Заклинатели - Анастасия Александровна Андрианова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он насмешливо прищурился, глядя на Алиду, но она печально уткнулась носом в колени и пробормотала:
– Если нам будет куда возвращаться.
* * *
Он появился вечером, вырос в сиреневых сумерках, мрачный, как самая тёмная ночь. Симониса едва сдержалась, чтобы не броситься ему навстречу. День, проведённый в томительном ожидании, горчил на языке и отдавался тяжестью в висках.
Вольфзунд вошёл в дом без стука и опустился на стул, поприветствовав Симонису и Хьёльда сухим кивком. Дом наполнился резким хвойным запахом.
– Ты жив, – выдохнул Хьёльд.
– А ты бы хотел, чтобы вышло иначе?
Симониса не выдержала и издала странный смешок.
– Мы ждали тебя, вздрагивая из-за каждого шороха. Мы гадали, что с тобой случилось и где ты сейчас. Мы волновались, что сорока что-то перепутала или вообще прилетела случайно. А ты язвишь и даже не подаёшь виду, что рад нас видеть. Почему ты вообще был так уверен, что мы тоже живы?
По уставшему лицу Вольфзунда скользнула лукавая улыбка.
– Потому что для того, чтобы убить вас, нужно что-то посильнее, чем десяток шавок Эллекена. Вы умны, а значит, не стали бы оставаться в захваченном замке. Тем более в меньшинстве.
– Откуда ты…
– Потому что остальные не обладают и некоторой долей вашей храбрости. Или вашего безрассудства. Я знал, что если произойдёт что-то незапланированное, все поспешат скрыться, и только вы двое останетесь до конца. До того, что вам покажется концом. Я прав?
– Как всегда, – буркнул Хьёльд и достал из шкафчика бутылку коньяка и три низких стакана. Вольфзунд вскинул бровь.
– Хороший выбор.
– Что они сделали? Они тебя ранили? Я видела кровь. – Симониса жадно рассматривала Вольфзунда, стараясь заметить хоть что-то непривычное, но с виду он был всё тем же, только под глазами Владыки темнели круги.
Вольфзунд криво усмехнулся и показал руки в кожаных перчатках. Симониса нахмурилась, не понимая, что он хочет этим сказать. Вольфзунд стянул перчатку с левой руки: она была бледной, с красивыми длинными пальцами. Он снял перстни, которые обычно носил, и пальцы без них выглядели непривычно голыми. Медленными движениями он потянул вторую перчатку за кончики пальцев, и она плавно соскользнула с правой руки. Симониса и Хьёльд ахнули одновременно: рука Владыки оказалась похожей на прозрачный сосуд в форме кисти, заполненный чем-то вроде грозовой тучи, пронизанной крохотными молниями.
– Это морок, – пояснил Вольфзунд, не дожидаясь вопросов. – Функционирует, но почти не чувствует. Мне пришлось потратить изрядно сил, чтобы наколдовать его.
Симониса прижала пальцы к губам, сдерживая тошноту. Они не просто пролили кровь Владыки. Они лишили его руки! Чудовищное предательство, унизительное и не заслуживающее прощения.
– Перстни? – догадался Хьёльд.
Вольфзунд кивнул и снова надел перчатки.
– На правой руке я носил перстни, содержащие частицы естества могущественных колдунов. Вот эти. – Он потянул за цепочку, висевшую у него на шее, и вытащил её из-под одежды. На цепи посверкивали четыре кольца с крупными камнями. – На левой были простые безделицы, красивые, но не несущие в себе ничего, кроме внешнего блеска. Эллекен не мог об этом не знать, ведь когда-то перстнями владел он сам. Заполучи он их снова, его сила могла бы возрасти. На это и рассчитывал Кристед: принести перстни своему хозяину и заслужить его расположение. Но мой сын оказался проворнее и умнее, чем я считал. Мелдиан сохранил перстни, а мы сохранили их силу и не позволили Эллекену шагнуть вперёд.
– Мел будет рад узнать, что ты считал его идиотом, – хмыкнул Хьёльд.
– Не идиотом. Незрелым юнцом, не способным проявить смекалку и силу характера. Я рад, что ошибся на его счёт.
– Позволь мне взглянуть.
Симониса потянулась к Вольфзунду, но он убрал руки со стола.
– Не стоит растрачивать силы, милая Сим. Я ценю твой благородный порыв, но будь честна сама с собой. Разве твоего колдовства будет достаточно, чтобы вырастить мне новую руку? Да, ты сильнейшая из чаровниц. Ты умеешь сращивать кости и ставить на ноги искалеченных смертных мальчиков, можешь залечивать гноящиеся раны и возвращать зрение слепцам, но взрастить новые кости и плоть Владыке – увы, даже ты с этим не справишься. Своим телом управляю только я, и мне удалось направить свою магию в нужное русло. Больше ничего нельзя поделать. Тело альюда – не дом, который можно отремонтировать, если потекла крыша.
– Что будем делать? – резко спросил Хьёльд и опрокинул в себя порцию коньяка.
Вольфзунд покрутил в руках свой стакан, внимательно изучая жидкость.
– Мы не хотим тебя отравить, – заметила Симониса.
– Разумеется. Иначе сделали бы это более хитроумным способом.
Вольфзунд сделал глоток и задумчиво посмотрел в окно. Симониса знала, что на самом деле у него всё давно придумано, а сейчас он просто красуется и тянет время, чтобы подогреть их и без того живейший интерес. В этом был весь Вольфзунд, каждый его жест и каждый взгляд неизменно вызывали у неё мурашки.
– Порой те, кого мы считаем друзьями, оборачиваются нашими врагами, – вкрадчиво произнёс Вольфзунд. – Но что, если кое-кто из врагов обернётся другом?
Он обжёг Симонису пристальным взглядом чёрных глаз, и она ахнула, мгновенно всё поняв. Хьёльд помрачнел ещё сильнее и снова плеснул себе в стакан.
– Шрам тебе к лицу, прости за каламбур, – хмыкнул Вольфзунд. – Так что, будете делать вид, что ничего не слышали? Отлично. Наведаюсь к Магистрам один.
– Ты не можешь так рисковать! – Симониса вскочила с места, не в силах усидеть. – Да что с тобой такое, Преисподняя тебя побери?! Приглашаешь одних врагов в свой замок и теряешь его! Идёшь в логово других врагов – и что дальше? Теряешь жизнь?!
– Как приятно, что за меня волнуется обворожительная женщина, – промурлыкал Вольфзунд.
– Я волнуюсь не только за тебя, а за всех нас! За себя, за Хьёльда, за твою семью!
– От этого не менее приятно. Сядь, Сим, а то я начинаю чувствовать себя неловко.
Симониса опустилась на стул и скрестила руки на груди.
– Ты не озвучиваешь непродуманных решений, – произнёс Хьёльд. – Раз уж говоришь что-то, значит, долго над этим размышлял. План с праздником в замке провалился, но это не значит, что остальные тоже провалятся.
