Корона последней принцессы - Антон Леонтьев

– Мне очень жаль, что с вашим отцом так получилось, – сказала она. – Он был гениальным ученым. Больше всего я опасалась именно его! Потому что знала: профессор Кочубей выяснит, что останки в шахте не принадлежат дочери короля, то есть мне. Я не хотела тогда причинить вам и профессору де ля Вильфору что-то плохое. Я уничтожила образцы, чтобы никто не мог доказать, что я еще жива. Потому что много лет назад приняла решение забыть о своем происхождении. Я потеряла все, в том числе и своего ребенка, и только потому, что была принцессой. Я отреклась от прошлого… Но теперь, по прошествии стольких лет, понимаю: от прошлого уйти нельзя.

– Значит, когда вы заперли нас в лаборатории, не вы вызвали людей герцогини? – спросила Алена.

И Василиса ответила:

– О, с моей тетушкой я не имела ничего общего! Я просто сбежала тогда из здания. Вас предала Минг Кой, заметив вас в коридоре, – кореянка, арестованная в аэропорту Экареста, во всем созналась. Также и в том, что пыталась убить профессора Хохмайера. А тот тоже дал признательные показания, что был подкуплен Зоей. Я так боялась, что правда вскроется!

– Многие самозванки выдавали себя за вас, пытаясь воскресить, вы же, подлинная принцесса, приняли решение похоронить себя… – заметил Андрей, а Василиса с улыбкой сказала:

– Ваш друг, госпожа Кочубей, философ! Жаль, что не могу ему помочь – я ведь понятия не имею, что стало с драгоценностями…

Но сокровища Любомировичей Алену не интересовали. Она хотела знать, что же произошло с принцессой.

Солнце уже садилось, горизонт пламенел.

– Вы хотите знать, как я приняла решение умереть для всего мира? Ну так слушайте…

Василиса

Автомобиль погрузился в пучину Средиземного моря. Салон тотчас наполнился водой – стекла были выбиты выстрелами. Принцесса попыталась открыть дверь, но не смогла. В легких почти не оставалось воздуха. Значит, конец неминуем…

Она пришла в себя от того, что кто-то усиленно массировал ей грудь и делал искусственное дыхание. Принцесса приоткрыла глаза и увидела над собой… Пола.

– Пол, я попала в рай? – прохрипела она и закашлялась. Из горла пошла морская вода.

И только по прошествии нескольких минут принцесса Василиса поняла, что не умерла, а все еще жива. Ее спас Пол – вытащил из воды, как уже было однажды.

– Но ведь тебя же тогда убили… – удивилась Василиса, глядя на стоящего перед ней Пола. Живого и невредимого! Хотя и совершенно мокрого.

Прежде чем ответить, журналист поцеловал Василису.

– Да, я был тяжело ранен в Марселе, но выжил, – начал рассказывать он, оторвавшись от губ Василисы, но крепко держа ее и не собираясь выпускать. – А потом принялся искать тебя. И когда в газетах появились твои фотографии, понял: ты тоже жива! Я следил за отелем в Ницце, где ты остановилась, и последовал за тобой и твоими сопровождающими в Бертран. И стал свидетелем того, как на вас было совершено нападение, как автомобиль спикировал в море.

– И бросился спасать меня? О, Пол! – Василиса опустила глаза и прошептала: – Я должна сказать тебе, что… что у нас есть сын, Павлуша… но он остался в руках товарища Бочки, и я должна вернуться обратно.

Пол зарылся лицом в мокрые волосы Василисы.

– Я так долго искал тебя! Я был готов снова отправиться в Герцословакию, чтобы вызволить тебя. Не могу допустить, чтобы ты снова исчезла, Василиса! Потому что они не оставят тебя в живых – используют в своих гнусных целях, а потом убьют!

– Но они убьют Павлушу, если я не вернусь! – вскричала женщина, а Пол возразил:

– Но ведь на вас было совершено покушение! И все, кто находился в автомобиле, погибли, а тела вынесло в открытое море. Товарищ Бочка и его псы и не подумают, что ты выжила. Все решат, что ты умерла, и тебя оставят в покое… Но я клянусь: мы вернем нашего сына! У товарища Бочки нет причин карать тебя за непослушание, Павлуша будет жить. Пока в Герцословакии, но мы заберем его. Рано или поздно!

Алена

– Значит, тогда вы и приняли решение начать новую жизнь? – спросила Алена у Василисы.

Набережная закончилась, они оказались около устремленного в темнеющее небо белого маяка.

– Да, мы покинули Европу и перебрались с Полом в Южную Америку. Конечно, мы сменили имена. И начали новую жизнь, – ответила принцесса Василиса.

– А ваш сын? Вы нашли его? – задал вопрос Андрей.

Василиса качнула головой, и у рта возникла горестная складка.

– Нет, несмотря на все усилия, мы не смогли. Его отдали в особый детский дом, который находился под контролем Министерства внутренних дел. Данные о судьбе Павлуши до сих пор находятся в секретном архиве. Быть может, сейчас все изменится…

– А Пол? Он умер? – спросила осторожно Алена.

Василиса звонко рассмеялась:

– Мой Пол? Он жив и здоров, как никогда! Кстати, вот и мой любимый…

Алена заметила статного седого мужчину, который выглядел намного моложе своих восьмидесяти. Он ждал их у маяка. Пол взял Василису под руку и поцеловал.

– Как же они счастливы… И это несмотря на то, что вместе уже больше пятидесяти лет… – сказала задумчиво девушка.

Андрей, подхватив ее и закружив по набережной, воскликнул:

– А кто сказал, что это невозможно и для других людей, не только для особ королевской крови? Предлагаю тебе попробовать!

В секретном архиве Министерства внутренних дел Герцословакии было прохладно. Четыре человека – принцесса Василиса и Пол, а также Алена и Андрей – находились в просторной комнате, ожидая возвращения сотрудника.

Сенсацией прошедших дней стало предъявление обвинения дряхлой герцогине Зое. Василиса простила своей пожилой тетке все то, что она причинила лично ей, однако правосудие не собиралось закрывать глаза на многочисленные преступления, совершенные аристократкой. Но адвокаты Зои нашли выход: заявили, что их клиентка страдает болезнью Альцгеймера, поэтому не может предстать перед судом.

Помолвка принца Бориса расстроилась. Валерия Дорнетти была официально признана принцессой Василисой и объявлена единственной наследницей всего имущества королевской семьи.

– Я приняла решение, что создам фонд, который будет заниматься благотворительностью, – сказала Василиса. – Мне не нужны миллионы, не требуются мне и замки, гобелены, картины, статуи, драгоценности. Я бы так хотела вернуть прежнюю спокойную жизнь. Увы, мне придется оставить науку, так как, являясь принцессой, тем более скандально известной, не смогу уже заниматься исследованиями. Но у меня есть все, о чем я могу только мечтать, мой Пол…

Она посмотрела на любимого.

– Однако мы хотим найти нашего сына, – добавил бывший журналист. – Господин президент внял нашей просьбе и позволил ознакомиться с секретными сведениями.

– У нас больше не было детей, – вздохнула Василиса. – И как бы я была рада, если бы мы нашли Павлушу! Ему сейчас за пятьдесят. Возможно, мы давно являемся бабкой и дедом! О, как бы хорошо познакомиться с семьей нашего сыночка... Однако мы поймем, если он не захочет иметь с нами ничего общего… Ведь прошло столько лет…

Вернулся сотрудник, который положил перед ними тонкую бледно-розовую папку из картона. Василиса дрожащими руками раскрыла ее – глазам присутствующих предстали пожелтевшие листы. Принцесса с волнением углубилась в изучение документов.

– Павлуша жив! – воскликнула она. – У него появились новые родители. Ах! Видимо, чтобы замести следы, его переправили в Советский Союз, где он обрел семью. А вот и его фотографии – Пол, посмотри, нашему сынку здесь полтора года…

Алена тоже бросила взгляд на фотографию и онемела. Она уже видела подобную!

– Приемными родителями Павлуши стали полковник Овчаров, – продолжила Василиса, – Игнат Степанович и его супруга…

– Елена Петровна, – завершила фразу Алена.

Принцесса в волнении уставилась на девушку и осторожно спросила:

– Неужели вы знакомы с этим семейством?

– Еще бы! – проговорила Алена, чувствуя, что сердце ее начинает биться все сильнее и сильнее. – Игнат Степанович, к сожалению, скончался в начале шестидесятых от сердечного приступа, он был тогда уже в звании генерал-лейтенанта. А его вдова, Елена Петровна, снова вышла замуж. За профессора Леонида Сергеевича Кочубея, моего деда. Вы держите в руках детскую фотографию моего отца!

Воцарилось долгое молчание. Алена заметила, как по щекам принцессы Василисы потекли слезы, услышала ее тихие слова:

– Мой сыночек, Павлуша… Они не стали изменять ему имя… Это судьба! Она свела Павлушу и меня вместе! Я же столько раз встречалась с ним на научных симпозиумах и конференциях, состояла в переписке… И здесь работала несколько недель бок о бок, не подозревала, что он мой сын... Но теперь Павлуша мертв, и я не успела сказать ему, как сильно я его люблю, как страдала без него долгие-долгие годы, как я хотела встретиться с ним, прижать к себе и поцеловать…

Пол взял принцессу за руку.