Шелковые нити - Мария К
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Гладкий, сверкающий внешний вид самолета намекал на экстравагантность внутри. Внутри Хлою встретил мир комфорта и изысканности. Салон был украшен прекрасными кожаными сиденьями, их глубокие цвета излучали ощущение элегантности. Мягкое рассеянное освещение заливало пространство теплым, приветливым сиянием, создавая идеальное настроение для их путешествия.
Эмоции Хлои были смесью благодарности, радости и любви, когда она осознала, на что готов пойти Ричард, чтобы создать для них совместные воспоминания. Частный самолет символизировал не только их физическое путешествие, но и путешествие любви и единения.
Этрета был живописным прибрежным городом, известным своей захватывающей дух природной красотой. Когда Хлоя вышла из самолета, ее приветствовал вид зеленых холмов и безмятежных просторов Ла-Манша. Город был расположен между впечатляющими утесами и галечным пляжем, и пейзаж был поистине впечатляющим.
Справа от нее вздымались в небо знаменитые белые меловые скалы, их уникальные и замысловатые образования стояли как часовые на фоне бескрайнего моря. Лазурные воды Ла-Манша блестели под ласковыми солнечными лучами, заливая окрестности сияющим блеском.
Хлоя была очарована абсолютной красотой этого места. Свежий морской бриз коснулся ее лица, принеся с собой запах соли и романтики.
Она не могла сдержать своих эмоций, и лучезарная улыбка озарила ее лицо. Ее глаза блестели от возбуждения, а сердце переполняла жгучая любовь к Ричарду. Это был момент, когда слова казались недостаточными, чтобы выразить глубину ее чувств, и поэтому она позволила своим искренним и неподдельным эмоциям говорить за нее. В этой живописной обстановке, рядом с Ричардом, Хлоя чувствовала себя самым счастливым человеком на свете, и ее радость была отражением красоты, которая ее окружала.
Вечер представлял собой изысканное сочетание простоты и насыщенности. Когда они вошли в маленький очаровательный ресторанчик, Хлое показалось, что она попала в другой мир. Обстановка была типично французской, с клетчатыми скатертями, мягким светом свечей и слабым гулом разговоров на заднем плане.
— Не знала, что ты знаешь французский, — с видом обожания взглянула на него Хлоя.
Ричард слабо улыбнулся и ответил, что ему в радость ее удивлять.
Они сидели у большого окна, выходящего на море. Вид был просто захватывающим. Солнце начинало клониться к закату, заливая теплым золотистым сиянием пологие холмы и знаменитые скалы Этрета. Море блестело под солнечными лучами, его волны мягко разбивались о берег, создавая безмятежную мелодию, наполнявшую воздух.
Хлоя и Ричард потягивали французское вино, их беседа перемежалась смехом и общими историями. В меню был представлен огромный выбор традиционных французских блюд, от улиток до кока-колы в вине, и Хлоя не могла сдержать улыбки, смакуя каждый кусочек.
Когда последние лучи солнца окрасили холмы и утесы в золотой час, близость Хлои и Ричарда росла, когда они вели содержательные беседы и обменивались нежными взглядами. Красота окрестностей, казалось, усиливала их любовь, превращая этот вечер в воспоминание, которым она будет дорожить вечно.
Когда солнце постепенно опустилось за горизонт, окрашивая небо в оранжевые и розовые тона, Хлоя и Ричард направились к маленькой элегантной яхте, ожидавшей у пирса.
Рука Ричарда нежно поддерживала руку Хлои, их пальцы переплелись, когда они ступили на яхту. Деревянная палуба была прохладной под их ногами, а мягкий морской бриз взъерошил волосы Хлои.
Корабль поднял паруса и медленно заскользила прочь от берега. Городок представлял собой завораживающее зрелище. Его средневековое очарование подчеркивалось теплым золотистым светом уличных фонарей, которые, казалось, танцевали в сумерках, создавая атмосферу, которая была поистине волшебной.
Море было спокойным, единственными звуками были мягкий плеск волн о корпус яхты и отдаленный смех и музыка из города.
Когда Хлоя откинулась назад, глядя в ночное небо, ее голова уютно устроилась на плече Ричарда, и ее охватило чувство безмятежности. Ночь была волшебной, звезды сверкали, как рассыпанные бриллианты, на бескрайнем полотне небес.
Присутствие Ричарда было успокаивающим якорем, и Хлоя дорожила каждым мгновением, которое они проводили вместе. Она почувствовала, как его волосы, мягкие и ласковые, слегка коснулись ее шеи, а теплый вечерний ветерок нежно поцеловал ее кожу.
Ночную тишину нарушил голос Ричарда.
— Хлоя, — пробормотал он, и нежность в его голосе окутала ее, как защитный кокон. — Я знаю, ты беспокоишься о Монике. Но, пожалуйста, поверь моим словам. — Он взглянул на нее. — Да, я был влюблен. Настолько, что мы поженились. Но… это было очень давно, — продолжил Ричард, и в его голосе зазвучали нотки ностальгии. — Я потерял интерес. Я больше ничего не чувствую. Сейчас все мое внимание сосредоточено на тебе.
Сердце Хлои переполнилось эмоциями, главной из которых было облегчение. Ночное небо, казалось, засияло ярче, отражая сияние ее улыбки. Она теснее прижалась к Ричарду, лелея любовь, которая связала их в тихой красоте той ночи.
Посреди их тихого оазиса, Хлоя решила задать вопрос, о котором думала весь день. Подняв глаза к звездному небу, она повернулась к нему, ее голос был мягким и наполненным чувством тоски.
— О чем ты думаешь в последнее время? — спросила она. — Когда ты один, только ты и твои мысли.
Она надеялась получить романтический и личный ответ, заглянуть в самые сокровенные чувства Ричарда и, возможно, услышать, что он думает о ней. Ее сердце трепетало от предвкушения, ожидая его ответа.
Ричард смотрел в ночное небо, и в его глазах отражались мерцающие звезды.
— Ну, в последнее время я думал о том, сколько масок мы носим для других, — сказал он спокойным и задумчивым голосом. — И что, в итоге, никто не знает тебя настоящего.
В его словах был оттенок меланхолии, и она почувствовала глубину его мыслей, которую раньше до конца не осознавала.
— Это можно исправить честностью, — мягко вставила она, и в ее голосе звучали нотки оптимизма.
Кривая улыбка Ричарда говорила о более глубоком понимании сложности человеческой натуры.
— Легче сказать, чем сделать, моя дорогая. Не каждый может смириться с правдой. Кроме того, может ли человек быть по-настоящему честным? Полностью, абсолютно честным? Иногда мы не честны даже перед самими собой: предпочитаем говорить себе удобную ложь, чтобы не сталкиваться лицом к лицу с тем, что мы сотворили, или с желаниями, которых мы жаждем, но которые пугают нас.
Пока слова Ричарда повисали в воздухе, Хлоя размышляла о тонком танце между правдой и самообманом, который формирует человеческий опыт.
Она наблюдала, как он принял более удобную позу, его взгляд был отстраненным, затерянным в бескрайности ночного неба.
— Знаешь, — продолжил он, —
