Легкой поступью безумия - Оля Виноградова

"И обходил десятой дорогой!" - подумал Ваджа. Показное добродушие хозяина домовладения не обмануло его. Движения Ошанского. Плавные, но с острой режущей кромкой. Позы в полоборота, чтобы не выпускать из вида охотника.

- А с чем, собственно, пожаловали? - глаза на лице Станислава непроницаемы. Вежливая улыбка приклеилась к зубам.

- Уже не уверен, что первоначальная цель визита осталась в списке приоритетов на первом месте. Я теперь уже ни в чем не уверен, - Ваджа отхлебнул виски. Совсем чуть-чуть. Организм жаждал другого, но он в гостях. Следовательно, будет пить то, что предлагают.

- Это не очень хорошо, - аристократ поморщился. Сам он к алкоголю не притронулся. - Видите ли, в виду вновь открывшихая обстоятельств мы вряд ли сможем сосуществовать на прежних условиях. Состояние "инкогнито" порой приносит больше пользы, чем личное знакомство. Но раз уж так получилось… Предлагаю все-таки пообщаться. Как знать, возможно, у нас больше общего…

И лорд рассказал о жадной до власти Королеве. Втянутом в заговор приемном сыне. Обеспокоенном Короле. Разбрасывающем повсюду следы присутствия главе отдела тайных поручений. Не забыл о фолианте древности, а также догадки, кто его подбросил Мэри-Анне. Выложил все маломальски важное. Раз уж имел неосторожность угодить в полынью зимой, то надо громко кричать и не отталкивать протянутую руку помощи. Даже если она выпачкана свежим навозом…

Эльф изредка вставлял комментарии. Интересовался подробностями. Кое-что записывал. Его пряничный домик обрел цеметный фундамент. Постепенно из кирпичиков достроились стены и последняя черепица легла на крышу. Потрясающее здание: угловатое, выкрашенное черной краской, со зловещими шпилями и крутящимся на безветрии петушиным флюгером.

- И… - Станислав красноречиво замолчал.

Время еще есть? Самоуверенны не только люди. Эльф безнадежно опоздал. Успеет ли наверстать упущенное. А то доберется прямо к похоронам Синая, а то и всего мира. Итак… Решение принято. Словесный дождь смыл с фишек поддельную краску, обнажив данные природой цвета. Больше нет сомнений. Осталось, поджечь запал, и…

- Я слышал, вы стали вдовцом, не успев жениться? - спросил охотник.

Бочка с порохом…

- Не стоит обсуждать эту тему. Я настаиваю, - лорд заледенел.

Готовая воспламенится взрывом…

- И я настаиваю. Дослушайте до конца… - Ваджа сложил руки в замок. - Не верю, что вы сами верите в ее смерть. И не верьте. Герцогиня Беольская здравствует и поныне, несмотря на свидетельство о смерти.

Взорвется…

- Где?! - глаза маркиза полыхнули золотом.

- У Скайди Скилла…

Глава 16 часть 1

Я не хотела выходить из сладкой полудремы послеобеденного сна. Разморенное недельным отдыхом, очищенное свежим воздухом с ароматом цветущих луговых трав тело и за компанию с ним обновленный спокойствием разум отказывались от полноценной жизни под солнцем, предпочитая ей тень и уют деревянного дома. Но крик младенца с улицы подсказывал мне, что пора вставать.

Наверняка Нанни опять оставила ребенка на самом солнцепеке и забыла прикрыть колыбельку пологом. Странная она мать… Относится к собственному дитя, как к малозначительной неодушевленной вещи. Она подходит к сыну только, чтобы покормить его или же, когда никого нет рядом, способного вместо нее поменять пеленки, искупать малыша, а мне неловко оставлять его в слезах и соплях. И Лену тоже неловко. Вот и присматриваем за ним по очереди.

Лен - старый друг виконта Кессела. Найденыш, как и Скайди. Аристократ отыскал его в деревне в своем доме на чердаке, куда тот залез без спроса и жил там какое-то время, скрываясь ото всех. С тех пор прошло много лет. Аристократ разрешил мальчишке остаться в обмен на присмотр за небольшим хозяйством. И рыбу.

Мой Человек! Какая в озере водится рыба… По вечерам Лен, уже взрослый мужчина, возвращается с обязательной ежедневной рыбалки, разжигает коптильню и на ужин мы наслаждаемся вкуснейшим лакомством вкупе с парным молоком от пестрой коровы и свежеиспеченным хлебом. Куда до этой простой пищи изысканным блюдам из дорогих ресторанов Тирайи!

Я вышла из дома, привычно наклонив голову, чтобы не ударится головой о низкий дверной проем, отворила тяжелую скрипучую дверь и вышла во двор. Солнце нещадно резануло по глазам, привыкшим к полумраку большого помещения всего с двумя узкими окнами. Так и есть: ребенок лежит на солнце. Я подошла к колыбельке, проверила пеленки, накрыла его пологом и принялась укачивать, напевая детскую считалочку. Колыбельных я, увы, ни одной не знаю.

Что же не так с Аннет? Почему она не проявляет материнских чувств к ребенку? Просто в голове не укладывается. В первые годы жизни малыш, как никогда нуждается в заботе и охране. Он не может защитить себя сам. Он даже не осознает возможную опасность. И кто, если не мать, подарит ему так необходимое чувство защищенности? Кто убережет его от невзгод и научит противостоять им?

Сердце сжимается, глядя на покрасневшее личико мальчика. Черноволосого с пронзительными голубыми глазами. Возможно, они еще поменяют свой цвет, но так хочется сохранить непередаваемый оттенок послеполуденного неба над озером. Красивый вырастет парнишка…

- Он опять орал? - из-за угла дома появилась растрепанная Аннет. В руках она держала купальный костюм. - Собери его причиндалы. Пойдем на озеро, искупаемся. Жарко сегодня, - девушка еще больше расширила шнуровку корсета.

Я хотела возразить ей, но передумала. Если сестра Скайди что-то задумала, то только стихийное бедствие способно остановить ее. Упорство - единственная черта характера, которая нравилась мне в Нанни. Все остальные… Вызывали легкое недоумение. Наглость, неприкрытое хамство, грубость. Она бросалась оскорблениями направо и налево без изящности, присущей светским львицам столицы. Ее лексикон даст любому моряку фору по части нецензурных выражений.

Сложив в сумку несколько чистых пеленок, рубашечек и платочков, я собрала также грязное белье, чтобы постирать его, и брикет хозяйственного мыла. До субботней бани еще три дня, но ждать уже нельзя. Потом пеленки придется выбросить, а хорошей мягкой ткани в деревне недостать. Грубое же небеленое полотно не подойдет для нежной кожи младенца.

Аннет приготовила переносную корзинку, куда уложила сына, подхватила ее и первой покинула дом. Я закрыла за нами дверь, прицепила на пояс связку ключей и двинулась следом, раскрыв над головой зонтик. В отличие от мигом загоревшей сестры Скайди, я берегла природную бледность кожи. Хотя солнце все равно добралось до нее, слегка позолотив.

Путь до озера пролегал через всю деревню. Около сотни дворов, триста с лишним жителей. Местные относились к нам настороженно. Ребятишки разбегались, прятались под мамины юбки, старухи бормотали вслед, скалили беззубые рты и зло буравили спину запрятанными в глубокие складки морщин глазами. Крестьянские девки кричали через забор оскорбления, а парни бросали сальные взгляды. Я не опасалась активных действий, но ждала подлости.