История одной жизни - Оксана Лебедева

- Прости меня. В последнее время я сам не свой. Сначала смерть отца, теперь Нади...Я не хочу терять тебя, слышишь? Ты мне нужна.

- Нужна? - Кэт попыталась добавить в голос как можно больше ноток страдания. - Я всего лишь твоя любовница. Думаешь я не устала вечно быть второй? Ждать когда ты бросишь меня ради своей Оксаны.

- Этого никогда не произойдёт. Оксаны больше нет в моей жизни. Я сегодня же скажу ей, что между нами всё кончено. Я больше не хочу никого обманывать. Мне никто не нужен кроме тебя. И хочу, чтобы с этой минуты мы всегда были вместе.

- А Оксана? - всеми силами Кэт попыталась скрыть улыбку. Улыбку победительницы. Она так долго накручивала себя. А всё оказалось слишком просто.

- Забудь о ней. Она дело прошлого.

****

Измеряя комнату нервными шагами, я несколько часов подряд изводила себя одним и тем же вопросом: что делать? Беременность...Господи, как бы страшно и цинично это не звучало, но ребёнок - самое худшее, что сейчас могло со мной произойти. Чем я думала? Чем думал Андрей, в конце концов, ведь он старше меня и опыта у него в таких делах, куда побольше моего. Хотя сейчас было не время искать виноватых. Нужно было решать, и решать в самые кротчайшие сроки, что делать дальше: оставлять малыша или идти на аборт. Последнего я хотела меньше всего. Убивать своего собственного ещё не родившегося ребёнка, кому можно такое пожелать? Но разве у меня будет выбор, если Андрей не признает малыша? Если бросит меня и пошлёт на аборт. Что мне делать тогда? У меня нет своего жилья, нет Московской прописки, нет работы, а соответственно и своего заработка. Устроиться сейчас куда-то у меня вряд ли получится. Кому нужна официантка страдающая токсикозом? Единственное на что, а точнее на кого я абсолютно точно могла рассчитывать это на Диму. В его поддержке я была уверенна на все сто процентов. Но ведь, если вдуматься, врач действительно был прав. Имею ли я право свешивать собственные проблемы на плечи друга, учитывая, что у него и у самого сейчас не всё в порядке. Но кроме Димы у меня по-сути никого не было. Если конечно не считать Андрея, уверенности в котором у меня практически не было. Пожалуй, только сейчас я поняла, что с Андреем нас никакие возвышенные чувства никогда не связывали. Я его привлекла, скорее всего, только тем, что выбивалась из формата девушек, с которыми он привык иметь дело. Он сразил меня, по-сути тем же. Я никогда не общалась с парнями такого круга. Конечно я охотно слушала его рассказы о загранице. О странах, в которых он бывал, и о которых я знала исключительно из телевизионных передач. Конечно, меня манил переезд в Москву. Не потому что я витала в иллюзиях покорить столицу, а потому что я хотела, нет, я жаждала перемен. Я умирала от желания, перевернуть какую-то страничку в своей жизни, но вместе с тем мне не хватало на это смелости. А Андрей оказался рядом. И он не боялся перевернуть страничку не только своей, но и моей жизни тоже.

Когда хлопнула входная дверь, я как ошпаренная подскочила с места. Тело прошила такая мощная волна дрожи, что я невольно пошатнулась, и если бы не успела ухватиться за край кухонного стола, приземлилась бы на линолеум. Слишком сильные сейчас во мне бурлили чувства, которые не поддавались никакому контролю. Вот сейчас, без всякого преувеличения, решиться моя дальнейшая жизнь. А самое страшно, что решение буду принимать не я. Последнее слово не за мной.

- Здравствуй, - голос Андрея был не таким как раньше. К холоду и равнодушию я уже привыкла, а вот тяжесть и даже какая-то вина были для меня совсем в нову.

- Мне надо с тобой серьёзно поговорить, - мы произнесли эту фразу совершенно одновременно, совпав с друг другом слово в слово. И, несмотря на повисшую вокруг нас тяжёлую атмосферу, мы оба всё же смогли улыбнуться.

- Говори первый.

Я чувствовала, что не могла сейчас сказать ему о ребёнке. Несмотря на то, что почти два часа морально на это настраивалась, сейчас находясь всего в двух шагах от Андрея, у меня словно ком в горле встал.

- Нет лучше ты. У меня к тебе разговор не на пять минут будет.

- У меня тоже, - какое-то нехорошее чувство поселилось внутри меня. У Андрея был такой взгляд, словно он собирался мне сказать кое-что не только важное, но и болезненное...наверняка ужасно болезненное.

- Начинай первая. Чтобы ты не хотела мне сказать, мой разговор важнее. Так что давай говори уже, не тяни.

- Я не думаю, что твой разговор важнее. Мою новость ты явно не перескочишь.

Кажется, Андрей начинал злиться, и довольно сильно. Ну и пусть. Я ни слова не скажу ему о беременности, пока он не объяснит в чём дело.

- Я ухожу от тебя. Ты мне надоела. Мне тяжело с тобой жить. Мне тяжело просто находиться с тобой рядом. Я хочу всё это прекратить. Хочу, чтобы тебя не было в моей жизни. Понятно? Теперь ты довольна? Теперь можешь сказать, что у тебя за новость такая сверхважная?

Я чувствовала, как каждая клеточка моего тела начинает медленно отмирать. Неизбежное произошло. И произошло намного раньше, чем я думала, уничтожив все мои, пусть и призрачные, но всё-таки надежды.

- Я беременна. Я жду от тебя ребёнка.

Почему-то в эту секунду мне показалось, что Андрей меня ударит. Его глаза испепеляли меня нечеловеческим взглядом. Уничтожающим убийственным. На его скулах ходили желваки, руки непроизвольно сжались в кулаки. Он походил на человека, у которого отняли драгоценный приз на самой вершине славы. И у меня абсолютно чётко сложилось понимание, что этот приз, сама того не понимая, отняла я.

- Какой срок?

Наверное, даже если бы сейчас моя щека горела от удара, мне бы не было так больно, так унизительно. Я чувствовала себя мухой, которую давно желают раздавить, но всё никак не могут поймать.

- Четыре недели, - я постаралась, через силу проглотив унижение и подступающие к горлу слёзы, я постаралась выдержать голос стойким. Нет, я не заплачу. Не сейчас. Не при нём.

- Ты была у врача? Ты уверенна в своих словах?

- Да была. И да, я уверенна. У нас будет ребёнок.

Несколько минут он неотрывно смотрел на меня, пытаясь, что-то прочитать в моём взгляде. А потом расхохотался. Громко неожиданно, вызвав неприятную волну дрожи в моём теле. Достав с верхней полки кухонного гарнитура бутылку коньяка, Андрей из горла хлебнул янтарную жидкость, при этом он всё так же продолжал сотрясаться от смеха.

- Я вижу ты не особо рад.

Андрей расхохотался ещё больше, съехав по стене на пол, и зарывшись руками в волосы. А я испытала дикое, сносящее все преграды желание убежать, исчезнуть, скрыться где угодно, главное, чтобы поскорее. Уже сейчас я проклинала себя за то, что сделала. Зачем я всё рассказала? Кому от этого стало лучше? Мне? А может Андрею? Ведь изначально же знала, что всё так и будет.