего подозрительного. Тогда Пётр стал рассматривать пассажиров и всяких разных провожающих. Подумал, что они доигрались, и за Яном Марковичем слежка. Даже один мужик в коротком сером пальто и кроличьей шапке подозрительным показался. Вечно оглядывался, кого-то высматривая. Но нет. Мужчина нашёл вскоре искомого. Визави был в форме майора танковых войск. Почему танковых? Ну, петлиц издалека не видно, но то, что они чёрного цвета ведь видно.

И тут объявили о регистрации на их самолёт. И опять эти двое попали в круг подозреваемых. Они встали в очередь практически за Макаревичем. Между ними вклинилась только толстая женщина с плетёной корзиной. Пётр пропустил перед собой мужчину в таком же как у него коричневом пальто и встал в очередь. И практически сразу перестал подозревать танкиста и его товарища. Они говорили про Нижний Тагил. Понятно и почему военный с танковыми эмблемами. Чего же тогда опасается Макаревич, а вернее кого?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Так и мучился вопросом до того как самолёт взлетел. Места у них с Яном Марковичем были рядом. Они даже не перекинулись ни одним словечком, когда, наконец, Макаревич поднялся и сказал: "Пойду, покурю, вы не курите?"

Подошли к туалету. Ни кого. Все в салоне дремлют. Полночь, как ни как.

– Думаю, что зря, наверное, панику поднял, – кривовато усмехнулся будущий председатель.

– А что случилось? – Пётр выглянул из-за занавески в салон. Всё тихо.

– Показалось, что следили за мной, пару раз одного и того же человека на улице встретил, причём в противоположных концах Москвы. Вот и решил перестраховаться. Всё же торговля ювелирными изделиями и тайные встречи с иностранцами деяния наказуемые и очень, надо сказать, наказуемые, – Ян Маркович снова кисло улыбнулся.

– А сейчас успокоились? – снова выглянул в салон Штелле.

– Ни в аэропорту, ни на самолёте этого типа нет, – Макаревич оглядел Петра, – А вы ничего себе из одежды не прикупили? Зато запах мандарин по всему салону, а я вот не догадался.

Переход от шпионских игр к мандаринам и шмоткам совсем Штелле выбил из равновесия. Он в третий раз осмотрел дремлющий салон и полюбопытствовал:

– С делами нашими как? Ничего не изменилось?

– Там всё в порядке. Мои знакомые должны будут отправить контейнер с заказами в Челябинск. Там другие знакомые переложить содержимое в другой контейнер и отправить на имя Петра Оберина в Краснотурьинск.

– Сложная комбинация, – натужно улыбнулся Первый Секретарь Горкома КПСС.

Конец первой книги.

Краснотурьинск 2020 год.

Колхозное строительство 2

 Глава 1

Нет ничего хорошего в судьбе попаданца. Чем там завлекают неокрепшие юношеские мозги "афторы" попаданческих романов? Воздух, которым можно хлеб намазывать, и которым афтор не может надышаться. Врёт самка собаки. Это ведь ещё куда попасть. Если десантироваться посреди бескрайней тайги, то может там и есть воздух. Так пусть "афтор" не поленится и в 2020 году прогуляется до тайги. Неожиданно для кабинетного москвича он там и в наше время обнаружит "воздух". Ну, это если этот товарищ забросил бедного попаданца в тайгу, а если его неуёмная фантазия отправила бедного десантника с ноутбуком в средневековый город. Вот там он хлебнёт "воздуха". Полной грудью хлебнёт. На хлеб точно будет намазывать. Забывает бедолага московская, что топят там дровами и углём. Нет центрального отопления на газу. Топят и выбрасывают золу на дорогу. А если уголь, то и шлак на дорогу. Всё это перемалывается ободом колёса. Получается пыль, а если вдруг ветер и плюс низкое давление. Сверху дым, а снизу зольная пыль. И это только цветочки. Ведь это самое колесо не само по себе катится. Его лошадь волокёт. Поволокёт, поволокёт и покакает яблоками, естественно. Извините за высокий "штиль‑с". Продукт этот полежит на дороге, высохнет и тоже в пыль обратится. Правда, на его место тут же новый "продукт" ляжет. Много лошадей в том самом средневековом городе. А ещё там нет канализации, а ночные горшки есть. Их тоже на проезжую часть. Ещё полно собак. У собак, понятно, не яблоки, так – коврижки. А вот дворников мало. А куда девать очистки от картошки? Ах, да, картошки ещё нет. Ну, от брюквы? Да тоже на дорогу. Всё что ли? Нет. Ещё всё вокруг покрыто буртами селитряниц. Солома, навоз и извините опять за штиль‑с – урина. И они пахнут‑с всем этим. Постоянно войны, а на войне, куда без пороха? По этой самой причине тысячи и тысячи селитряных буртов.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})