На тропе Луны - Алла Вологжанина

– Она-то как проскочила? – выдохнула Карина.

– Тропу открыли, вот и проскочила. Сюда теперь любой случайный прохожий выйти может, – любезно пояснил Диймар, – если он хотя бы потенциальный знаккер. Но вообще-то, извините, я вас дезинформировал. Старушенция не такое уж и важное дело. Ею сейчас гончие займутся.

И верно, гончие возникли прямо из ниоткуда. На этот раз обошлось без сгущающегося мрака, наверное, потому, что вокруг и так было довольно темно. Карина с ужасом смотрела, как они несутся сначала по полной пустоте, потом выскакивают на тропу примерно посередине между Ангелией Витольдовной и ребятами. На этот раз глубинные гончие абсолютно проигнорировали детей. Их белые глаза и оскаленные пасти с кошмарными клыками были обращены в сторону старой волшебницы. Женщина выпрямилась. Карина прямо-таки физически ощутила, как та оценила обстановку явно не в свою пользу. А потом взгляд Ангелии встретился с Карининым, и девочка поняла: волшебнице страшно. Но это был страх не за себя! Ангелия боялась за их безбашенную и совсем недружную троицу.

А гончие тем временем сбились в ком прямо на тропе и кинулись на Ангелию. Волшебница резко встряхнула кистями рук, словно смахивая с них воду, и пространство волной колыхнулось вокруг. Это лишь на секунду задержало призрачных псов. И вот уже первый из них в скачке врезался в Ангелию, отлетел от нее, но другие на подходе.

Митька застонал сквозь стиснутые зубы.

– Ее нельзя бросать, ее же разорвут. – Он, чуть не плача, рванулся к бабушке.

– Подожди! – заорала Карина, бросаясь за ним следом, но Диймар с такой силой схватил ее за шиворот, что едва голову не оторвал.

– Стоять! – скомандовал он. – Без тебя разберутся. Эти твари еще с прошлого раза не забыли, что такое волк. Думаешь, почему на нас не напали? Вас почуяли.

– Отпусти, придурок! – Она вырвалась. – Трус, так и будешь смотреть, как их убивают?

– Я трус? – Глаза Диймара посветлели от злости, еще немного, и побелеют, как у гончих. – Я, если помнишь, в первый раз по тропе вообще без всякой охраны шел. Эти слова я тебе еще в глотку вколочу, оборотница паршивая. Ничего с твоим дружком не сделается, сама смотри.

Карина снова обернулась. Как раз вовремя, чтобы увидеть, как псы кидаются врассыпную от Митьки и растворяются в темноте неба, окутывающего тропу. Ангелия, потрепанная, но, похоже, не раненая, вдруг ссутулилась и устало уселась на самый краешек, свесив ноги. Ни дать ни взять, постаревшая Мэри Поппинс, только зонтика не хватает. Митька что-то говорил ей, потом подхватил под руку и помог подняться. Она оперлась на него, уже не такая величественная и жуткая, как на кладбище или в лесу. Погладила его белобрысые лохмы. Митька сердито замотал головой. В носу у Карины защипало. В глазах тоже.

– Мить! – крикнула она, стараясь не разреветься. – Иди обратно! Отведи бабушку домой.

Не всегда получается «если уйдешь ты – я тоже уйду».

– А как же ты? – крикнул друг.

– Я справлюсь! – Она с удивлением обнаружила, что орать совсем не обязательно, звук на тропе распространялся прекрасно. – Найди Арно, его тоже бросать нельзя. И вообще, тропа открыта, скоро полнолуние, и не последнее. Мить, мы еще увидимся и разберемся со всей этой фигней.

– Очень трогательно. – Диймар, видимо, потерял терпение и рывком развернул Карину: – Пошла вперед, надоело с тобой возиться. И не вздумай мне тут зубы показывать. Я с тобой как-нибудь управлюсь.

– Эй, ты! – вслед ему крикнул Митька. – Только тронь ее! Я ведь открою эту чертову тропу, не спрячешься.

И они разошлись, каждый в своем направлении. Остаток пути до статуи Карина молчала, раздумывая, как бы изловчиться и сбежать от Диймара в городе, который он знает гораздо лучше, чем она. А еще кляла себя за глупость. Диймар с самого начала казался подозрительным, странным и не слишком-то дружелюбным. Но не врагом же! А чего ожидать теперь – она и понятия не имела.

Диймар тем временем, щурясь, рассматривал ее, словно впервые увидел.

– Это был твой парень? – спросил он вдруг. – Не ожидал, что у такой серой мыши вдруг парень есть.

А вот это уже перебор.

– У кого? У мыши? – От обиды Карина пропустила мимо ушей «парня». Какого черта? В последнее время с ней почти все обращаются, как с вещью какой-то, да еще и не вполне исправной. Теперь еще и мышь? – Знаешь что? Я, может, и не из красавиц, но никакая я не мышь!

И, не очень хорошо соображая, что делает, она стащила резинку со своей растрепавшейся косы.

На тропе, упирающейся в крошечную площадь Третьего города луны, словно огонь зажегся. На изумленное лицо Диймара упали красноватые отблески. Карина помотала головой, и копна кудрей взвилась заревом, на глазах меняя цвет, перетекая из огненно-красного в густо-золотой оттенок меда. Карина запустила пальцы в копну на макушке. Пальцы запутались, как, собственно, любая расческа.

– Что, очень серая? – с вызовом спросила она.

– Э… ты их обычно в глубине прячешь? – отмер Диймар. – Вот туда и затолкай, нам сейчас в город выходить, нечего лишнее внимание привлекать. И если ты чего-то доказать хотела, то позволь, разочарую. Мышь прилизанная или мышь лохматая – все равно не бабочка.

Чувствуя себя полной дурой, Карина принялась стягивать лохмы в косу. Диймар жадно уставился на башни Города луны, но потом снова обернулся.

– Слушай, рыжая, я не понял, ты все-таки рыжая, или красная, или?..

– Или. Я всегда разная, в основном серая. – И, кляня себя за малышачье поведение, Карина не удержалась и показала Диймару язык. Тот и бровью не повел. Вернее, только бровью и повел – ехидно вздернул. И еще ухмыльнулся. Карина с досадой почувствовала, как, скрывая веснушки, лицо заливает краска. Примерно такого же цвета, как волосы пару минут назад.

А прямо перед ними открывался Третий город луны.

Впечатление было такое, что тропа уперлась в стеклянную стену, отделяющую совершенно другой кусок пространства. По ту сторону раскинулась небольшая площадь с желтой брусчаткой и невиданными фонтанами – вода в них била не струями, а отдельными каплями, очень крупными и частыми, но именно каплями.

– Аллея дождя, – шепнул Диймар, – лучше и быть не может. Слева рынок пряностей, ну, знаешь, Сумеречные ряды. Справа – нежилой район, бывший Волчий квартал.

– Почему нежилой? – спросила Карина и, прежде чем поймала безжалостный взгляд мальчишки, поняла почему.

– Потому что в нем стало некому жить, – очень любезно пояснил мальчик. – Ладно, хватит топтаться, идем.

Когда Карина попала в трилунский Город луны впервые, она вообще не заметила, как это произошло. Вторая попытка пробраться туда оказалась неудачной и непростой. А в этот раз они просто сделали шаг и очутились на площади. Лунная тропа растаяла под человеческими ногами, обутыми в слишком теплую для местного климата обувь.