Наследница мага смерти. Лорд Хаоса (СИ) - Таис Сотер

обычному человеку не доступны вовсе. Во-вторых, ты давно, очень давно знаком с Анхельмом. Возможно, даже скорее всего, ты знал его ещё тогда, когда он только начал ставить свои эксперименты с новой расой. И в третьих, как я поняла сейчас, ты зависим от него. Хель обладает чем-то, что сохраняет тебе не только жизнь, но и молодость. И без этого, — я постучала ногтем по шкатулке, — с тобой произойдёт что-то очень, очень плохое. Вспоминая легенды о Пустыннике, я могу даже предположить что. Так что я знаю, кто ты, Грегори, и знаю, что сделал с тобой когда-то Нортон, вот только не могу понять, как ты умудрился сохранить разум, а не превратиться в безумную тварь с жаждой плоти и крови. Может быть, расскажешь мне?

Видимо, всё же какая-то моя часть верила Нортону, потому что я была совершенно не готова к тому, что он рванёт ко мне, отметая столик как пустяковую помеху. Его скорость, истинная скорость, была колоссальной — одно быстрое смазанное движение, и я уже лежала на спине, а худые пальцы Грега впивались мне в запястье, прижимая к полу. Стеклянная столешница не вынесла такого грубого обращения, и разлетелась на мелкие осколки, задевшими прежде всего нависшего надо мной Канцлера, но и мне досталось. Я почувствовала, как мне обожгло щеку, а затем по щеке потекла тёплая кровь.

И я увидела своими глазами то, что знала, но не хотела в это верить. Нортон был одним из морой. Столь знакомое лицо сейчас было искажённо нечеловеским оскалом, красные глаза жадно следили за струйкой крови на моём лице, ноздри плотоядно плотоядно раздулись. Длинный язык облизнул ставший безгубым рот, и я, не в силах справиться со своим страхом и отвращением, жалобно всхлипнула.

Дверь скрипнула, открываясь, и комнату наполнил яростный ветер, смётший с меня канцлера как пылинку. Ему повезло, что он не вылетел прямо в окно, успев зацепиться за подоконник, и затем, когда ветер внезапно, так же как и начался, стих, аккуратно прижался к стене, не отрывая взгляда от Тари, стоявшего в дверях. За спиной Тари взволнованно маячил секретарь, сжимавший в руках полагающийся офицерам кортик. Он, кажется, так и не понял, кто был источником странного ветра.

— Вы целы, лорд канцлер?

Нортон выглядел уже вполне человеком— даже не скажешь, что минуту назад он был готов рвать мне глотку.

— Всё в порядке, Вестен. Просто айри Эйнхери показывала мне боевой приём, и мы немного… увлеклись.

Секретарь удивлённо взметнул брови, глядя на несколько покорёженный интерьер: пол, покрытый стеклом, важными бумагами и выпавшими с полок книгами, разлетевшиеся в разные стороны кресла, и нас — взъерошенных и напряжённых. Хм, интересно, о чём он подумал.

— Агнесса? — глухой, взволнованный голос воронёнка.

Я осторожно встала, стирая с щеки кровь, и успокаивающе кивнула Тари. Если я правильно поняла, то он впервые целенаправленно использовал силу богини талсу, спасая меня от потерявшего контроль канцлера, а значит, вполне возможно не совсем понимает, что сейчас с ним происходит, и может быть опасен как для себя, так и для нас. Подойдя ближе, я мягко погладила Тари по напряжённым плечам, встревоженно глядя в карие глаза:

— Всё хорошо?

Дрожь медленно уходила из тела салдорца.

— Да.

— Я могу оставить тебя с Вестеном? Ты не наделаешь глупостей?

— А ты?

Невесело улыбнулась.

— Я количество своих уже исчерпала. Иди, мне нужно поговорить с лордом Нортоном.

Нортон проводил молодого салдорца задумчивым, и уж слишком расчетливым взглядом.

— Интересный экземпляр. Сильный стихийный маг. Где ты его откопала?

Пожала плечами. Объяснять историю Тари у меня нет никакого желания, как и то, что салдорец не был магом. Поставив на место кресла, Грег поднял уже забытую мной деревянную шкатулку. Вырывать её из рук канцлера у меня не было никакого желания.

— Всё ещё хочешь увидеть, что внутри?

Киваю, хотя на самом деле не уверена, что вообще хочу быть здесь, рядом с этим существом.

Щелчок, и магическая коробочка открылась легко и просто. В ней флаконы с красной, густой жидкостью. Нервно пошутила:

— Томатный сок?

Нортон сорвалпробку с одного из флаконов и опрокинул его в себя, лишь только затем ответив:

— Кровь Хеля.

— Ты пьёшь кровь?

Грегори вскину брови, как будто изумляясь очевидности вопроса. Я осмелилась спросить то, что меня волнует:

— Ты… ты убиваешь людей?

— За сотни лет моей жизни мне, конечно же, приходилось убивать, но не ради пропитания, как ты думаешь.

Ещё один бутылёк открыт и выпит. Я зачарованно следила, как Канцлер слизывает капли крови с губ. Кожа его стремительно приобретали здоровый оттенок.

— Но моройи…

— Я не один из них! — резко сказал Нортон. — Точнее, не совсем. Я способен контролировать себя, и не охочусь за людьми ради крови.

— Как у тебя это получается? Почему ты отличаешься от остальных?

— Потому что Хель создал меня первым. И я единственный получился таким, каким он хотел, за единственным исключением. Я всё же нуждаюсь в том, чтобы подпитывать свои силы. Но источником может быть только мой создатель, никто больше. Иначе, если я сорвусь и попробую чужую кровь… я перестану быть человеком.

— Почему ты позволил сделать это с собой? Ради долгой жизни, ради нечеловеческой силы и скорости?

Грег тяжело сел на кресло, и тёмные пряди волос скрыли его лицо.

— Ради того, чтобы просто жить, — тихо сказал он. — Я был молод, беспечен. Любил путешествия и приключения. В одном из них я познакомился с Хелем, а затем стал ему другом. У него, знаешь ли, всегда были сложности в установлении контактов, и дружбу со мной он ценил, впрочем, как и я. Когда мне исполнилось сорок, у меня была уже семья. Жена, дети. Своё дело. И известие о том, что я смертельно болен, стало для меня ударом. Я должен был умереть в течение года, притом очень тяжело и мучительно. Я не был готов, но у меня не было выбора. Пришло время прощаться — с близкими, друзьями. А затем Хель сказал, что возможно сможет меня излечить. Он придумал заклинание. Мы не ожидали, что всё повернётся так. Что его панацея слишком опасна для больных. При обращении нужно было выпить кровь Хеля, и все болезни, даже старость, отступали. Но затем хотелось ещё и ещё. Вот только если выпить не кровь создателя — то потом нельзя остановиться. А ещё оказалось, что обращение весьма заразно, и Анхельм уже не мог контролировать процесс…

— Тысячи морой, сотни тысяч убитых. — Я сжала кулаки. — В этом виноват Хель!

— Он не сразу всё понял, а