Гордость и булочки, или Путь к сердцу кухарки (СИ) - Лили Вейла

Лишь бы это был не сон! — говорила она себе весь вечер и столько раз щипала себя за запястье, что там появился синяк.

***

На протяжении всего приёма у аркканцлера Хэвлок не переставал себе удивляться. Он прекрасно понимал, что услышь он о подобной… неосмотрительности от кого-то другого, это вызвало бы у него брезгливое пренебрежение. Но применительно к Гленде всё воспринималось иначе. Он прекрасно чувствовал, почему она сделала то, что сделала (тем более, что спровоцировал он её сам), и это вызывало у него радость и даже гордость — она действительно хотела этого. Хотела его и не скрывала своих желаний. А теперь, вежливо, но без всякой робости беседуя с Чудакулли, выглядела поразительно невинной. И лишь в глубине её карих глаз порой вспыхивал предназначенный одному ему огонёк, от которого Хэвлока бросало в жар и появлялось абсурдное желание снова запеть. Будто недавнего представления на площади было недостаточно.

Приём уже подходил к концу, когда Хэвлок наконец ощутил, что владеет собой достаточно, чтобы сделать объявление о помолвке. Гленда, когда он взял её за руку и вывел в центр комнаты, смутилась, но, к счастью, здесь не было никого из тех, чьё присутствие могло бы испортить момент. Ваймс выглядел шокированным, Моркоу и Сибилла — одинаково довольными, а капитан Ангва — самодовольной; в том, что она догадалась обо всём одной из первых, Хэвлок не сомневался. У Чудакулли же было такое выражение лица, будто он лично сосватал Гленду Ветинари, впрочем, возможно что-то такое он о себе и думал — в конце концов, когда-то Гленда работала на него, и именно ему одному из первых довелось понять, какой дьявольски острый ум скрывается за её безобидной внешностью.

В общем, всё прошло благополучно, хоть и несколько утомительно — к моменту возвращения во дворец Хэвлок внезапно почувствовал себя уставшим. Он опасался, что этим разочарует Гленду, но она сама сказала, что валится с ног.

— Но, если ты… — она замялась, и это, в сочетании со светящимися счастьем глазами и заливающимися краской щеками, выглядело настолько мило, что, пожалуй, никаких песен не хватило бы описать. — Если ты не против не идти сразу к себе… В общем… Нам же не обязательно только…

— Я буду рад провести ночь рядом с тобой, даже если при этом мы будем вести себя как почтенная пожилая пара, — прошептал он ей в макушку, пользуясь тем, что в карете они были одни. Он и в этом прекрасно её понимал — сам секс был не так важен, как возможность прикасаться друг к другу, чувствовать уютное тепло.

— Я так скучала, пока тебя не было, — прошептала Гленда ему куда-то в район ключиц.

— Я тоже… — Хэвлоку пришлось прокашляться, чтобы заставить сжимающееся горло производить звуки. — Я тоже очень скучал.

***

Утром Гленда о своей лени пожалела. Они действительно проспали в её комнате как почтенная пожилая пара всю ночь — поверх одеяла, даже не сняв толком одежду. Небольшая печка в углу грела до самого рассвета, и Гленда могла не сомневаться, какому искусному истопнику она этим обязана: рукава рубашки Ветинари были закатаны, а на предплечьях остались следы сажи.

Больше всего Гленде хотелось расцеловать его с утра пораньше и ещё как следует погладить и потрогать во всех местах, о которых она раньше только думала, но, поскольку разбудил её настойчивый стук в дверь, пришлось вместо сладких утренних фиглей-миглей по-быстрому завернуть патриция в одеяло. Будто труп скрываю, мрачно подумала она, приоткрыв дверь на пару сантиметров.

— Срочный клик, мисс! — сообщил новенький и совсем мелкий поварёнок. Гленда лишь кивнула, и парнишка просунул бумажку в образовавшуюся щель с таким видом, будто проталкивал корм в клетку опасного животного.

— Спасибо, — буркнула Гленда, в последний момент вспомнив о хороших манерах, но мальчишка уже унёсся прочь. Она замечала, что среди слуг её с некоторых пор боялись не меньше, чем в городе — патриция, и пока не решила, как к этому относиться.

Она плотно закрыла дверь, дважды провернула ключ и пошла обратно к кровати. Ветинари, так и не выпутавшись из кокона одеяла, пытался сесть.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Всё-таки над стилем покушений, моя дорогая, вам ещё работать и работать, — проворчал он, высвобождая руку в просвет рядом с головой. — Для удушения, если таков был ваш план, подушка подходит намного лучше, верьте мне.

— Ну что вы, сэр, — отмахнулась она почти на автомате, вчитываясь в текст клика, — я бы и не подумала душить вас подушкой, слишком банально. Я собиралась вас как следует вывялить. Мясо, вяленное в сухом воздухе, отлично хранится и приобретает насыщенный вкус.

— В таком случае, — хмыкнул Ветинари, наконец-то скинув одеяло до пояса и застёгивая верхние пуговицы рубашки, — здесь ощутимо не хватает специй. Боюсь, сам по себе в качестве вяленого продукта я окажусь пресным.

— Мне правда пошутить по поводу пряностей, — фыркнула Гленда, не сдерживая довольную ухмылку, — или сами додумаете нужную двусмысленность?

Она села с его стороны кровати и сделала вид, что хочет помочь ему застегнуть жилет… Когда они расцепились, чтобы глотнуть воздуха, Ветинари с сожалением пробормотал:

— Я был бы рад продолжить, но после такой жаркой — увы, не в том смысле, в каком хотелось бы — ночи мне необходимо принять ванну.

— Мне тоже, — вздохнула Гленда, — и собираться, — она взмахнула полученным кликом. Ветинари вопросительно вздёрнул бровь. — Джульетта приезжает, — пояснила Гленда. — Я надеялась, что успею написать ей письмо, но в Университете такие тайны долго не держатся. Мы ещё нигде не объявляли, а она уже знает и пишет, что приедет из Щеботана сегодня же первым экспрессом. Попросила проверить их дом на Лепёшечной улице. Он около года стоял пустой, а теперь она собирается немедленно там поселиться — с тремя детьми, няней, гувернанткой, экономкой и дворецким. А остальных слуг попросила найти меня и вообще “придумать что-нибудь, чтобы дом был пригоден для жизни”, поскольку это же из-за меня ей “приходится так срочно срываться”. В благодарность она везёт какую-то невероятную ткань для свадебного платья и эскизы от Пепе, так что одной проблемой меньше. Правда, понятия не имею, как я справлюсь с её пустующим домом, наверняка там жуткая пылища и крысы повсюду.

— На Лепёшечной улице живут Ваймсы, — напомнил Ветинари, подавив зевок. — Если ты отправишь леди Сибилле записку с просьбой о помощи, уверен, она не откажет, к тому же, в её присутствии тебе наверняка будет легче получить ключ от дома у поверенного — ему тоже имеет смысл отправить записку. Уверен, Сибилла совсем не прочь послушать новости о светкой жизни Щеботана и посмотреть на модную ткань и эскизы. И вообще — поучаствовать.

— Ага, и в результате мою свадьбу будет организовывать кто угодно, только не я сама? — с подозрением прищурилась Гленда.

— Ты и так организовала немало за последние месяцы, — напомнил Ветинари. — Хотя бы в этом деле можешь с чистой совестью свалить часть обязанностей на чужие плечи. Главное — не забывай проявлять настойчивость, если захочешь от чего-то отказаться. В подобных вопросах, насколько я знаю, подружки невесты могут проявить неожиданно-тиранические качества. А тиран в Анк-Морпорке пока что всё ещё я.

Он подался вперёд, чтобы поцеловать её, затем наконец-то окончательно выпутался из одеяла и встал, оглядываясь в поисках своего длинного верхнего одеяния.

— Как-то подозрительно много ты знаешь о тирании подружек невесты, — хмыкнула Гленда.

— Не забывай, меня растила тётушка, — напомнил Ветинари, застёгиваясь на все пуговицы. — Сама она замужем была лишь единожды, но неоднократно выдавала замуж многочисленных подруг. Как ты можешь догадаться, юный аккуратный племянник, достаточно сообразительный, чтобы донести кольца на подушечке до алтаря, не уронив их посреди прохода, а также не пытающийся оторвать невесте шлейф, перевернуть торт или заявить в разгар церемонии, что ему приспичило в туалет, в такой ситуации — на вес золота. Кстати, тётушке надо бы написать, сплетни наверняка и до неё уже добрались.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})