Завещание майя - Стив Альтен

Мик развинтил запирающий вентиль, глубоко вдохнул и толкнул люк, пытаясь его открыть.

Никакого эффекта.

Если я ошибся насчет давления, мы вместе умрем прямо здесь. Он помедлил, оценил шансы, затем снова попробовал открыть люк, на этот раз навалившись на титановую крышку плечом. С шипением крышка люка отошла от резинового уплотнителя и открылась.

Мик вылез из субмарины, взобрался на верх корпуса, захлопнул люк и выпрямился.

Бамс! Он прикусил загубник, больно стукнувшись макушкой о каменный потолок.

Пригнувшись, чтобы сохранить равновесие, он потер шишку и огляделся по сторонам. С верха «Барнакла» было видно, что они находятся в гигантском помещении в форме сплющенной сферы, освещенном аварийными огнями «Барнакла». Нос подлодки прочно зажимали две изогнутые лопасти шириной около двух с половиной метров каждая. Луч фонарика выхватил из тьмы еще по крайней мере десяток подобных конструкций, расположенных друг над другом и крепящихся на центральном столбе, словно ветряки на уложенной горизонтально мельнице.

Мик смотрел на механизм, изучая окружающую обстановку. С каждым вдохом в ушах отдавался визг клапана. Я знаю, что это. Это турбина, гигантская турбина. Нас, должно быть, засосало входящим потоком. Сейчас ревущий звук утих. Субмарина заблокировала лопасти, вращение прекратилось, поскольку мы застряли в ней.

Мик спрыгнул с «Барнакла» на скользкую металлическую поверхность древней лопасти. Куда подевалась морская вода?

Вдруг его нога соскользнула по металлической поверхности. Мик попытался сохранить равновесие, но врезался правым локтем и бедром в покрытую слизью стену. Раздался звук глухого удара. Мик застонал от боли и оглянулся.

Луч фонарика высветил пористую черную, похожую на губку субстанцию на центральной части стен и потолка. Ему на голову закапала морская вода.

Мик выпрямился, приподнялся, став на цыпочки, и с удивлением обнаружил, что пористый материал невероятно хрупкий, как пенопласт, только тверже. Он достал нож и ударил по потолку, отколов несколько кусков ломкого, похожего на известняк камня, пропитанного морской водой.

Прислушался. Звук вырывающегося откуда-то воздуха отдавался эхом от стен шахты, справа от него казался громче. Мик подтянулся и ухватился за верх правой лопасти, а затем направил луч фонарика на потолок.

Звук доносился из полутораметрового отверстия в потолке шахты, находившегося над следующей лопастью. Уходя вверх практически под прямым углом, темный проход больше всего напоминал странный мусоропровод.

Мик перелез через металлическую лопасть, остановился под отверстием и ощутил на лице порыв горячего ветра.

Вентиляционная шахта?

Подвинувшись к ближайшему краю лопасти, Мик взобрался на ее ребро, едва удержав равновесие на шестисантиметровом срезе и потянулся к краю шахты, рукой нащупал небольшой выступ — скользкий, но вполне подходящий в качестве опоры.

Мик осторожно выпрямился, балансируя на верхушке лопасти, подтянулся к выступу в люке шахты и навалился животом на ее край. Затем он повернулся и уперся ногами в противоположную стену трубы, локтями и кислородным баллоном прижимаясь к стене за спиной. Снова посмотрел вверх, чувствуя на лице горячий ветер, и увидел в свете фонарика длинную трубу шахты, поднимающуюся над отверстием под углом семьдесят градусов.

Это будет трудно…

Упираясь ногами и спиной в стенки шахты, он медленно пробирался вверх, сантиметр за болезненным сантиметром, как альпинист, взбирающийся по узкой вертикальной трещине горы. Поднимаясь на метр, он соскальзывал вниз на треть проделанного расстояния, стонал от напряжения, потом вытирал пот с ладоней и ждал, когда к обожженной плоти вернется чувствительность, и снова начинал подъем по скользкой металлической поверхности.

У него ушло двадцать минут на то, чтобы добраться до верха тридцатиметровой шахты. В угольно-черной темноте его поджидал… тупик.

Мик прижался затылком к стене и в отчаянье застонал сквозь загубник. Мышцы ног, перенапряженные во время подъема, угрожающе дрожали, давая знак, что скоро не выдержат, а значит, он рухнет вниз с огромной высоты. Он уперся обеими руками в стены, уронив при этом фонарик.

Черт…

Окруженный темнотой, он слушал, как фонарик ударяется о стенки шахты и под конец со звонким ударом разбивается о дно.

Если не будешь осторожен, отправишься следом.

Очень осторожно, обдумывая каждое движение, он достал газовую зажигалку и осветительный патрон из кармана жилета. Следующие пять минут, обливаясь потом, он пытался зажечь фитиль.

Мик беспомощно уставился на газовую зажигалку, полную горючего, которая отказывалась работать. Идиот, без кислорода невозможно зажечь огонь.

Глубоко вздохнув, он вынул загубник изо рта и направил поток воздуха на зажигалку. Оранжевый огонек вспыхнул, наконец позволив Мику поджечь сигнальный патрон.

Красное пламя с шипением осветило то, что оказалось двумя небольшими гидравлическими петлями, на которых крепилась крышка. При помощи ножа он вывинтил болты петель — из отверстий хлынула темно-синяя горячая жидкость, залившая его водолазный костюм. Мик снова взял загубник в рот и попытался затылком приподнять крышку люка.

Люк подался на несколько сантиметров.

Орудуя так близко к крышке, как только осмеливался, Мик откинул инопланетный люк и вцепился пальцами в край отверстия. Он чуть не упал, повиснув над черным провалом, но все же смог подтянуться и выбраться на поверхность, оказавшуюся металлической решеткой. Упав на четвереньки, он некоторое время мог лишь дрожать от усталости. От высокой температуры маска запотела, лишив его возможности осмотреться.

Мик снял маску, но во рту у него настолько пересохло, что он не мог сплюнуть. Он вытер слезы с покрасневшего от жара лица и посмотрел вверх.

О Господи…

Ослепленный, он опустился на пол, дрожащие ноги его больше не держали. Глаза Мика расширились, мысли с такой скоростью проносились в мозгу, что он не успевал осознать их до конца. Пот заливал лицо, струился по телу, собираясь под подкладкой водолазного костюма. Сердце колотилось с такой силой, словно хотело вырваться наружу; Мик скорчился на металлической решетке, пытаясь перевести дыхание.

Я в аду…

Он оказался в огромной темной овальной комнате, которая по размеру превышала Супердоум в Новом Орлеане,[28] если оттуда убрать арену. Внутреннюю поверхность стен облизывали языки невероятно жаркого ярко-алого пламени, которые искрились и трепетали, словно струи перевернутого водопада, вырываясь из пола и исчезая в непроглядной тьме у потолка.