Новый Мир ( № 3 2011) - Новый Мир Новый Мир

[3] Разумеется, читатели будущего смогут рассчитывать на мощные интернетные базы данных, но энциклопедии и справочники есть и сегодня; задача комментаторов в том, чтобы собрать и предоставить  в  распоряжение читателя именно ту информацию, которая нужна для понимания данного текста.

[4] См.: B r o o k s  C l e a n t h. The Naked Babe and the Cloak of Manliness. — In: «The Well Wrought Urn: Studies in the Structure of Poetry». NY and London: HBJ, 1975 [1947], p. 22 — 49.

[5] Это еще один характерный шекспировский троп, но уже развернутый в сюжет и олицетворенный одним из персонажей. Согласно предсказанию ведьм, «Никто из тех, кто женщиной рожден, / Не повредит Макбету» (IV, 1), но убивающий его в конце концов Макдуф, строго говоря, не рожден женщиной — он «из чрева матери ножом исторгнут» (V, 8). (Перевод М. Лозинского.)

[6] К л я т и с-С е р г е е в а А.,  Л е к м а н о в  О. «Агитпрофсожеский лубок».  Из реального комментария к Пастернаку. — «Новый мир», 2010, № 6, стр. 155 — 162.

[7] Курсив в цитатах здесь и далее — мой. — А. Ж.

[8] К л я т и с-С е р г е е в а  А.,  Л е к м а н о в  О. «Агитпрофсожеский лубок», стр. 162.

[9] Ценный материал для размышлений на эту тему содержит статья: Л и т в и- н а  А. Ф., У с п е н с к и й  Ф. Б. Чепчик счастья. К интерпретации  одного образа в «Стихах о неизвестном солдате». — «Toronto Slavic Quarterly», № 34 (Spring 2011: в печати). В ней показано, что словосочетание «чепчик счастья» — это «калька немецкого das Gluckshaube (das Gluck ‘счастье’ + die Haube ‘чепчик’), обозначающего те фрагменты околоплодной оболочки, которые могут оставаться на головке, лице и верхней части туловища новорожденного и, согласно многочисленным поверьям, приносят счастье своему обладателю», то есть — заимствование иноязычного оборота, в русском отсутствующего (а  по смыслу соответствующего фразеологизму «родиться в сорочке»). Комментарий, предлагаемый в статье, является отчасти реальным — проясняющим, какой элемент действительности имеется в виду, отчасти лингвистическим — устанавливающим языковую (в данном случае заимствованную) структуру фрагмента и его смысла, отчасти — культурологическим, отсылающим к целому полю фольклорных и культурных коннотаций реального объекта, а отчасти и интертекстуальным, соотносящим мандельштамовскую строку с литературными прецедентами обыгрывания этого объекта/оборота.

[10] Подробно об этом см.: Ж о л к о в с к и й  А. К. «Гривенник серебряный в кармане...» — В кн.: «Лесная школа». Труды VI Международной летней школы на Карельском перешейке по русской литературе. Под ред. А. Кобринского и др. Поселок Поляны (Уусикирко) Ленинградской области, 2010, стр. 125 — 142.

[11] См.: Ж о л к о в с к и й  А. К. Откуда эта Диотима? (Заметки о «Лете» Пастер­нака). — В кн.: «Eternity’s Hostage». Selected Papers from the Stanford International Conference on Boris Pasternak, May, st1:metricconverter productid="2004. In" w:st="on" 2004. In /st1:metricconverter Honor of Evgeny Pasternak and Elena Pasternak.  Ed. by Lazar Fleishman. Part I. Stanford, 2006, p. 239 — 261.

[12] См.: Ж о л к о в с к и й  А. К. Заметки о тексте, подтексте и цитации у Пастернака  (К различению структурных и генетических связей). — В кн.: «Boris Pasternak». Essays. Ed by N. Nilsson. Stockholm: Almqvist & Wicksell, 1976, p. 67 — 84.

[13] Аналогичным образом язвительные упоминания в «Высокой болезни» о «кощунственной телеграмме» и «агитпрофсожеском лубке» не являются в строгом смысле темными местами, ибо поданы так, что воспринимаются неосведомленным читателем вполне адекватно, и реальный комментарий лишь помогает документировать правильность такого прочтения.

[14] См.: П а с т е р н а к  Б о р и с. Собр. соч. в 5-ти томах, т. st1:metricconverter productid="4. М" w:st="on" 4. М /st1:metricconverter ., «Художественная литература», стр. 368 — 369.

[15] К у з м и н  М и х а и л. Шелковый дождь. Повесть. — В кн.: К у з м и н М и х а и л. Проза. Ред. и прим. В. Маркова и Ф. Штольца. Т. IX. Несобранная проза. Berkeley: Berkeley Slavic Specialties, 1990, стр. 145 — 148.

[16] См.: М о р е в  Г. А. Полемический контекст рассказа М. А. Кузмина «Высокое искусство». — В кн.: «А. Блок и русский символизм: проблемы текста и жанра» (Блоковский сборник X). Тарту, ТГУ, 1990, стр. 92 — 116; Панова Л. Г. «Портрет с последствиями» Михаила Кузмина: ребус с ключом. — «Русская литература», 2010, № 4, стр. 218 — 234; P a n o v a  L a d a. A Literary Lion Hidden in Plain View: Clues to Mikhail Kuzmin’s «Aunt Sonya’s Sofa» and «A Lecture by Dostoevsky». — In: The Many Facets of Mikhail Kuzmin / Кузмин многогранный. Bloomington, «Slavica». P. 89-139.

[17] К у з м и н  М и х а и л. Несобранная проза.

[18] М а н д е л ь ш т а м  Е. Э. Воспоминания. «Новый мир», 1995, № 10, стр. 126.

[19] См.: L e n ĉ e k  L e n a,  Bosker Gideon. The Beach. The History of Paradise on Earth. New York, Viking, 1998; G r a y  F r e d. Designing The Seaside: Architecture, Society and Nature. London: Reaktion Books, 2006 (русский перевод: Г р е й  Ф р е д. История курортов. Архитектура, общество, природа. М., «Новое литературное обозрение», 2009).

[20] Купальни на колесах есть в «Охоте на Снарка» Льюиса Кэрролла («The Hunting of the Snark», 1876) — среди признаков, позволяющих опознать Снарка: «The fourth is its fondness for bathing-machines, / Which he constantly carries about, / And believes that they add to the beauty of scenes / — A sentiment open to doubt» (букв.: Четвертый — его любовь к купальным машинам, / Которые он постоянно таскает за собой, / Полагая, что они украшают пейзаж, / — Мысль, вызывающая сомнение) (см. <http://ebooks.adelaide.edu.au/c/carroll/lewis/snark> , перевод мой. — А. Ж. ).

[21] См.: L e n ĉ e k  L e n a, B o s k e r  G i d e o n. The Beach, p. 70 — 72, 82 — 86; Г р е й  Ф р е д. История курортов, стр. 187 — 208.

[22] См.: Г р е й  Ф р е д. История курортов, стр. 190; L e n ĉ e k  L e n a, B o s k e r  G i d e o n. The Beach, p. 116.

[23] О водном мотиве, в частности в заглавиях Кузмина, см.: Ш в а р ц  Е л е н а. Заметки о русской поэзии. — «Вопросы литературы», 2001, №1, стр. 187 — 190.

[24] См.: Э й х е н б а у м  Б. М. 1987 [1920]. О прозе М. Кузмина. — В его кн.: «О литературе». М., «Советский  писатель», 1987, стр. 348 — 351.

[25] Б л о к  А.  А. Полн. собр. соч. и писем в 20-ти томах, т. st1:metricconverter productid="2. М" w:st="on" 2. М /st1:metricconverter ., «Наука», 1997, стр. 211 — 212.

[26] Купальня на колесах появляется в дальнейшем и в стихах Кузмина — в «Купанье» («Конским потом...», 1921): «Песок змеится плоско, / А море далеко. / Купальная повозка / Маячит высоко. / На сереньком трико / Лиловая полоска» (К у з м и н  М. Стихотворения. СПб., «Академический проект», 2000, стр. 484) — и в «Поездке»  («Произнести твое названье, / о Сестрорецк...»; 1923), изготовленной отчасти из того же материала:  «Здесь тихо, море дремлет плоско, / и ветерок не долетел. / Вдали купальная повозка / и розовеет пена тел» (К у з м и н  М и х а и л. Собрание стихов. Hgb. und komm. von John Malmstad und Vladimir Markov. Bd. III. Несобранное и неопубликованное. Muenchen: Wilhelm Fink Verlag, 1977, стр. 492). О текстологических проблемах, связанных с «Поездкой», в частности с вариантами «повозка/полоска», см. там же, стр. 722 — 723, а также недавнюю дискуссию в блоге:  <http://barbarussa.livejournal.com/168713.html#cutid1> ).

[27] Да вот хотя бы: «И привиденьем искажен / Природный жребий лучших жен» (Пастернак, «Стихи мои, бегом, бегом...», 1932)  — ср.: «И ревом скрыпок заглушен / Ревнивый шепот модных жен» (Пушкин, «Евгений Онегин», 1, XXVIII).

“Чтобы все было понятно...”

« ЧТОБЫ ВСЕ БЫЛО ПОНЯТНО… »

А. И.  В в е д е н с к и й.  Всё. М., «ОГИ», 2010, 736 стр.

Это издание можно назвать одной из самых ожидаемых поэтических книг прошлого года. Однако, при всей ажитации, что сопровождала выход и презентацию в московском книжном магазине «Гилея», с трудом вместившем всех желающих, наиболее распространенной реакцией на саму книгу стало более-менее глухое разочарование. Такое ощущение, что читатель жаждал встречи с неким новым Введенским, и, как следовало ожидать, встречи этой не случилось.

 Общеизвестно, что едва ли не главная причина такого долгого и во многом болезненного ожидания проходила по ведомству законодательства об авторском праве, а главным действующим лицом этой истории стал покойный литературовед, исследователь детской литературы и просто очень колоритный в известном смысле персонаж Владимир Глоцер. Не стоит демонизировать эту фигуру (поклонники обэриутов и так продвинулись на этом поприще), хотя и подозревать за Глоцером последних десятилетий особенную ясность сознания также не приходится. К выходу «нового Введенского» история с правами прояснилась: оказалось, что никакому Глоцеру они не принадлежали, но последний, обладая юридическим образованием, при поддержке пасынка Введенского Б. А. Викторова крайне эффективно эти права себе присваивал, в том числе в судебном порядке, что, конечно, характеризует отечественные нравы ничуть не меньше, чем характер самого Глоцера [1] .

Как известно, первое издание сочинений Введенского подготовил едва ли не самый крупный специалист по обэриутам Михаил Мейлах в сотрудничестве с ленинградским поэтом и исследователем неподцензурной литературы Владимиром  Эрлем. Вышло это двухтомное собрание в американском издательстве «Ardis» в 1980 — 1984 годы, что, надо сказать, принесло Мейлаху крупные неприятности: последние доперестроечные годы он провел в заключении (1983 — 1987). Более доступный для широкого читателя московский двухтомник Введенского, изданный «Гилеей» в 1993 году, с некоторыми уточнениями повторял американское собрание. Отсвет на дальнейшее развитие событий бросают напечатанные в рецензируемом томе фрагменты из писем пасынка Введенского Б. А. Викторова: так, издание Мейлаха не было своевременно прислано харьковским родным поэта, издатель не вполне аккуратно обращался с рукописями и т. п. Параллельно с деятельностью Мейлаха собирал мемуарный материал о поэте и Глоцер — в письмах Викторова он фигурирует как «малый <…> очень живой и симпатичный».