Возмездие - Семен Цвигун

— А днем? Где мы укроем такую армаду?

— Не волнуйтесь, Бютцов, укроем. Я сам выбирал места для стоянок. Кроме того, передвигаться будем отдельными колоннами. Мы с вами идем в головной.

— Что ж, будем надеяться, все обойдется. — Бютцов помолчал. — Работать становится все трудней и опасней… Нашли, кто убил шарфюрера?

— Убил? К счастью, этому рыжему повезло: он жив и, я думаю, скоро сможет сам рассказать, как было дело.

Бютцов кивнул.

На перекрестке он повернул налево.

— Вы не туда свернули, подполковник… — сказал Крюгер и обернулся…

В этот момент Бютцов оглушил его рукоятью пистолета.

Карасев вел машину по автостраде, вглядываясь в туманную вечернюю муть. Неподалеку от стрелки — указателя на Лейпциг он заметил на обочине серый «Хорьх». Машина была поднята домкратом, и какой-то человек в офицерской шинели возился с колесом.

Карасев подъехал ближе. Это был подполковник Бютцов. Карасев вышел из машины.

— Вам помочь, господин подполковник?

— Неплохо было бы… Здравствуйте.

— Здравствуйте. — Карасев вынул из багажника чехол с инструментами и тут же сунул туда сверток, протянутый Бютцовом. — Шумский с вами?

— Остался в «Доре». У меня в машине — адъютант группенфюрера Вольфа. Он составлял маршрут колонны. У вас найдется время с ним побеседовать?

Карасев кивнул. И они перетащили связанного Крюгера в машину Карасева.

— Еще увидите Шумского? — спросил Карасев.

— Надеюсь.

— Скажите ему, что мы все… гордимся им.

Они отдали друг другу честь.

Первым отъехал Карасев, и скоро огоньки его машины исчезли в пелене тумана.

К воротам зоны Бютцов подъехал как раз в тот момент, когда завыли сирены воздушной тревоги. Один из солдат, поглядывая в небо, предупредил Бютцова:

— Машину поставьте в укрытие, господин подполковник.

— Я забыл важные документы в конторе…

— Тогда проезжайте. Поскорее, пока не началось.

На территории зоны было темно и пусто. Отчаянно ревели сирены.

Карасев свернул с автострады на мост, потом — на лесной проселок. Машина было забуксовала, но мощный мотор вытащил ее из грязи.

Вскоре из сумрака навстречу мигнули фары. Карасев ответил и подъехал к стоявшему на обочине «Фольксвагену». Не вылезая из машины, только опустив стекло, передал из окна в окно сверток и сказал Гелене, сидевшей за рулем:

— Положи это в сумку с гранатой.

— Почему так долго?

— Затянулась беседа с одним несговорчивым типом.

— Договорились?

— В общем, да. На границе тщательно проверяют машины и документы, поэтому свернешь на двести восьмом километре. И помни, что я все время сзади. Что бы ни случилось со мной, не останавливайся и не волнуйся. Все будет хорошо.

Дом Бютцова. В дверях своей комнаты, выходившей в холл, стояла служанка Эльза в ночной рубашке и с каменным лицом, молча смотрела, как вошли подполковник Бютцов и Шумский, в полосатой арестантской робе.

Со второго этажа по лестнице спускалась жена подполковника, Инга, в шелковом пеньюаре. Увидев мужа и Шумского, замерла.

— Приготовь, пожалуйста, ванну, Инга, — сказал. подполковник. — Где Иоганн?

— Спит.

— Как только проснется, пусть дед уведет его куда-нибудь.

— Хорошо…

— Найди белье и костюм для этого человека.

Инга взяла себя в руки. Она спустилась вниз и, проходя мимо Эльзы, все еще стоявшей в дверях своей комнаты, властно сказала:

— Идите спать, фрау Эльза. Рано еще. Сегодня я вообще обойдусь без вашей помощи.

Эльза захлопнула за собой дверь.

— Выпей-ка пока немного ликера, — послышался голос старого Бютцова.

Одетый только в пижаму, он стоял перед неожиданными ночными гостями.

— Извини, отец, — сказал подполковник.

— Не за что. Старики рано встают, я не спал… У меня где-то есть теплая охотничья куртка и вполне приличные сапоги.

— Зря это вы, — устало сказал подполковнику Шумский.

— Я не видел другого выхода…

А на 198-м километре автострады, у шлагбаума полицейского контрольного пункта, проверяли документы пассажиров и водителей.

Возле будки стоял полицейский «Адлер». Через освещенное окно будки было видно, как начальник пункта распекал какого-то толстяка, а тот униженно о чем-то просил.

Машина Гелены была второй от шлагбаума. За ней пристроился «Мерседес» Карасева.

Полицейский подошел к «Фольксвагену».

— Ваши документы… — Взглянул на водительские права и потребовал: — Удостоверение личности, пожалуйста…

Гелена подтянула поближе сумку, в которой лежали документы и граната, а удостоверение вынула из дамской сумочки.

— Выйдите, пожалуйста, из машины, — сказал полицейский, повернулся к будке и замахал начальнику пункта.

Гелена в зеркало увидела, что Карасев коротко махнул рукой, словно разгоняя дым от сигареты.

Машина Гелены вдруг резко рванулась вперед и проскочила под шлагбаумом. Полицейский выхватил пистолет, несколько раз выстрелил в снежную муть и кинулся к «Адлеру».

Карасев тоже тронул машину с места. «Адлер» врезался в бок «Мерседесу», помял ему крыло и разбил себе фары.

Подбежал начальник пункта.

— В чем дело?

— В «Фольксвагене» — женщина, за которую назначено пять тысяч марок! — истерично визжал полицейский. — А этот подставил мне свой катафалк!

— Я видел, что она удирала, и хотел вам помочь… — оправдывался Карасев.

— Садитесь в его машину, Мюллер! Догоните ее! Я позвоню в Плауэн. — Начальник кинулся к будке, а полицейский сел в «Мерседес». Но Карасев и не думал ехать.

— Вы что, издеваетесь, господин майор?

— Поднимите шлагбаум, — спокойно сказал Карасев.

Полицейский нервничал, вглядываясь в туман. Неожиданно из-за поворота автострады показалась пара ярких фар. Машина шла прямо в лоб «Мерседесу». Карасев прижался к обочине.

— Это наши из Плауэна, — объяснил полицейский.

К остановившейся машине Карасева подбежали двое в кожаных пальто, с автоматами.

— Кто такие? Документы!

— Блюм! Это я, Мюллер! — сказал полицейский. — Мы преследуем женщину…

— Они преследуют, — усмехнулся один из подбежавших. — Ее здесь и в помине не было.

— Значит, свернула на двести восьмом километре.

— Или на двести десятом. Следуйте за нами!

Карасев закурил и неторопливо развернул «Мерседес».

На горном серпантине шоссе Карасев увидел высоко над лесом свет фар, уходящий все выше и выше. Это был, несомненно, «Фольксваген» Гелены. Полицейские, видимо, тоже засекли ее и прибавили скорость. На крутых поворотах визжала резина. Машину заносило, но опытный водитель вновь выравнивал ее и продолжал упорно взбираться вверх. Набирая скорость, полицейские нагоняли маленький «Фольксваген»…

Карасев до отказа выжал акселератор и нагнал полицейскую машину. Вцепившись взглядом в огоньки стоп-сигналов, он неотступно следовал за ней и, выбрав удобный момент, пошел на обгон слева, прижимая полицейскую машину к пропасти.

Резкий поворот руля, удар — но водитель полицейской машины удержал ее на шоссе. Пассажир Карасева стукнулся головой о стойку и сник…

Карасев шел вплотную за полицейскими. Раза два он попытался выбить их машину с шоссе, но водитель неизменно уходил от удара. Раздались выстрелы, Карасева ранило в плечо.

Наконец ему удалось на повороте врезаться в багажник полицейской машины. Ее развернуло, и вторым ударом Карасев сбросил машину с шоссе. Однако и «Мерседес» швырнуло в сторону, ударило о скалу. Карасев едва успел выпрыгнуть, как машина вспыхнула…

Гелена, следившая в зеркало за погоней, резко затормозила машину и, развернувшись, помчалась назад.

Карасева она нашла в снегу под скалой. Он попытался подняться, но застонал от боли. Гелена склонилась над ним.

— Что я тебе говорил? — спросил Карасев сквозь зубы. — Все будет хорошо.

— Молчи, — сказала она и потащила его к «Фольксвагену».

Гелена вела машину по горной дороге.

— Ну как ты? — повернулась она к Карасеву.

— Ленка… Спой мне…

Гелена запела простую народную песенку, которую любят в карпатских селах. Карасев закрыл глаза…

Ранним утром сына подполковника Бютцова Иоганна разбудили выстрелы. Мальчик вскочил с кровати и как был — босиком и в рубашке — бросился вниз…

В холле он увернулся от деда, проскочил на кухню и оттуда — в гараж, на выстрелы…

И он увидел: на полу, неестественно вывернувшись, лежал эсэсовец… и еще один, и еще… И Шумский в луже крови возле пробитой пулями машины… Потом он увидел отца… Двое эсэсовцев волокли подполковника за ноги. Китель задрался на голову, и по бетону тянулся бледно-розовый след…