1941 год глазами немцев. Березовые кресты вместо Железных - Роберт Кершоу

«Первое, германская армия имела колоссальное превосходство. Второе, у нас отсутствовал необходимый боевой опыт… Третьим фактором стало вмешательство Сталина, именно он несет ответственность за трагические последствия наступления немцев под Киевом. Все дело в том, что мы не сочли необходимым своевременно отвести наши силы».

Масштабы катастрофы были недооценены. Жукова сняли с поста начальника Генштаба РККА и направили на резервный фронт под Ленинградом — все потому, что рискнул выступить с предложением об отводе войск Юго-Западного фронта за Днепр. Маршал Буденный, командовавший этим участком фронта, получил недвусмысленно сформулированный приказ: «Ни шагу назад, стоять до последнего». Дмитрий Волкогонов, в тот период младший офицер штаба, считает:

«Все диктаторы в одном схожи — победы приписывают своему гению. Однако если речь идет о поражении, в этом случае они стараются переложить бремя ответственности на своих подчиненных — в данном случае на генералитет»[44].

В 1941 году Сталин избавился от 100 представителей высшего командного состава. После первой трагической недели войны был смещен со своего поста и арестован генерал Павлов, затем командующий фронтом Климовских. Оба были расстреляны. Волкогонов продолжает: «Сталин оказывал давление на командующих, считая, что жестокость — залог успеха».

9 сентября генерал-полковник Кирпонос, командующий советскими силами в районе Киева, получил от командующего фронтом маршала Буденного приказ о подготовке к «организованному отводу войск» во избежание окружения советских сил и подготовке контрудара. Сталину был знаком украинский театр военных действий, ему приходилось воевать здесь еще в 1918 году. Отсюда его интерес к Юго-Западному фронту и стремление всеми средствами сохранить его. Одной из предупредительных мер стало решение об эвакуации ряда предприятий на восток страны. Связь со штабом Юго-Западного фронта осуществлялась бесперебойно, для этой цели в Кремле был установлен телеграфный аппарат. Кирпонос, Буденный и член Военного совета фронта Хрущев (будущий глава СССР) на всех совещаниях неоднократно поднимали вопрос об отводе сил. Заместитель начальника штаба РККА генерал Василевский вспоминал, как вождь «впал в ярость», услышав от подчиненных о «настоятельной необходимости» сдать Киев. Посыпались приказы о прекращении уже начавшегося отвода сил. «Принять все возможные и невозможные меры для обороны Киева», — распорядился Сталин. Два дня спустя Кирпонос снова направил в Ставку запрос об отводе сил, но Сталин ни о чем подобном и слышать не желал.

«Киева не оставлять и мостов не взрывать без разрешения Ставки…»

Кирпонос устало согласился. «Ваш приказ ясен — конец связи»[45].

В жаркий день 23 августа 2-я танковая группа Гудериана начала наступление на юг. 3-я и 4-я танковые дивизии продвигались вместе с 10-й моторизованной пехотной дивизией при поддержке 2-й дивизии СС «Рейх». Упомянутые силы немцев продвигались строго на юг. 3-я танковая дивизия была поделена на три смешанных «ударных группы», включавших танки, моторизованную пехоту, обычную и противотанковую артиллерию. Плохие дороги с песчаным покрытием в значительной степени сковывали подвижность частей, повышая и расход топлива — заправляться приходилось через каждые 70 километров. После 40-километрового марша следовавшая в авангарде наступления ударная группа «Левински» добралась до первого дорожного указателя, информировавшего о том, что они пересекли границу Украинской Советской Социалистической Республики. Когда Гудериан узнал, что его армии предстоит бросок на Киев, а потом наступление на Москву, его первой реакцией было: «Сомневаюсь, что техника это позволит, даже если нам не придется участвовать в сражениях». Бои у Минска и Смоленска обошлись его частям недешево.

24 августа ударная группировка 3-й танковой дивизии захватила 700-метровый мост через Десну в Новгороде-Северском. Операция по захвату заняла считаные минуты, и когда танковый взвод въехал на мост, саперы как раз сбрасывали в воду обезвреженное взрывное устройство. Миновав мост, танкисты натолкнулись на ожесточенное сопротивление частей 21-й советской армии. Командующего этой армией явно насторожило решительное наступление внушительных танковых сил в юго-восточном направлении — до Киева оставалось всего 200 километров.

В период с 25 августа по 7 сентября 3-я танковая дивизия участвовала в нескольких ожесточенных сражениях с противником южнее Шостки, успев за это время продвинуться всего на 55 километров.

Фельдмаршал фон Бок, командующий группой армий «Центр», следя за продвижением Гудериана, все чаще приходил к неутешительным выводам о нецелесообразности отвода сил бронированного кулака с московского направления. Остановленные пехотные части группы армий «Центр» вынуждены были отбивать яростные атаки русских в районе Ельнинского выступа. Немцам пришлось уступить часть завоеванных ранее участков территории. 30 августа фон Бок с неожиданной откровенностью запишет в свой дневник: «С идеей о наступлении на моем участке приходится расстаться». На следующий день он писал: «Танковая группа Гудериана атакована с обоих флангов, и ее положение довольно сложное». 2 сентября Гудериан запросил дополнительные силы для поддержки наступления на юге вследствие утраты 10-й моторизованной дивизией плацдарма южнее реки Десна. «Гудериан рисует обстановку в столь темных тонах, что вынужден ответить ему в письменной форме о том, что собираюсь предложить Верховному главнокомандующему сухопутными войсками [Гальдеру] снять танковую группу с участка у Десны и использовать ее для разгрузки левого фланга 2-й армии на правом берегу Десны, и в этой связи хотел бы знать, что думает об этом он, Гудериан».

Даже фюрер не мог не почувствовать сложностей, связанных с осуществлением этой амбициозной идеи на практике. Гитлер настаивал, чтобы Гудериан сосредоточил свои силы для броска на юг. Генерал-фельдмаршал Кейтель дважды связывался по телефону с фон Боком, предостерегая его, что «если согласно этому приказу не вмешаются командующий группой армий (Бок) и главнокомандующий сухопутными войсками (Браухич), то вынужден будет вмешаться он, фюрер». Фон Бок отмечает: «Своеволие Гудериана заходит так далеко, что я готов рассмотреть вопрос об освобождении его от занимаемой должности». 5 сентября командующий группой армий «Центр» признает: «Браухичу я заявил, что согласен с тем, что ему удалось уладить путем внушения «дело Гудериана», однако не могу не высказать своей озабоченности проблемами, которые доставляет этот, по сути своей, отличный и неустрашимый военачальник».

На следующий день резко сменилась погода. Летние проливные дожди с грозами превратили дороги в кашу. Впечатлениями делится военный живописец Тео Шарф: «Каких-нибудь полчаса ливня, и эти, с позволения сказать, дороги превратились в коричневую, как шоколад, массу, в которой увязаешь по колено и которая словно трясина засасывала под ось все транспортные средства, за исключением разве что гусеничных». Наступление грозило увязнуть в грязи.

7 сентября генерал Гальдер прибыл в штаб группы армий «Юг» для согласования деталей плана, предусматривавшего окружение советской группировки в излучине Киев — Днепр — Десна и захват Киева. Гудериану ставилась задача продолжать наступление в юго-восточном направлении на Ромны и Прилуки при поддержке 2-й пехотной армии. 17-я армия группы армий «Юг» должна была наносить удар из низовьев Днепра у Черкасс и захватить плацдарм у Кременчуга. 1-й танковой группе Клейста предстояло наступать в северо-западном направлении и соединиться с Гудерианом в районе Ромны — Лохвица. В этом случае шесть советских армий оказались бы отрезаны от основных сил и полностью изолированы. 6-я армия под командованием генерал-фельдмаршала Вальтера фон Рейхенау должна была форсировать Днепр в районе Киева, ширина которого составляла здесь 650 метров, и атаковать окруженные в городе силы противника.

2-я танковая группа продолжала стремительно продвигаться на юг. На начальном этапе весьма благотворно действовал фактор внезапности. 3 сентября из Москвы на Десну для сооружения заградительной линии укреплений в Новгород-Северский был откомандирован генерал инженерных войск Чижов. Между тем Новгород-Северский уже 8 дней как был занят немцами. На следующий день генерал Модель, командовавший 3-й танковой дивизией, углубившейся на 16 километров севернее, до реки Сейм в Кролевце, рассматривал захваченные у русских карты. Карты эти были изъяты у погибшего летчика-курьера, сбитого при попытке уйти от преследования. В результате анализа полученных материалов выяснилось, что 3-я танковая дивизия оказалась непосредственно на стыке советских 21-й и 13-й армий. В течение двух следующих дней немцы вели ожесточенные бои «за каждую деревню», да еще в условиях проливных дождей. В Мальне (так в тексте. — Прим. перев.)им удалось опрокинуть плацдарм русских на реке Сейм.