Фальшивые лабиринты, или Иллюзия отражений - Сергей Трищенко

Нет, мы попробовали проскакать вдоль берега огненного моря: Юнис - в одну, а сэр Жеральд — в другую сторону, пока я разбивал лагерь и готовил ужин, но никаких следов человеческой деятельности не встретили, она словно выгорела. Пришлось им возвращаться и помогать мне устраивать лагерь более капитально.

Единственной практической пользой, которую мы получили от огненного моря, была та, что мы не стали разводить костер — в подобной ситуации он смотрелся бы нелепо, — а подогрели ужин на пламени моря.

Используя зеркальные доспехи и применяя длинное копье с насаженным на него окороком, как я понял, можно неплохо защититься от палящего пламени.

За ужином мы не разговаривали, хотя море горело исключительно бесшумно и не заглушало разговоров так, как треск костра.

И лишь когда мы легли, отвернувшись от трепещущего света колеблющихся языков пламени, глядя в черноту ночной степи, откуда ощутимо тянуло свежим ветерком, сэр Жеральд нарушил тишину:

— Волков можно не опасаться, — усмехнулся он.

— Да тут, наверное, вообще никто не водится — все выгорело, — согласился я с ним, и мы уснули.

А утром... утром величие даже такого громадного пожара померкло в свете восходящего солнца.

Сэр Жеральд долго чесался и не хотел вставать. Юнис хоть и встал, но с тоской смотрел на огненное море, над которым разгорался восход.

«Интересно, будет на огненном море дорожка от солнца или нет?» — заинтересовался я, становясь рядом с Юнисом.

Дорожки не было. Все прочие отсрочки — в виде завтрака, утреннего кофе, долгого умывания и чистки зубов, равно как и утренняя гимнастика— также оказались исчерпаны и перед нами в полный рост и со всей неизбежностью встала необходимость первого и единственного в мире испытания силового тоннеля...

Сэр Жеральд и Юнис выжидательно уставились на меня.

Вздохнув, я медленно вынул из переметной сумы макетик силовой трубки. Он дрожал у меня в руке пластиковым протезом гусиного горла и мне казалось, что его дрожь передается мне...

И вот такая, с позволения сказать, хреновина, спасет нас от испепеляющего жара?

Надо было спросить у колдуньи, сколько времени он сможет выдержать... Может, следует облиться водой перёд входом туда? Или внутри сам обольешься лицом?

Тщательно сориентировав трубочку перпендикулярно линии берега — чтобы ее ненароком не закосило в сторону и нам не пришлось бы жариться несколько сот лишних метров, или чтобы мягко не войти в самую глубину огненного моря - я бросил ее на землю на максимально терпимой близости к пламени.

Хлоп! Передо мной стремительно возник круглый вход в белесоватый полупрозрачный тоннель в нескольких метрах от входа окрашенный желтым цветом, который постепенно темнел, сгущался, багровел и в отдалении переходил в темно-вишневый. Мой любимый цвет. Но вот еще дальше он, похоже, становился черным — или же инфракрасным? Но от этого легче не становилось, а, наоборот, навевало нехорошие мысли. Точки выходного отверстия отсюда не наблюдалось.

— Рискнем? — сказал я, кивая на отверстие, окружность, дыру, пасть входа.

— Другой дороги нет, — мрачно пробормотал сэр Жеральд.

Юнис ничего не сказал, только побледнел еще сильнее, но отсветы пламени мигом перекрасили его лицо в желтое. Кони стояли спокойно.

— Пошли, — я потянул Малыша за повод. Тот мотнул головой, будто соглашаясь, и пошел следом за мной.

Я ступил в тоннель. Идти было удивительно легко — но, быть может, потому, что пока труба лежала на земле? Дно тоннеля казалось толстым и едва проминалось от моего веса — почти неощутимо. Я шел как будто бы по толстой твердой резине.

Но вот под ногами разверзлась огненная бездна и мы словно повисли в пылающей пустоте. Языки пламени обняли трубу с обеих сторон, но с виду они смотрелись стабильными, неподвижными, а сверху трубы лишь полоскали огненные сполохи, через которые временами проглядывала полупрозрачно-молочная голубизна неба. И это было так приятно! Снизу же менялся лишь цвет огненных струй, но они никуда не исчезали. А интересно: какая здесь глубина? Или высота?

Дышалось легко — даже на берегу огненного моря казалось жарче. Здесь же воздух веял едва ли не морской прохладой. Ну а как же — море все-таки, мало ли что огненное,..

Мною вдруг овладело удивительно восторженное состояние. Захотелось завизжать от восторга, затопать ногами, запрыгать, закричать что-нибудь вроде «Первое в мире испытание силового огнепроходного тоннеля проходит успешно!», но я сдержал себя, представив, что под ногами — бог знает какая глубина и, затопай я от восторга ногами, трубка неожиданно проломится, прервав и мой восторг, а потом разорвется надвое и загорится.

Живая картина предстала перед глазами: мы не удерживаемся на ногах, соскальзываем вниз и летим, летим, летим — в огненную пустоту, а над нами скручивается, корчась, горящая спираль трубы...

Поэтому я только вздохнул поглубже, загоняя свой восторг внутрь себя, и немного ускорил шаг, стараясь ступать как можно более осторожно, чтобы и в самом деле не прорвать неведомую толщину силового поля и не осуществить свой столь ярко представляемый кошмар.

— Сколько нам еще идти? — услышал я за собой хриплый писк Юниса и понял, что сэр Жеральд заставил его идти вторым, ибо в противном случае Юнис мог бы и остаться — под мнимым предлогом обеспечения арьергарда.

— Сущая ерунда, — отозвался я, старясь, чтобы мой голос звучал как можно более уверенно и естественно, — вот перепрыгнем этот костерок — и мы на месте...

— А посерьезнее? — Юнис не был склонен к шуткам.

Я пожал плечами, хотя на быстром ходу сделать это весьма затруднительно. Скажем так: передернул.

— Если это такое же море, как и то, которое мы недавно переплыли, нам придется устраивать здесь привал, — и я показал на пылающие под нами языки пламени.

Юнис застонал.

— Но я так не думаю, — поспешил успокоить я его, — пятьсот метров огня являются непреодолимой преградой для танков, а для кавалеристов — если бы удалось заставить лошадь пойти в огонь — хватило бы и пятидесяти: не хватит кислорода. Лошадь же не научишь задерживать дыхание. По крайней мере мне такие случаи не известны.

Не скажу, что мои дилетантские рассуждения сильно успокоили Юниса, но хоть немного отвлекли от зрелища огненной бездны под ногами, на несколько минут.

— А ты не смотри вниз, — посоветовал я ему, — глянь лучше, как мой Малыш весело машет хвостом...

Совет оказался совсем не лишним: в этот момент Малыш остановился и выбросил из-под хвоста несколько килограммов «конских яблок». Юнис еле успел отскочить.