Непреодолимые обстоятельства - Елена Викторовна Добрынина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Не говори про него, пожалуйста. — Попросила Ольга.
Даже простое упоминание о Рустеме отнимало силы. Заринка остановилась, соображая. На её лице застыло непонимание.
— При чем тут он, Оль!?
— При том, Зарин. — Устало проговорила. — При том, что это он — тот самый, кого я так любила в Москве. Тот, кто женился на другой, а меня бросил.
Подруга округлила глаза, зажала рот ладонью. Выдохнула, не веря.
— Да ладно! Прям тот? Ой! И как же? А Макс знает?
— Нет. И надеюсь, не узнаёт никогда.
Зарина кивнула и жестом показала, будто закрывает рот на молнию.
— Честно-честно, я никому не скажу ни слова. — Пообещала Зарина и подсела к Ольге на краешек кровати. Сложила руки в мольбе. — Расскажи мне все, пожалуйста!
***
Рус сидел в баре и пил виски. Почти все разошлись. Ему тоже пора была идти спать. Завтра вставать рано. Кататься в новой для себя технике он просил давно. Но Макс все оттягивал. Надо откатать завтра и уезжать отсюда. «Все пошло кувырком», приносились мысли в голове Рустема, «все перевернулось с ног на голову». Хотя… Если б он не приехал сюда, то никогда бы не встретил Булку, не знал бы, какою она стала. Желание коснуться её вновь, держать в своих руках, ласкать, охватило с новой силой.
Чертов звонок Макса все испортил. Он не понимал, что бы делал дальше. Не хотел думать об этом. Он просто её хотел — держать в руках, обладать ею. Он же видел, что это взаимно, что бы Ольга не говорила ему, какие бы едкие слова не бросала. Она все равно любит его, иначе не поддалась бы, не ответила на поцелуй. От воспоминания об этом по позвоночнику побежали мурашки.
Он не представлял себе, как завтра встретиться с её мужем? Как сдержаться, не высказав ему все, что думает? Может, отказаться? Уехать отсюда прямо завтра, завершив дела? Ну уж нет, решил Рус. Он ещё не опробовал то, ради чего приехал. Мысль вышла двусмысленной, пошлой. Ольга и правда, оказалась ему не по зубам.
Рус устал. Как же он устал. Сегодня в машине он, наконец, это понял. Осознал, какую чудовищную ошибку совершил тогда, десять лет назад. Нельзя было идти на поводу у отца. Но разве можно вернуть все? Разве можно исправить? Вряд ли. Она смогла остановиться, а он не мог бы, не захотел. И все было бы только хуже, сложнее, запутаннее. У него есть дети и Амина. При мысли о ней Рус непроизвольно скривился. Кажется, она о чем-то догадывается. Да и плевать! Не в первый раз. Пусть думает, что он волочится за очередной юбкой.
А ведь, Ольга где-то здесь, в этом отеле. И если в прошлый раз, она была там с мужем, то сейчас вообще одна. Рус пьяно усмехнулся. Можно даже не пытаться. Она прогонит его, не пустит, устроит скандал. Это он знал совершенно точно. Только этого не хватало! А он не сможет больше сломить ее броню. У него был один шанс, и тем он, Рустем не сумел воспользоваться.
Глава 12. Радости и тревоги
Утро ворвалось внезапно. Солнце заливало номер светом, так что даже глаза слепило. Наверное, Амина забыла задернуть вечером шторы и теперь спать было невозможно. Рус проснулся на удивление свежим. Будто и не пил вчера. Он смог уйти из бара, взяв всего пару порций. Хотел расслабиться, но так и не смог. Мысли неизменно возвращались к Лельке, её мужу, к самому себе, к отцу.
Умываясь в ванной, Рус взглянул на себя в зеркало. Оттуда на него смотрел уставший мужчина чуть за сорок. Редкая, едва заметная седина серебрила виски. Вокруг янтарных глаз собрались мелкие морщинки. Больше, чем полжизни прошло. И как он прожил эти годы? Тянуло на философские размышления. Рус усмехнулся и пошел собираться. Он так и не решил, что делать дальше. То ему хотелось оставить все, как есть, а то вдруг появлялось твердое убеждение, что необходимо рассказать все Потапову. Тогда уже Ольга должна будет сделать свой выбор. Только вот на что готов решиться он сам? Остаться с Аминой или разрушить выстроенную за десятилетие систему ценностей, оставить семью, детей ради того, чтобы быть с Булкой. Сплошные качели.
Тихонько вышел из номера, чтобы не разбудить детей.
Доска у Руса была своя, остальное снаряжение обещал взять Макс.
Алимов уселся на скрипучую канатку, купив бумажный билетик. Его уже не удивил этот подъемник, как в первую поездку на вершину горы Чегет. Дорога на вершину занимала минут пятнадцать. Рустем успел отметить, что сегодня на горнолыжном курорте было малолюдно, хотя обычно от туристов яблоку негде упасть. И ведь, погода прекрасная — солнце, голубое небо, легкий, едва заметный морозец.
Они условились встретиться на площадке между подъемниками, у кафе. Уже подъезжая к станции кресельной дороги, Рус, наконец, принял решение — он ничего не скажет Потапову. Откатает свой фрирайд и завтра они возвращаются в Москву.
***
Макс тоже проснулся рано, даже до будильника. Ясный, солнечный и по-видимому, морозный день сменил вчерашнюю метель. Вся долина была как на ладони. Но больше всего Макс любил вид отсюда на Эльбрус. Особенно утром, когда тень от самой высокой вершины всего Кавказского хребта простиралась на много километров вперед через горы поменьше, ущелья и доставала порой до равнинной части республики.
Макс был родом из соседнего края, из небольшого городка. Тоже юг, но степная зона. Долгое время он и гор то не видел, но однажды побывав, влюбился навсегда. И поэтому, когда пришлось уехать из родных мест, выбор казался ему очевидным. Вот так человек, никогда не стоявший ни на лыжах, ни на сноуборде лишь с помощью усердия и силы воли не только научился кататься, но и стал отличным инструктором. Воспоминания о прошедшем разбудили в душе Потапова тревогу. Он всегда вспоминал жизнь до брака с Ольгой с ноющей болью за грудиной и неизменным чувством вины. Но то было в прошлом.
Оленька — его горная принцесса, сама о том не подозревая, излечила его, дала ему обрести цель в жизни. Макс улыбнулся сам себе. Маленькая его девочка. Прислала ему вчера сообщение, когда вернулась в гостиницу, как он и просил. Задержались они с Алимовым, конечно, но это и немудрено: накануне в ущелье творилось черти что — метель, ледяной дождь, ветер.
Мысли Макса переключились на погоду. Плохая идея кататься сегодня
