1941 год глазами немцев. Березовые кресты вместо Железных - Роберт Кершоу

2-я танковая группа продолжала стремительно продвигаться на юг. На начальном этапе весьма благотворно действовал фактор внезапности. 3 сентября из Москвы на Десну для сооружения заградительной линии укреплений в Новгород-Северский был откомандирован генерал инженерных войск Чижов. Между тем Новгород-Северский уже 8 дней как был занят немцами. На следующий день генерал Модель, командовавший 3-й танковой дивизией, углубившейся на 16 километров севернее, до реки Сейм в Кролевце, рассматривал захваченные у русских карты. Карты эти были изъяты у погибшего летчика-курьера, сбитого при попытке уйти от преследования. В результате анализа полученных материалов выяснилось, что 3-я танковая дивизия оказалась непосредственно на стыке советских 21-й и 13-й армий. В течение двух следующих дней немцы вели ожесточенные бои «за каждую деревню», да еще в условиях проливных дождей. В Мальне (так в тексте. — Прим. перев.)им удалось опрокинуть плацдарм русских на реке Сейм.

К 9 сентября дивизия Моделя продвинулась еще на 25 километров южнее. Начало наступления на Ромны проходило под непрекращавшимися дождями.

2-я танковая группа, достигнув двух мостов, переправилась по ним, огибая Ромны с юга и севера, и захватила плацдарм на реке Сула. Ничего не подозревавшие русские яростно контратаковали немецкий плацдарм и оба моста через Сулу. Продвигавшаяся по раскисшим от дождя дорогам 3-я танковая дивизия 25 раз подвергалась атакам с воздуха. Тягачи тащили за собой по почти непроходимым дорогам бензозаправщики, предназначавшиеся для танков двигавшейся в авангарде группировки майора Франка. 12 сентября погода улучшилась, и майор Франк получил приказ следовать дальше на юг к Лохвице. Фельдмаршал фон Бок с удовлетворением отметил: «На участках 2-й армии и 2-й танковой группы сопротивление противника сломлено». Наметился успех.

«По настоянию группы армий «Юг» 2-й танковой группе, растянувшейся в длину более чем на 200 км, указано наступать не только на Прилуки и Припять, но и на Лохвицу, чтобы сегодня утром соединиться с направляющимися из Кременчуга на север танками группы армий «Юг» Рундштедта».

В штабе фон Бока с растущим напряжением следили за ходом операции.

«В полдень поступает донесение о том, что многочисленные колонны неприятеля устремляются на восток через 200-километровую брешь между Ромнами и Кременчугом. Сразу же, буквально в течение получаса, приходят три телетайпограммы группы армий «Юг», там желают знать, не добрались ли еще до Лохвицы!»

Танкисту унтер-офицеру Гансу Бекеру выпало на своей шкуре испытать воплощение в жизнь замысла командования. «Темпы наступления продолжали замедляться, — вспоминает он, — а потери неуклонно росли». Лично он подбил 6 русских танков из орудия своего Pz-IV в течение всего лишь одного дня, пока не подбили его самого, — снаряд попал в гусеницу. Поскольку пехота отстала, экипаж решил подорвать танк, чтобы он не достался врагу. «Обидно, счет был шесть к одному, а на нас ни единой царапины», — уныло комментировал Бекер. Но в тот же день экипаж снова был в бою, пересев на поступившую из резерва машину. «Мы даже расстроились» из-за того, что нам не дали времени намалевать на орудии 6 колечек — по числу сбитых русских танков. Экипаж сразу же погнали в бой. И хотя все понимали, что эта традиция — не более чем суеверие, это было для танкистов очень и очень важно. Им достался тоже Pz-IV, но «он был все-таки не такой, как наш, в мелочах отличался, и мы никак не могли отойти от впечатлений прежнего боя», — продолжает Бекер. Но за четыре с половиной часа сражения экипаж Бекера уже на новой машине поджег еще «два вражеских танка».

Уже при выходе из боя вдруг «что-то жутко лязгнуло по броне». Танк замер как вкопанный. Первое, что пришло на ум Бекеру, это то, что они так и не успели нарисовать на орудии кольца. «Вот вам, пожалуйста, и не верь теперь в дурные приметы». Русский снаряд угодил в корму танка с правой стороны. Pz-IV сразу же охватило пламя. Двое из пяти членов экипажа погибли на месте. «Их отшвырнуло в угол кабины, где они лежали, окровавленные». Оставшиеся в живых вытащили тела погибших товарищей через люк, чтобы те не сгорели вместе с машиной. Как ни странно, танк не взорвался, но у них не было иного выхода, как бросить, в общем, ремонтопригодную машину. Воспользовавшись минутным затишьем, экипаж подбитого танка короткими перебежками поспешил к своему штабу. «Километра четыре, а может быть, и пять мы ковыляли к своим, непрерывно куря, чтобы хоть как-то унять нервы». Вид у танкистов был жуткий — все в крови погибших, в изорванных осколками комбинезонах. В штабе их ждала еще одна печальная новость. С задания не вернулись два экипажа. Их тяжело раненный командир нашел в себе силы выслушать доклад, и тут же его отправили в лазарет. Такая вот вышла победа, немногим лучше поражения. «С годами слава расцветает пышным цветом, и самые лучшие сражения — те, которые были давным-давно», — грустно размышляет Бекер.

Каждый простой солдат чувствовал, что сражение близится к кульминации. Фельдфебель кавалерии Макс Кунерт, верхом отправившийся в разведку по приказу штаба пехотного полка, вспоминает все эти «сплетни и слухи» о том, что «мол, где-то в районе Киева мы окружили неимоверно большую группировку русских — отсюда и резко возросшая активность авиации, и то, что нас непрерывно гонят вперед и только вперед». Но это мало способствовало повышению боевого духа измученных в наступлении солдат. «Это означало, что всем нам, включая и лошадей, нечего и думать об отдыхе». Как и прежде, пехоте надлежало не отставать от танкистов. И пехотные части на марше не гнушались никакими средствами передвижения, попадавшимися по пути. Тео Шарф из 97-й пехотной дивизии «рассчитал, что колонна дивизии достигнет максимальной длины — растянется на 60 километров, если все рассядутся хотя бы по телегам». Начальство не то чтобы поощряло подобное, но, во всяком случае, и не запрещало, предпочитая смотреть на все сквозь пальцы.

В полночь 14 сентября 14-й танковый корпус 1-й танковой группы передал приказ своему авангарду, 9-й танковой дивизии, овладеть железнодорожной станцией Ромоданы в 138 километрах севернее переправы через Днепр у Кременчуга. Приказ на следующий день предусматривал отражение дивизией возможных атак русских восточнее Миргорода и наступление на север с целью овладения переправой через реку Сула и соединение с частями 2-й танковой группы, передвигавшейся южнее Лохвицы. Именно в этом месте и намечалось соединение двух танковых клиньев. Для выполнения поставленной задачи предусматривалось сформировать группировку в следующем составе: одно подразделение тяжелой артиллерии для блокирования сил русских и второе из танков и моторизованной пехоты — для выхода к месту соединения. Это был последний рывок перед завершением операции по окружению. Ударная танковая группировка, наступавшая на север к Сенче (так в тексте. — Прим. перев.), атаковала русскую колонну грузовиков в количестве 50 автомобилей. Захваченные в плен русские солдаты совершенно не ожидали такого поворота, будучи убежденными, что находятся в глубоком тылу своих. К полуночи 15 сентября машины ударной группировки 9-й моторизованной пехотной дивизии вышли к станции Сенча. Впереди лежала река Сула.

За три дня до описываемых событий авангард майора Франка (2-я танковая группа Гудериана) прорвал оборону русских вдоль дороги строго на восток от Сулы. Под покровом темноты Франк сумел незамеченным продвинуться в глубь расположения противника на 45 километров. В двух километрах от Лохвицы немцы захватили неповрежденный мост через Сулу. Завязалась ожесточенная схватка с русскими, затянувшаяся вплоть до прибытия передовых частей 3-й танковой дивизии. В ночь на 13 сентября солдатам было приказано замаскировать машины под стога сена, а снизу обложить снопами колосьев. На возвышенности офицеры изучали в бинокли неясно вырисовывавшиеся очертания Лохвицы — населенный пункт был виден как на ладони чуть внизу. Заходившее солнце окрашивало дома в нежно-золотистый цвет.

«Над домами были различимы клубы дыма и пыли, доносилась автоматная и пулеметная стрельба, раздавались и артиллерийские залпы. Сомнений не оставалось — передовые части вышли в тыл русским. Ударный клин наступления группы армий «Юг» находился всего в нескольких километрах».

Группа майора Франка во взаимодействии с возглавлявшей наступление 3-й танковой дивизией пробилась к Лохвице к 5 часам утра. Крупный северный мост через реку Сула, разделявшую город, был захвачен в результате дерзкой операции. Немецкие мотопехотинцы нейтрализовали расчеты шести противотанковых орудий, лафет к лафету установленных на улице в 200 метрах от моста. Никакого сопротивления со стороны русских не последовало — расчеты крепко спали.