До мозга костей (ЛП) - Вульф Триша

позвоночнику пробегает волнение, когда я представляю момент, когда смогу увидеть повреждения вблизи. Когда Колби, кажется, понимает, что его усилия бесполезны, он поднимается на здоровую ногу и, прихрамывая, делает шаг вперед, а его оружие забыто среди хрустящих опавших листьев.

Я разжимаю пальцы и выпускаю стрелу.

Колби падает на колени с отчаянным криком. Я поворачиваюсь к Джеку, прикрывая рот рукой, безуспешно пытаясь заглушить смех.

— Кажется, я выстрелила ему в зад, — шепчу я, пока Колби продолжает вопить на краю поляны. Мы заглядываем за угол хижины и видим, как он корчится в агонии. Его рука болтается за спиной, пока он пытается понять, что делать со стрелой, торчащей у него между ягодиц.

— Точно туда, — говорит Джек. Колби отвлекается от стрелы и переключает внимание на тропинку, вскрикивая при каждом движении в тщетных попытках вырваться. — Впечатляющий выстрел.

— Спасибо. Думаю, это даже лучше, чем в тот раз, когда я одним выстрелом попала Майку Коннорсу в член и яйца, — отвечаю я, передавая лук Джеку. — Думаю, я должна избавить его от страданий.

Колби не ушел далеко, даже не скрылся из виду с поляны, пока тащился по тропинке. Он не слышит моего приближения, не понимает, что я прямо за ним, пока я не хватаюсь за цепь капкана и не дергаю. Он кричит, когда я упираюсь своим весом в его вес, сжимая ржавые звенья через плечо, когда я поворачиваюсь к коттеджу и тащу его обратно на поляну. Джек выходит на крыльцо и наблюдает за нашим продвижением, его руки вынимаются из карманов и сжимаются в напряженные кулаки, а взгляд становится смертоносным, когда Колби удается ударить меня по ногам свободной ногой. Череда оскорблений и непристойностей, которые Колби выкрикивает в мой адрес, лишь затмевают ауру другого убийцы среди нас. Джек почти дрожит от ярости, когда подходит на несколько шагов ближе, но резко останавливается, когда я вскидываю руку и одариваю его безмятежной улыбкой.

— Ты действительно медленно учишься, не так ли, мистер Кэндимэн, — говорю я, бросая цепь и доставая охотничий нож, пристегнутый к поясу. Я поворачиваюсь к Колби, когда он пытается отпихнуть меня, подтягиваясь на бедре назад и завывая от боли, когда стрела вонзается в землю. Слезы прокладывают горячие дорожки по его коже. С его дрожащих губ срывается череда просьб, клятв и отчаянных молитв. — От меня не уйти.

Я делаю выпад вперед. Колби бьет именно так, как я знала.

Мой клинок встречается с его внутренней частью бедра. Я глубоко ввожу его, перерезая бедренную артерию. Когда я вынимаю нож, кровь хлещет мощными струями, пропитывая его тонкие брюки.

Не теряя времени, я опускаюсь на колени, Колби сжимает бедро, пытаясь остановить кровотечение.

— Ни одной женщине больше никогда не придется молить тебя о пощаде, — шепчу я, вонзая нож в гортань Колби, заглушая его крики. Его безуспешные попытки вдохнуть вибрируют в моей руке. Через мгновение, которое кажется слишком коротким, эти попытки затихают, и Колби обмякает на моем ноже.

Когда Колби замирает, я вытаскиваю нож из его горла в потоке крови, вытираю заточенную сталь о его рукав, а затем кладу его рядом с собой на землю, восстанавливая дыхание. Эйфория разливается по моим венам с каждым ударом сердца. Адреналин. Доминирование. В послесвечении чувствуется облегчение, словно заноза, вытащенная из плоти. Но в тот момент, когда руки Джека обхватывают меня, я понимаю, насколько лучше, когда он здесь. Я хочу большего, и только он может дать мне это.

— Lille mejer... — шепчет он, прижимаясь губами к моей шее. У меня перехватывает дыхание, когда его ладонь скользит по моей куртке, медленно перемещаясь на грудь, и мои соски заостряются, упираясь в слои одежды, которые внезапно кажутся слишком плотными. Рука Джека продолжает двигаться вниз, пока не нащупывает мою киску. Я наклоняюсь навстречу его прикосновениям, отчаянно нуждаясь в трении. Для большего. — Интересно... Если я просуну пальцы в твои трусики, найду ли я твою киску мокрой и отчаянно желающей наполниться?

Стон слетает с моих губ, когда Джек отстраняется, звук, который превращается в звук потребности, когда я слышу, как расстегивается пряжка его ремня и опускается молния.

— Почему бы тебе не проверить?

Джек проводит пальцем по моему бедру, расстегивает ремень и пуговицу моих походных брюк, а затем грубыми и нетерпеливыми рывками стягивает их вниз. Еще через мгновение пирсинг на головке его члена прижимается к моему входу, и он входит в меня одним грубым толчком.

— Как я и предполагал. Чертовски мокрая.

— Только потому, что ты смотрел, — шепчу я, когда он выходит и входит в меня до предела, его рука обхватывает мою талию, и он бросает меня вперед на руки. Мои пальцы впиваются во влажную землю, а Джек обхватывает плоть моих бедер и делает толчок, один удар за другим, каждый — долгое скольжение его члена, так что я чувствую каждую ступеньку лестницы гвоздиков, тянущихся по нижней стороне эрекции. Изогнутый стержень на головке члена воспламеняет каждый нерв, каждую глубокую потребность и темную фантазию. Пальцы Джека обхватывают мой клитор и дразнят, надавливая и отстраняясь до легкого прикосновения, вызывая стоны. Но именно его слова подталкивают меня к оргазму.

— Посмотри, что ты наделала, — говорит он, наклоняясь вперед, чтобы прижаться губами к моему уху, его мощное тело накрывает мое. Ритм его толчков не прерывается. — Медвежий капкан у него на ноге. Стрела в его заднице. Повсюду кровь. Что ты чувствуешь по поводу жизни, которую ты только что забрала?

— Удовлетворение... — прохрипела я сквозь восторг от каждого карающего толчка. — Я чувствую... удовлетворение.

— Что еще? Ты что-то скрываешь, Кири.

Рука Джека обхватывает мое горло, и я сглатываю. Мой пульс бьется о его ладонь. Впервые я осознаю, в какой опасности нахожусь. Все улики, которые у меня есть на Джека, находятся здесь, в этой хижине. В моем морозильнике лежит половина тела. Я только что убила человека. И теперь Джеку нужно только надавить, и я буду бессильна помешать ему, чтобы покончить со всем и уйти.

Это возбуждает.

Мое надвигающееся освобождение начинает зарождаться внутри, мои самые глубокие мышцы напрягаются, мои нервы загораются, как взорвавшиеся звезды.

— Я чувствую себя неукротимой... Бессмертной. Как человек, который заслуживает того, чтобы его боялись.

Джек одобрительно хмыкает мне в ухо. Его толчки замедляются до длинных, плавных скольжений члена. Он держит меня на грани оргазма, который готов прорваться через