Сценарист (СИ) - Син Айкава

«А что, если Мики больше вообще не появится? Быть может, они что-то сделали с ним, из-за чего теперь он не способен вернуться. Что тогда? Могли ли они… убить его? Нет, такого точно не может быть, ведь такого никогда раньше не происходило! Да, мы, дети, нужны им для их экспериментов, так что они не могут убивать нас!» — проплывали мысли в голове Айкавы, не давая долгожданному покою наступить.

Однако, он не хотел думать лишь об одном, что, скорее всего, было истиной. Он всячески отвергал эти слова, но они никак не уходили у него из головы, и он понимал, что это то, с чем его детский разум боится столкнуться лицом к лицу.

Дети для этих людей были расходным материалом.

Не выдержав внутренних психологических катастроф, Син выбрался из общей комнаты и последовал по длинному коридору, попутно скрываясь от взрослых, ведь ему, ребёнку, запрещалось свободно путешествовать по этому комплексу. Если бы его заметили, его бы тут же наказали, применив шоковую терапию или же обычный кнут, который так любит местный директор.

Син часто попадал под её горячую руку — он был ещё тем правонарушителем, но было это лишь в первое время. Всякий раз, когда он не слушался приказов и вредничал, директриса отводила его в комнату для наказаний, брала кнут и беспощадно лупила его по спине, после чего на неё оставались кровавые красные следы, которые позже превратились в многочисленные шрамы. Директор не знала, что такое милосердие, так что даже не думала давать слабину при исполнении наказания. Сина хватило на три таких, после чего он стал послушным пёсиком, который следовал любому приказу. Ему самому было противно от этого, но так, по крайней мере, он мог избежать всех тех ужасов, что придумывала главная.

Коридоры этого комплекса были очень сильно похожи на больничные: белые стены, глянцевый пол, бетонные белые потолки, чёрные двери, ведущие в самые разные комнаты, медицинские каталки и весь остальной больничный арсенал. Однако, применялись они здесь лишь для того, чтобы быстро увозить тяжело раненных детей, которые страдали во время испытаний. Одному мальчику даже оторвало ногу на одном из таких, после чего его перестали трогать, и теперь он стал ненужным для этих людей. Благо, они не могли от него просто так избавиться, так что решили просто игнорировать, чему тот был, несомненно, рад.

Син пробирался всё дальше и дальше, укрываясь в тёмных поворотах коридора. Наконец, он достиг желаемой двери, после чего отворил её и вошёл внутрь помещения.

Это был лазарет, куда свозили всех раненных детей. Сину казалось, что именно здесь может находиться Мики. Он упорно верил в то, что найдёт здесь своего друга, и эта мотивация подбадривала его, закрыв собой весь страх перед возможным наказанием, которое он не хотел бы снова переживать.

Двигался Айкава медленно и осторожно, тихо отодвигая шторки, которые закрывали собой кровати. К удивлению мальчика, большинство коек были свободны, а те, кого ему удалось увидеть, точно не были похожи на Мики. Когда он обошёл все кровати, то понял, что его друга здесь нет. Но где же он может быть? Неужели в этом комплексе есть ещё одно помещение, куда бы смогли спрятать Мики? Конечно, такое может быть, но Айкава переживал, что он не сможет найти нужную дверь, ведь этот комплекс он знал очень слабо. Его познания ограничивались этим коридором и лазаретом, в котором он находился прямо сейчас. Комната для наказаний была близко, но вряд ли там содержали бы его друга.

Син понял, что, если он хочет найти своего друга, ему придётся дойти до одной из дверей, открыть её и вступить в неизвестность, в которой он раньше не бывал. Как только его нога ступит на неизвестную зону, его жизнь ставится под большой риск, ведь он не знал, что будет его там поджидать. Многих бы это уже развернуло и отправило обратно, но мальчик хотел добиться правды и выяснить, куда спрятали его рыжего приятеля, так что он, не долго думая, медленно открыл дверь лазарета, высунул голову в коридор, убедился, что никого рядом нет, и вышел из помещение, последовав к новой двери.

Сердце Айкавы бешено колотилось от страха и неизвестности, но назад отступать было никак нельзя! Он не может предать своего, пожалуй, лучшего друга, поэтому ему придётся рискнуть и столкнуться с неизвестностью, а также нужно быть готовым к последствиям, которые не обещали, что они будут лёгкими.

Син аккуратно схватился за дверную ручку и толкнул дверь вперёд, быстро осматривая помещение, что открылось перед ним. То, что он увидел, было похоже на обычный зал, где, скорее всего, собирался персонал, дабы провести перерыв. Здесь было несколько плазменных телевизоров, четыре дивана, два стеклянных столика и даже мини-холодильник в углу комнаты, который тут же поманил собою ребёнка, но сейчас он был на важном задании, так что думать об этом не имела смысла. Обои этой комнаты были голубого цвета, а на бетонном потолке красовалось две небольшие люстры, которые охватывали своим светом всё помещение.

Прямо сейчас здесь никого не было, так что Син спокойно зашёл внутрь и закрыл за собой дверь. Айкава обратил внимание, что в этой комнате было ещё несколько дверей, которые вели в неизвестность.

«Наверное, одна из них ведёт в туалет, а вот вторая ведёт в другой коридор, ибо этот комплекс не может ограничиваться лишь этой комнатой и тем коридором, откуда я пришёл.» — рассудил Син и открыл одну из дверей, которая, как и подумал Айкава, оказалась входом в ванную комнату, в которой была душевая, унитаз и даже две раковины с двумя зеркалами.

Айкава отступил от ванной и подошёл к другой двери. Он уже хотел попробовать отворить её, но голос, который был слышен совсем близко, испугал его до чёртиков. Мальчик внимательно прислушался, после чего понял, что за той дверью находятся двое неизвестных, и они стремительно шли в направлении той комнаты, в которой прямо сейчас находился он. Осознав ситуацию, он тут же обвёл взглядом всё помещение и понял, что единственное место, где он мог бы спрятаться, было за диваном, который стоял рядом с противоположной к нему стеной. Быстро добежав до нужного места, мальчик спрятался за спинкой мягкой мебели и заглушил своё дыхание, дабы не выдать себя сразу.

Дверь в комнату отворилась и в помещение вошло двое неизвестных, одетых в белые халаты, под которыми красовались белые рубашки с чёрными галстуками. Оба, кажется, были в хорошем настроении, если судить по их интонации. Один из них присел на второй диван, а другой подошёл к мини-холодильнику, открыл его и извлёк оттуда две банки газировки.

— Я думаю, что нам мало платят за нашу работу, Грегори. Серьёзно! То, что мы видим здесь, стоит гораздо больше, чем наши зарплаты. — заявил один из них.

— Ты это нашему директору в глаза скажи, Уильям. — с усмешкой ответил ему Грегори. — Она с радостью сократит тебя и избавит от мучений от низкой зарплаты.

— Твоя правда, друг, но иногда всё же стоит говорить о том, что тебе не нравится. Мне, например, от этого становится легче. — проговорил Уильям и сел рядом с собеседником. — Слышал о том, что данные о наших экспериментах недавно утекли в сеть?

— Да, слышал. Вроде как это не дало отрицательного эффекта. — безразлично ответил ему Грегори.

— Это и пугает меня, друг. — с некой грустью в голосе сказал Уильям. — Людям плевать на то, что тут делают с детьми. Ты читал их комментарии? Все оказались не против того, чтобы эти дети страдали для их благополучия.

— Этот мир уже давно прогнил, приятель. Сейчас всё здесь держится на героях, причудах и вере людей в них. Человек сегодня хочет ощущать себя в безопасности 24 на 7, и, если для этого придётся рискнуть здоровьем детей детского дома и их жизнями, пусть так и будет. Конечно, это весьма нечеловечно, но разве мы должны прямо сейчас чувствовать хоть какие-то муки совести, когда мы уже по уши погрязли в этом всём? Пойми, что, если мы сейчас попытаемся выйти из игры, нас убьют, а на наши места придут другие. Мы не способны ничего исправить, так что остаётся просто следовать по выбранному пути. — отмахнулся Грегори, попивая напиток из банки.