СССР: логика истории. - Юрий Александров

ЛОГИКА БУДУЩЕГО

Предыдущая глава в основном завершает анализ истории СССР и выявление факторов, определявших логику развития страны в советский период Однако цель, заявленную во введении, нельзя считать на этом достигнутой. История нашей Родины не закончилась с гибелью СССР. Исследовать, прошлое имеет смысл ради того, чтобы получить выводы, важные для настоящего и будущего, в противном случае история становится интересной только для специалистов. Постижение логики прошлого должно помочь понять логику будущего. Поэтому следующие главы посвящены поиску путей оптимального развития нашего общества, какими они видятся с учетом анализа достижений и ошибок советского периода.

Наша страна в силу многонационального состава, огромной территории и отдаленности отдельных частей от исторического ядра не может нормально существовать без государственной идеи. Крах государственной идеи всегда ввергал страну в смугу, сопровождался спадом в экономике, усилением центробежных тенденций и нарушением целостности государства. Подобное случилось в начале XVII века после того, как прервалась древняя царская династия, и в начале XX века с крушением старого мира и старого мировоззрения. Та же ситуация повторяется и сейчас. Поражение коммунизма вызвало распад государства и межнациональные конфликты практически во всех республиках бывшего СССР. Война в Чечне — очередное (но последнее ли?!) следствие отказа от сплачивавшей всех нас в единый советский народ коммунистической идеи и отсутствия новой государственной идеи. А без нее мы из народа постепенно превратимся в население.

Демократы оказались не способны выдвинуть новую государственную идею. Их призыв к возрождению России (вне рамок СССР) обернулся тотальным разрушением государственности, экономики и духовной сферы. Капитализацию страны они даже и не пытаются представить в качестве государственной идеи, поскольку она не объединяет, а разъединяет общество. На рубеже XXI века религия также не может претендовать на этот статус. Реализация национальной русской идеи в многонациональной стране может вызвать только негативные последствия.

Сплотить страну и народ вокруг великой общей для всех цели может только новая социальная идея, подобная той, которой до недавнего времени являлся коммунизм. Но формулирование новой государственной идеи — не единственная причина, по которой целесообразно распространить методику выявления логики истории страны на ее будущее развитие. Необходимо, наконец, определить параметры общества, к которому мы должны стремиться. Из теории науки известно, что поиск правильного пути вслепую”, чем мы сейчас занимаемся, крайне неэффективен. Вместе с тем создание идеальной модели объекта, пусть даже очень приближенной, делает поиск осмысленным и ускоряет процесс достижения цели. Новая социальная идея и должна представить нам образ нашей страны, какой мы хотим видеть ее в будущем.

Какой же тип социального устройства общества наиболее перспективен для нашей страны? В предыдущих главах подробно обоснована неадекватность существовавшего в СССР вульгарного коммунизма объективной социально-экономической реальности XX века. Но время, прошедшее после 1991 г., показало, что и капитализм неадекватен экономическим и социальным реалиям постсоветской России. Об этом неопровержимо свидетельствуют объективные факты.

Показательно, что свои реформы (на самом деле — капиталистическую контрреволюцию) демократы проводили в точном соответствии с достижениями буржуазной экономической теории, рецептами Международного валютного фонда и рекомендациями самых лучших зарубежных экспертов. С точки зрения логики буржуазных реформ они действовали совершенно правильно. Но все их действия неизменно вызывали разрушительные для экономики последствия. Эта тенденция настолько очевидна, что заставляет предположить, что действия отечественных буржуазных реформаторов вступили в противоречие с объективными законами развития нашего общества. Показательно в этой связи, что практически по всем направлениям реформ полученные результаты находятся в вопиющем противоречии с заявленными целями.

Например, целью введения свободных цен было создание системы рыночного регулирования цен на основе баланса спроса и предложения. Однако либерализация цен в предельно монополизированной экономике с высоким уровнем концентрации производства привела к инфляции, с которой оказалось возможным справиться только ценой разрушения целых отраслей промышленности и снижения за пять лет объема промышленной продукции вдвое. Причем, хотя был обещан поворот экономики к удовлетворению потребностей населения, именно производство товаров народного потребления сократилось больше всего.

Приватизация общенародной собственности была задумана для улучшения управления производством и увеличения производительности труда. Между тем она не только не достигла поставленных целей, но и вызвала криминализацию экономики, кровавые конфликты мафиозных кланов и нарастание социальной напряженности в обществе.

Чтобы предсказать реальные результаты проводимой нынешним режимом политики, достаточно заменить провозглашаемые им программные цели на прямо противоположные. На словах реформаторы горячо выступают в поддержку национальной промышленности. На деле же они, следуя логике буржуазного либерализма, полностью открыли внутренний рынок для иностранных товаров, сняв защитные протекционистские барьеры. В дополнение к этому своей ценовой и налоговой политикой они создали ситуацию, при которой промышленные предприятия вскоре потеряли конкурентоспособность. В итоге продукция промышленности, всегда находившая спрос, вытесняется зарубежной продукцией, причем далеко не всегда лучшего качества. Между тем в стране с необъятным внутренним рынком при правильной государственной политике в принципе не должна возникать ситуация, при которой целые отрасли отечественной промышленности оказываются неконкурентоспособными по сравнению с фирмами иностранных государств.

Резкое снижение оборонных заказов, проведенное под флагом ограничения аппетита “ненасытного монстра” — военно-промышленного комплекса, угрожает лишить нас высоких технологий, и страна вступит в следующее столетие с сырьевой экономикой колониального типа. Впрочем, реформаторы не способны предотвратить снижение показателей даже опоры бюджета — нефтяной и газовой отраслей.

Упрекая правительство СССР в том, что оно развивало экономику в основном за счет “нефтедолларов”, нынешняя власть довела долю экспорта до 18 % валового внутреннего продукта (по сравнению с 4 % в 1991 г.[152]), но при этом не оплачивает предприятиям даже уже произведенную ими продукцию. Демократы ввели в практику немыслимый при коммунистах механизм регулирования роста цен — задержку выплаты зарплаты и пенсий.