Искалеченный мир - Вадим Громов

«Портативного телескопа не хватает, — подумала блондинка. — В футляре, увесистого, где-то на полпудика… Такого, чтобы с оттяжечкой по макушечке — раз! — и нет больше безумного бога. Только безумный мир».

Молох глазел на неё чуть ли не радушно, стоя на том же месте. Справа раздался лёгкий шум. Лихо скосила глаза и увидела Алмаза, усаживающегося в соседнее кресло. В течение следующей пары минут доставили Книжника с Шатуном.

— Вот и все в сборе! — патетически возвестил шизик. — Честно говоря, я рад вас всех видеть. Забудьте о том, что произошло несколькими часами ранее… Не могу сказать, что это было недоразумение, но сейчас вы можете чувствовать себя гораздо более вольготно. На сегодняшний вечер вы мои гости. Если я где-то отламываю, то в другом месте непременно воздаю. Удел бога — быть справедливым. Или кто-нибудь разделяет другую точку зрения? Смелее, смелее…

Лихо молчала. Даже очкарик, по глазам которого просматривалось корёжащее его желание высказаться однозначно, безмолвствовал в полновесный тюк с тряпками.

— Ну что ж… — После минутной тишины Молох грустно покривил губами. — Конечно, меня удручает, что всегда одно и то же. С другой стороны… А, ладно — забудем. Время веселиться!

В зале возникло движение. Несколько мутантов приволокли приличных размеров стол, который вскоре был уставлен закусками. Многочисленными, привлекательно выглядящими и пахнущими соответственно внешнему виду. Книжник незаметно сглотнул слюну.

Алмаз глазами незаметно показал Лихо на прохаживающегося мимо них Молоха и на мгновение жёстко прищурился. Блондинка обозначила отрицательное покачивание головой. К этому времени возле сумасшедшего тенью нарисовался Сфинкс. Стало понятно, что желанную вариацию с заложником повело в сторону практически непредсказуемого результата. С такими-то слагаемыми…

— Кушать подано! — Молох указал на стол жестом хлебосольного хозяина. — Я настаиваю, чтобы вы сейчас разделили со мной эту трапезу. Не стоит думать, что всё отравлено: это было бы слишком мелко для бога. Я расправляюсь с непокорными по-другому. Вам повезёт, если вы не узнаете, как это происходит…

Недалеко от стола, на высоте примерно двух с половиной метров, находилась большая плазменная панель с подключённым к ней проигрывателем формата «блю-рей». Отвлёкшийся от гастрономического раздолья Книжник косанул взглядом по целому Монблану дисков, выхватил несколько знакомых названий. В голове забрезжили пока ещё смутные, не оформившиеся целиком ассоциации. Ну-ка, ну-ка… Допустим, это — не шанс, но кое-что проясняет. Определённо. Подтверждение бы ещё заиметь…

Лихо решительно пододвинула к себе ёмкость с каким-то салатом и принялась активно накладывать в тарелку.

— Весьма рекомендую, — Молох, сидящий напротив блондинки, пригубил из своего бокала. — Мой любимый салат. Хорошо сочетается с сухим вином, да только одна проблема — неоткуда взять сухого вина. А так — просто великолепно.

Следом за Лихо к угощению потянулись все остальные. Коли уж предложили пожрать, и далеко не тушёных клопов, чего отказываться-то? А ведь могли и не предложить…

Глава «мутантограда» положил себе чуть-чуть какой-то подливки, лениво ковырял её, продолжая отпивать из бокала мелкими глоточками, снисходительно поглядывая на наворачивающих за обе щёки гостей. Клятый Сфинкс, заложив руки за спину, прохаживался за спиной Молоха.

«Маятник, твою мать… — Блондинка сунула в рот ложку (вилок, несмотря на присутствие Сфинкса и двадцати уродов со стволами, четвёрке не дали) с кусочком чего-то мясного, приготовленного со специями. — Мистер Невозмутимость. Не было б тебя, давно верещал бы этот ряженый, умоляя мамочку простить засранца…»

— А вот и наши долгожданные гостьи! — неожиданно возвестил Молох. — Девочки, почему же так долго?

— Просим прощения, — Блондинка узнала голос Виктории. — Возникли проблемы чисто женского свойства. Пришлось задержаться.

— Надеюсь, всё в порядке?

— В абсолютном. Больший порядок есть только в этом городе.

— Дражайшая Виктория снова льстит мне. — Молох изогнул уголки губ в подобии улыбки. — Так неприкрыто, так пронзительно. Бывает, что и боги не чужды простой лести. Как сейчас.

Рыжая обогнула стол и села справа от шизика, налив себе в точно такой же бокал, как и у Молоха, чего-то бледно-розового, тягучего. Отпила добрый глоток.

Следом за ней в поле зрения появились новые действующие лица — две близняшки. Невысокие пухленькие шатенки с отлично развитыми формами, одетые в столь откровенные наряды, что можно было усомниться, присутствуют ли эти наряды вообще…

Звякнула о тарелку выпавшая из рук Книжника ложка. Сам очкарик беззастенчиво пялился на близняшек, раскрыв рот и, казалось, позабыв обо всём на свете. Шатун с Алмазом не отреагировали с подобной откровенностью, но всё равно было заметно, что амур если не влупил в яблочко, то наверняка оцарапал ниже пояса. Одна только Лихо смотрела под другим углом, выискивая хоть один признак мутации. Признаков не находилось.

— Здравствуй, мой хороший, — слаженно промурлыкали прелестницы и поцеловали Молоха в щёки. — Сегодня будет весело, так же, как всегда?

— Всё будет зависеть от наших друзей. — «Бутафорский властелин» похлопал близняшек по обнажённым плечам. — Я очень надеюсь, что они не подведут.

Шатенки уселись слева от Молоха, положив себе первое, что попалось под руку. И почти сразу же принялись постреливать глазками в сторону насыщающегося Шатуна. Которому от такого внимания кусок в горло стал пролезать с некоторым усилием.

— Предупреждая возможные поползновения, хочу сказать. — Шизофреник в костюме звездочёта откинулся на спинку своего полукресла. — Сегодня — званый вечер, и никаких вопросов о вашей дальнейшей участи задавать не следует. Могу заверить, дав слово бога, что до завтрашнего полудня вас никто не тронет и пальцем.

«Плазма» неожиданно включилась, и по экрану зашустрили плотно вооружённые типажи, пытающиеся укокошить типажа, вооружённого только консервным ножом и несгибаемым взором, полыхающим уверенностью в будущей победе.

Молох вперился в экран, потеряв всякий интерес к гостям и ко всему остальному. Недовольно щерясь каждый раз, когда положительный элемент множил на ноль элемента отрицательного. Сейчас для него существовал только светящийся экран «плазмы». Подчиняясь какому-то наитию, Лихо посмотрела на Книжника, оторвавшегося от аппетитных форм шатенок и исподволь следящего за Молохом, будто бы сопоставляющего какие-то кусочки понятной одному ему головоломки.

Рыжая гибко поднялась, обошла стол и села рядом с блондинкой. Кривовато улыбнулась.

— Что, сука, кайфуешь? Повезло тебе.

Лихо молчала.

— Молох сегодня даже на плевки в твою сторону табу наложил, — сказала Виктория, продолжая криво ухмыляться. — Если бы не он, ты бы сейчас у меня в гостях дерьмо в два раза большей ложкой наворачивала. А я бы слышала только самые изысканные комплименты в адрес такой элитной кухни. И если б тебя угораздило поморщиться…

— Ты же — не мутант? — Лихо сделала вид, что пропустила мимо ушей всю идущую от самого сердца тираду. — Что ты забыла здесь? Среди этих?

— Ты не поймёшь! — Рыжая коротко вздрогнула, как будто внутри её нешуточно перекорёжило. — Когда тебя день за днём, в течение нескольких лет, трахают все кому не лень и даже не платят — кидают какие-то объедки, чтобы с голоду не загнулась… Да — не поймёшь ты, откуда тебе понять?

— А здесь лучше?

— Лучше! Я таких тварей видела, от мутантов отличаются только тем, что у них сквозь кожу кишки не видно или пальцы ног не срослись. А в остальном — порченые на все сто. Ты думаешь, я такая одна здесь? Ничего подобного. Нормальных здесь тоже хватает. Которым в этом городе — лучше. Здесь они себя людьми чувствуют. Среди мутантов… Парадокс, верно? Но так и есть: распоследней мразью буду, если хоть в чём-то соврала…

Лихо ничего не ответила. Тем более что рыжая действительно говорила правду.

— Что, язык в жопе? Давай, загни мне что-нибудь про «что такое — хорошо и что такое — плохо». При нашей первой встрече у тебя душевно получалось. Да хрен с тобой, сука… Поживи пока. Я тебе только одно хочу сказать: с Молохом пойду до конца. С ним есть шансы, хорошие шансы нагнуть этот сраный мир так, как мне заблагорассудится. И уж если нагнём… То пользовать будем до невменяемости, запредельно.

Её улыбочка стала жутковато-застывшей. Блондинка отвела взгляд, понимая, что никакие доводы сейчас не сработают, будь ты хоть кумиром всех ораторов Вселенной.

— Веселись, пока позволяют. — Виктория встала. — Потом будешь остальных веселить. Уж это я могу тебе пообещать с полной уверенностью…

Лихо снова промолчала, глядя себе под ноги. Рыжая вернулась на своё место, налив полный бокал всё того же розоватого пойла. Запрокинула голову и выпила быстро, жадно. Налила ещё, демонстративно отвернувшись от блондинки.