(не)Веселый космический Роджер - Самат Айдосович Сейтимбетов

Чимдалабан извернулся в полете, теперь он не только летел, но еще и указывал телом на Лошадкина, словно оса или шершень из мультфильмов. Настоящая пулеметная очередь зарядов вырвалась из копья, и то не выдержало, вдруг полыхнуло и словно бы взорвалось. Михаил уже прыгал прочь на одной ноге, продолжая играть и в то же время думая о том, как глупо выйдет, если его достанут на пороге победы.

Не достали, и он подхватил копье, сделал вид, что оперся на него и якобы приготовился стрелять. Следовало играть роль до конца, хотя Михаил знал, что уже все кончено. Система выдала "случайно" Чимдалабану одно из лучших копий - да, они не должны были отличаться, но из-за использования эта разница возникла сама собой - и именно над ним Лошадкин как следует потрудился в ночь перед поединком.

Ничего такого, что смогли бы обнаружить сканеры и датчики, даже сам стрелок, пробой на корпус батареи и ее взрыв случился бы только при мощнейшей нагрузке, такой как сейчас, от пулеметной очереди залпов, и только после повышения мощности зарядов. Рискованно, да, но зато теперь ни одна проверка не обнаружила бы следов диверсии.

Просто так вышло и все тут.

Обугленный труп Чимдалабана шлепнулся прямо к ногам Михаила, эффектный, пусть и действительно случайный жест. Ошеломленная гулкая тишина, нарушаемая лишь биением сердца и крови в висках, и Михаил оскалился победно, зная, что сейчас его жадно рассматривают тысячи живых. Уверенно встал на обе ноги и вскинул копье в руке, крикнув.

— Во славу Земли!

Новая порция тишины была ему ответом. Объявление, что Михаил победил, прозвучало каким-то робким блеянием и затем трибуны вдруг взорвались настоящим штормом. Лошадкину очень хотелось бы верить, что это восторг, но он слышал возмущение и крики.

Слышал, стоял и улыбался, как и подобает победителю.

— За самого удачливого из вольных наемников, Михаила! - провозгласил Нессайя, вскидывая руку с кружкой в ней.

Правда, в его ручище, она смотрелась скорее наперстком.

— Слава! - грянуло в ответ.

— За того, кто принес нам столько добычи и еще принесет! - снова провозгласил Нессайя.

Капитан пил наравне со всеми, но выпивка будто исчезала бесследно в его желудке. У самого Михаила уже кружилась голова, похоже, он разучился пить за время в будущем. Или просто ему наливали слишком крепкие напитки? Плевать! Он выжил и спас Дионару!

— За нового чемпиона! - донесся чей-то чужой голос.

Михаил повернул голову и слегка протрезвел, так как там висели в воздухе с десяток стрекоз. Все с оружием, клановыми знаками, тела их были упакованы в прозрачную броню.

— Ты бился храбро и честно, землянин Лошадкин! - провозгласил один из стрекоз, вылетая вперед.

Михаил едва не сблеванул, вспомнив, как "честно" он бился. Обманул систему, взломал, получая синяки и шишки, и затем пробрался в ночи, поработал инструментами, все, чтобы скрыть диверсию. Судя по словам стрекозла, Михаилу удалось всех обмануть и сейчас это вызывало лишь позывы к рвоте.

Неужели он скатился еще на шаг ниже в этой канаве из пиратского дерьма?

— Держи и владей по праву!

Михаилу вручили значок "друга клана", копье и антигравитационный пояс. Стрекозы улетели, раздались радостные крики, приветствия, поздравления, снова полилась выпивка. Михаил уже практически решился, нацепил пояс, чтобы улететь с этого сборища, но в этот миг что-то теплое, нежное и сильное прижалось к нему, обвило руку.

— Ты спас меня, мой чемпион, - прошептала ему в ухо Дионара.

Михаил повернулся и утонул в ее широко раскрытых глазах, смотревших на него с такой преданностью и нежностью, что мысли о побеге оставили его. Утонули в этих прекраснейших глазах.

Глава 33

Проснулся Михаил от того, что его кто-то толкнул в бок. Он открыл глаза и увидел над собой потолок. Не жилища на станции Чимча, а потолок каюты "Стрелы". Вроде бы и такой же белый, но все же отличающийся. Также Михаил вдруг понял, что корабль куда-то летит. Все эти вибрации и дрожь в гипере в обычном режиме не ощущались, не должны были ощущаться, но он провел с пиратами уже достаточно времени, чтобы теперь почувствовать движение корабля.

Затем его снова толкнули в бок, словно пытались спихнуть с кровати.

— М-м-м, - раздалось там сонное.

Лошадкин медленно повернул голову, уже зная, кого там увидит. Обрывки воспоминаний прошлой ночи начали возвращаться в его похмельную голову, дополняя изысканно-гадостное послевкусие во рту. Дионара смотрела на него, и Михаил передумать улетать, и потом они пили на брудершафт, и все вокруг подхватили, и пили также, и радостно целовались. Губы Дионары были мягкими, теплыми, и возбуждение накрыло пьяного Михаила с головой, отключая остатки разума.

Они еще пили и целовались, и затем окончательно потеряли тормоза и границы, но в то же время поняли, что им здесь не дадут уединиться. Вернулись они сразу на корабль, так как Нессайя говорил, что они уже получили новый найм и все благодаря Михаилу, лучший найм, не какая-то там перевозка земли! Все орали восторженно, поздравляли Михаила, отрывая его от Дионары и тем самым только сильнее разжигая страсть.

— Все земляне такие ненасытные? - прозвучал голос Дионары, которая еще раз пихнула его в бок.

Михаил только улыбнулся слабо, стараясь не краснеть от стыда. Выпивка сняла все тормоза, не потребовались специальные таблетки, и они ласкали друг друга, любили, и он все никак не мог добраться до оргазма, так как алкоголь, хоть и разжег страсть, но он же притупил реакции. Все это продолжалось, каким-то невероятным пьяным марафоном, и Дионара стонала и билась в его объятиях, и сам Михаил не думал, лишь любил ее и наслаждался тем, что ей было хорошо.

— Ты...

Дионара потянулась к нему и губы их снова слились в поцелуе, и Михаил вдруг ощутил всю тяжесть утреннего пробуждения после бурной пьянки вчера. Не просто разучился пить, но еще и потерял контроль над собой! Как терял его сейчас, с каждым мгновением поцелуя, растворяясь в Дионаре, ощущая сильнейшее желание перекатиться и навалиться на нее, овладеть.

Он оторвался от дитранки и поднялся.

— Сейчас ты скажешь, что во всем виновата выпивка и стимуляторы? - насмешливо спросила дитранка.

Она приподнялась и полулежала теперь, опираясь на локоть, обнажённая, величественная и возбуждающая.

— Стимуляторы? - тупо переспросил