Рома едет в Кремль - Роман Трахтенберг

Минут через пятнадцать вдалеке раздался громкий взрыв, и из тоннеля в нашу сторону полетел всякий мусор. Пока мы наблюдали за въездом, к нам подошел победно улыбавшийся и уже почти полностью одетый Жоржик, тащивший на цепи парня в наручниках, трусах и майке.

— Это он, Роман Львович, меня обокрал. И Иван Васильевич правильно говорил, что он тут где-то обитает. Я, пока суд да дело, пошел его поискать, а он как выскочит на меня из-за ящиков с битой. Пришлось все бросить и схватить его. Ну а тут уж вы мне помогли, сам бы я не справился, не три руки все-таки…

Видно было, что моим соратникам до смерти хочется узнать, каким именно образом я помог французику, но я решил, что у командира должны быть свои секреты, и оставил это заявление без комментариев.

— А спроси, Жоржульчик, своего дружка, какого хрена он тут окопался среди бандитов и что тут делал. А то нам двигаться пора. Если говорить не будет, у нас тут Шурик с его клещами есть, с ним он быстро расколется.

— Да что вы, Ромочка, то есть товарищ командир, какие клещи? Он уже мне и так все рассказал. Ну-ка, малыш, повтори дяде то, что мне сказал. Быстро! А то сейчас опять за ящики пойдем!

Перепуганный «малыш», похоже, лишился остатков силы воли и немедленно рассказал нам во всех подробностях, как его нашел бывший покровитель и забрал с собой под землю, поселил в каком-то бункере, из которого был выход в огромное хранилище. Сам бункер находится метрах в двухстах от станции и имеет выход в подъезд обычного дома на набережной Тараса Шевченко. Но вчера тюремщик ушел куда-то и не вернулся. А прикованному цепью к трубе отопления узнику удалось развинтить ее газовым ключом, найденным в ящике с инструментами, и бежать. Наверх путь был заперт, и он отправился на платформу, где его и обнаружил Жоржик. Он рассказал также, что перед этим покровитель рассказывал, что «его ребятам» удалось перебить «зомбийцев», которые охраняли что-то важное и дорогое, но они боялись нашествия остальных и поэтому отправились за подкреплением.

Из всего сказанного я уловил, что сейчас хранилища никем не охраняются, а неизвестные бандиты собираются вернуться и, по всей видимости, забрать общак. Поэтому план, мгновенно созревший у меня в голове, включал два основных положения. Первое — добраться до хранилища и второе — отрезать туда путь бандитам. Приказав завести пленного в задний отсек автобуса и оставить под присмотром француза (уж он-то этого парня точно не упустит), я дал команду двигаться дальше, тем более что вернувшиеся Рамиль и Шурик сообщили, что путь вперед свободен. Проехав по довольно узкому (только-только чтобы пропустить наш автобус) тоннелю примерно километр, мы оказались перед мощными герметичными воротами. На них был изображен герб Советского Союза, а написанная по трафарету надпись сообщала, что мы находимся у въезда на объект Госрезерва СССР. Другая грозная надпись предупреждала о том, что тут установлен режим: «Стой! Стреляют!», но самих стрелков почему-то не наблюдалось.

Поскольку никаких замочных скважин, замков и прочих механических запоров на воротах не было, я предоставил разбираться с ними Цану. Китаец, просверлив в металле несколько отверстий, довольно быстро определил, что электромеханический запор удерживает дверь изнутри помещения. Попросил подогнать наш броневик поближе, а затем, протянув от автобусного генератора переменного тока провода, стал неторопливо работать двумя щупами, замыкая через отверстия различные группы контактов. Наконец, нужный вариант был найден, и тяжеленные створки медленно открылись.

То, что мы увидели внутри гигантского подземного помещения, более всего напоминало мне конец первого фильма про Индиану Джонса. Если кто помнит, там ящик с обнаруженным Харрисоном Фордом ковчегом затерялся в тысячах подобных ему упаковок. Ряды коробок, ящиков, бочек стояли, образовывая своего рода «улицы», конец которых терялся вдали. Специальные конструкции, напоминавшие многоярусные нары, на которых стояло все это богатство, достигали как минимум высоты трехэтажного дома. На площадке у входа стояло несколько электрических погрузчиков и тележек с надписью «Балканкар». В юности я видел такие, когда нас, студентов, посылали работать на овощные базы, где мы разгружали вагоны с овощами и фруктами.

— Вот, уважаемые коллеги, — сказал я, — как в действительности выглядят закрома родины. Тут вам и выпить, и закусить, и одеться-обуться найдется. Правда, одежка-то явно немодная будет, как я понимаю, закладывалось сюда все это лет тридцать — сорок назад. Но тушенка, видите, она тут штабелями стоит, точно сохранилась. Нас, помнится, в армии кормили консервами, которым было лет двадцать как минимум, а тут условия хранения почти идеальные…

Часть ящиков была разбита, на полу валялись замасленные банки тушенки без этикеток, сгущенка, еще какие-то продукты. По всей видимости, бандиты наведывались сюда, чтобы пополнить запасы провианта. Я, осмотрев ближайшие ряды ящиков, вспомнил свой сон, в котором совершенно ясно видел, что где-то тут находится и воровской общак. Но его почему-то видно не было.

Оставив в тыловом охранении Жоржика, Рогалика и Тыну, мы, на всякий случай захватив огнемет и гранаты, двинулись обследовать подземный склад. Если хотя бы приблизительно определять его размеры, но так, чтобы было понятно нашим гражданам, то можно сказать, что в нем запросто поместился бы с десяток магазинов типа больших «Ашанов». Но в отличие от этих торговых предприятий, свободного пространства под землей было гораздо меньше. Поэтому без навигаторов, которые запоминали наш маршрут, постоянно связываясь с бортовым компьютером автобуса, нам пришлось бы непросто. Мы блуждали среди рядов ящиков и бочек около часа, а потом увидели где-то справа более яркий свет. Пройдя по развалам консервов, бутылок, пакетов и коробок, мы наконец вышли на довольно большую площадку (примерно в половину футбольного поля), на которой, похоже, совсем недавно разыгралось настоящее сражение. Тут и там были уже знакомые нам черные лужи, в которые превращались тела пораженных в голову «зомбийцев», а у стены, накрытые белыми армейскими (судя по штампам) простынями, лежали полтора десятка свежих трупов, судя по одежде и внешности, принадлежавших к какой-то бандитской группировке. Под ногами звенели сотни стреляных гильз, валялись брошенные автоматы, пистолеты и винтовки.

Судя по всему, «последним бастионом» была баррикада из ящиков, которая была построена слева от больших выездных ворот, прямо на транспортной платформе. Поднявшись наверх, мы обнаружили еще с десяток черных луж, а внутри странного оборонительного сооружения увидели именно то, чего я ожидал.

— Вот, Рамиль, то, что ты искал, — сказал я, обращаясь к подполковнику, — это и есть общемосковский наличный общак.

Мои соратники молча смотрели на штабеля ящиков, набитых драгоценностями, бело-голубые мешки, каких полно на любом строительном рынке, полные рублей и валюты, коробки, сейфы и просто металлические кофры, на каждом из которых висела бирка с описью того, что было внутри. Отдельно стояли зеленые мешки с деньгами, каждый из которых был просто подписан фломастером: «Солнцевские», «Многогранные», «Гольяновские», «Батиновские» (тут я подумал, что надо у Батиновой поинтересоваться насчет названия ОПГ) и другие. Как мы поняли, это были наличные средства бандитов, которые, как бы находились на депозите под охраной перебитых кем-то «зомбийцев». И скорее всего, новые «владельцы» собирались за этими богатствами вернуться, причем, скорее всего, через тот же вход, что и мы, поскольку двое выездных ворот, находившихся перед нами, выглядели так, как будто не открывались много лет.

Неподалеку от платформы на утопленных в бетон рельсах стояли две полугрузовые дизельные дрезины, которые, судя по выводам осмотревшего их Шурика, не особо пострадали во время боя и находились в рабочем состоянии. В одной из них, правда, почти не было топлива, но это волновало нас меньше всего: рядом стояли десятки бочек с соляркой. Шурик с Цаном подтащили поближе к дрезинам стоявший у стены военный электрогенератор, чтобы зарядить чуть подсевшие аккумуляторы, и мы снова собрались на военный совет.

Поскольку бандиты, хотя и потерявшие значительную часть своей живой силы, могли вернуться в любой момент, я дал команду Рамилю с Цаном на большом электрокаре возвратиться к нашему автобусу, загрузить на платформу машины вооружение и средства связи и загнать автобус внутрь хранилища. Сам тоннель, ведущий к «Украинской», необходимо было взорвать, чтобы закрыть бандитам путь. Затем весь личный состав должен был собраться здесь, загрузиться на дрезины и двинутья в сторону Кремля.

Мы вдвоем с Шуриком принялись осматривать бандитские сокровища. Я обнаружил среди них четыре двадцатикилограммовых ящика с золотыми монетами царской чеканки и приказал молодому специалисту погрузить их на одну из дрезин, накрыв все это хозяйство брезентом. Затем, подумав, приказал отнести туда же тяжеленный мешок с биркой «Многогранная», в котором, по словам покойного Джамшуда, было десять миллионов долларов (надо же было раздать моим бойцам премиальные в случае победы). Все остальное мы решили оставить на месте, а Дугушев по рации получил от меня задание, добравшись до нашего бронеавтобуса со спецсвязью, сообщить о нашей находке лично министру внутренних дел.