Я — Господь Бог - Джорджо Фалетти

В кабинете находились двое и стоял легкий запах сигар. За столом, заваленным бумагами, без сомнения, сидел тот, о ком сообщала табличка на двери, — Томас Блейн. Высокий, с густыми седыми волосами, с ясным и твердым взглядом. Мундир подчеркивал его худощавую фигуру и в то же время придавал необходимую солидность.

Другой, сидевший у стола, был адвокатом. Хотя внешность никак не выдавала его профессию, о ней говорил сам факт его присутствия и слова полицейского о прибывшем подкреплении. Подтверждение последовало сразу же, как только этот тип, миролюбивый на вид, но с цепким взглядом, поднялся и протянул ему руку.

— Здравствуйте, мистер Уэйд. Я Джим Вудстоун, ваш адвокат.

Накануне вечером Рассел воспользовался единственным дозволенным телефонным звонком и позвонил в самолет по номеру, который ему оставила стюардесса. Объяснил ситуацию, попросил связаться с отцом и поставить его в известность. Ему показалось, что Шейла Лавендер нисколько не удивилась его сообщению.

Рассел пожал адвокату руку:

— Рад познакомиться с вами, адвокат.

Потом он обратился к человеку за письменным столом:

— Здравствуйте, шериф. Мне очень жаль, что доставил вам некоторое беспокойство. Я не нарочно.

При репутации, какой он славился, подобная уступчивость немало удивила обоих представителей закона, которые неожиданно на какое-то время оказались по одну сторону баррикады. Блейн качнул головой.

— Вы — Рассел Уэйд, тот богач?

— Тот богач — мой отец. Я — тот безобразник, который лишен наследства.

Шериф улыбнулся в ответ на эту краткую и исчерпывающую характеристику.

— О вас много говорят, и, я думаю, не без оснований. Верно?

— Ну, я бы сказал, да.

— Чем занимаетесь в жизни?

Рассел улыбнулся:

— Когда не даю повода сажать меня в тюрьму — журналистикой.

— В какой газете работаете?

— В данный момент ни в какой. Я — свободный художник.

— И что же вас привело в Чилликот?

Вмешался адвокат Вудстоун. Профессионально и осторожно. Нужно ведь каким-то образом оправдать счет, который он выставит фирме «Уэйд Энтерпрайз».

— Мистер Уэйд не обязан отвечать, если не считает это необходимым.

Рассел жестом дал понять, что все в порядке, и удовлетворил любопытство шерифа. Тем более что в данном случае это оказалось нетрудно. Стоило всего лишь сказать правду.

— Я пишу статью о Вьетнамской войне.

Блейн удивленно приподнял бровь, слегка подражая какому-то киногерою:

— Она еще интересует кого-то?

Больше, чем вы можете себе представить…

— Остались некоторые неясные моменты, и, мне кажется, общественность должна узнать о них.

Он заметил на столе шерифа пухлый коричневый конверт, и ему показалось, что вчера вечером именно в него переложили содержимое его карманов, прежде чем сфотографировать, взять отпечатки пальцев и толкнуть в камеру.

— Это мои мелочи вот тут?

Шериф взял конверт, извлек содержимое и положил на стол. Подойдя ближе, Рассел убедился, что все на месте. Часы, бумажник, ключи от «мерседеса»…

Взгляд шерифа упал на фотографию парня с котом, и на лице его изобразился вопросительный знак. Он откинулся от спинки кресла и поставил локти на стол.

— Можно?

Рассел ответил утвердительно, хотя и не совсем понял, на что дает согласие.

Шериф взял снимок и некоторое время рассматривал. Потом вернул его на место, к личным вещам Рассела.

— Не скажете ли мне, откуда у вас этот снимок, мистер Уэйд?

И тут же выразительно посмотрел на адвоката.

— Естественно, он может не отвечать, если не сочтет это необходимым.

Рассел не дал адвокату вставить слова и будто бросился в пропасть:

— По моим сведениям, этот парень погиб во Вьетнаме, и его звали Мэтт Кори.

— Совершенно верно.

Эти слова прозвучали для Рассела, словно хлопок раскрывшегося надежного парашюта.

— Вы знали его?

— Мы работали вместе в молодости. В свободное время я подрабатывал ради нескольких долларов каменщиком на стройках. Он был на пару лет старше меня и служил на одном предприятии, где я тоже проработал однажды целое лето.

— Помните, как оно называлось?

— Ох, ну, это фирма Бена Шепарда. У него имелся склад в Норт-Фолк-Виллидже. К Мэтту он относился как к сыну, парень даже жил у него в пристройке к ангару.

Блейн указал на один из снимков:

— С Вальсом, этим забавным трехлапым котом.

Без особой надежды Рассел задал следующий вопрос:

— А этот Бен Шепард еще жив?

Ответ шерифа прозвучал неожиданно и даже с некоторой ноткой зависти:

— Как никогда. Этот старый хрыч пышет здоровьем и прямой, как столб, хотя ему почти восемьдесят пять. И, я уверен, еще трахается, как кролик.

Рассел подождал, пока хор ангелов, звучавший в голове, закончит свою осанну в его честь.

— Где его найти?

— В Стейт-Миллс, там у него дом, недалеко от его старого склада. Вот адрес.

Блейн записал и положил листок с адресом поверх снимков. Рассел счел это за доброе предзнаменование. Фотографии положили начало расследованию. Он наделся, что написанное на бумаге станет адресом конца.

Он почувствовал, как нетерпение трепещет в нем, словно бабочка.

— Я могу идти?

Блейн сделал выразительный жест, отпускающий его на свободу:

— Конечно. Ваш адвокат и денежный залог, который он внес, говорят — можете.

— Сердечно благодарю вас, шериф. Несмотря на обстоятельства, рад был познакомиться.

Вудстоун поднялся и обменялся с шерифом рукопожатием. Ясно, что подобные встречи — обычное для них дело, при том что оба работали в таком маленьком городке, как Чилликот.

Рассел направился к выходу и уже открыл дверь, когда шериф остановил его:

— Мистер Уэйд.

Рассел обернулся, держась за дверную ручку, и посмотрел в светлые глаза шерифа.

— Да?

— Раз уж вы подвергли меня допросу, могу ли и я спросить вас кое о чем?

— Да, конечно.

— Почему вы интересуетесь Мэттом Кори?

Рассел бессовестно солгал, всеми силами стараясь не выдать себя:

— Надежные источники утверждают, что этот парень совершил подвиг, но о нем никто не знает. Я готовлю статью, в которой расскажу о его заслугах и о героических подвигах других таких же безвестных солдат, как он.

Он не стал задумываться о том, не вызовет ли такой патриотический тон сомнений у опытного представителя закона. Мысленно он уже сидел перед старым строителем по имени Бен Шепард. При условии, конечно, что этот старый хрыч, как назвал его Блейн, согласится поговорить с ним. Рассел помнил, какого труда стоило добиться встречи с другим старым хрычом — своим отцом.

Вместе с Вудстоуном Рассел прошел через вестибюль, где у стойки сидела девушка в форме, а за столом что-то писал другой дежурный, и, едва вышел на улицу, сразу почувствовал, что вновь оказался в Америке. Чилликот — миниатюрная копия страны со всеми ее достоинствами и недостатками. Машины и люди, перемещающиеся между зданиями, вывески, дорожные указатели, запрещающие въезжать и останавливаться, светофоры. Все, что построила страна, побеждая и проигрывая войны, в свете славы и в полумраке растерянности. Неизменно расплачиваясь за все собственной шкурой.

Рассел увидел на другой стороне улицы взятый напрокат «мерседес». Адвокат, заметив его взгляд, указал на машину.

— Мистер Боллинг прислал человека со вторым комплектом ключей забрать машину. Я распорядился, чтобы ее вернули вам сюда.

— Прекрасная работа. Благодарю вас, мистер Вудстоун. Передам это человеку, который с вами связался.

— Это был ваш отец лично.

Рассел не сумел скрыть удивления:

— Мой отец?

— Да. Поначалу я подумал, это шутка, но когда услышал, что вы арестованы…

Адвокат умолк, чтобы не сказать лишнего. Что Рассел Уэйд угодил в камеру за превышение скорости и вождение в состоянии алкогольного опьянения, его как раз ничуть не удивило. А вот услышав, как сам Дженсон Уэйд представляется ему по телефону, он едва поверил своим ушам.

Рассел скрыл желание улыбнуться, почесав нос:

— Как, по-вашему, отец был рассержен?

Адвокат пожал плечами, как бы сбрасывая смущение:

— Вот это и ввело меня в заблуждение. Когда я услышал его по телефону, мне показалось, он с трудом сдерживает смех.

Рассел все-таки позволил себе улыбнуться.

Обнаружить спустя столько лет, что Дженсон Уэйд обладает чувством юмора, было по меньшей мере странно. Он задумался, сколь многого еще не знает о своем отце. И тут же сам себе с горечью ответил — наверное, столько же, сколько отец не знает о нем.

Глава 33

Рассел остановил машину возле дома и выключил двигатель.

Посидел некоторое время среди тихого сельского пейзажа, под небом, не желавшим улыбаться ему.