Трепет - Сергей Малицкий

– А если те два, что стоят на чужих фундаментах, тоже служат сдерживанию Светлой Пустоши? – спросил Амплус. – Пусть и не здесь?

– Значит, Анкиде будет выжить чуть легче, – пожал плечами Игнис.

– Отсроченная гибель – все равно гибель, – заметил Амплус.

– Ты тризну правил сегодня вечером на окраине Кирума или сдерживал древнюю погань? – поинтересовался Игнис.

– Говори то, что хотел сказать, – процедил сквозь зубы Амплус.

– Хорошо, – задумался Игнис, оглядел взглядом затаивших дыхание Экслиса, Монс, Биберу, Процеллу. – Шесть лет назад закончился союз девяти королевств. Они объдинились в Великий Ардуус. Объединились с одной целью – противостоять надвигающейся войне. Или, как говорили некоторые, возвращению Лучезарного. Я, правда, не очень понимаю, зачем объединять то, что и так нераздельно. Но, наверное, стиснутый кулак крепче раскрытой ладони. Хотя даже кулак нужно иногда разжимать, иначе сила уйдет из него.

– Свейская война показала, что Пурус был прав, – заметил Эксилис.

– Разве Пурус победил свеев? – удивился Игнис. – А я думал – мудрость атерских воевод и мужество атерских воинов. Но если бы даже и Пурус. Что он может против Светлой Пустоши, которая ползет в сторону Арудууса и Кирума?

– А что сделал бы с ней союз девяти? – подала голос Бибера. – Это же магия!

– А разве, заливая кровью Ардуус, инквизиторы умаляют магию Пустоши? – спросил Игнис. – Она уменьшается от этого? Слабеет? Или нет?

Тишина стояла в башне.

– Вот поэтому я здесь, – проговорил Игнис. – Я много где бывал. Вы можете видеть в Ардуусе оплот и надежду Анкиды, но я вижу в его короле – безумие и слепую ярость. Я не буду перечислять того, что он сделал. Достаточно уже инквизиции, которой он дал волю. Я не был в Ардуусе, но видел, что она творила в Обстинаре. Если судить не по цвету балахонов, а по делам, то ее слуги – служат Лучезарному, а не Энки. Все, с кем я говорил, утверждают, что город охвачен безумием, так же как его правитель. Может быть, Пурус уже давно слуга Лучезарного? Не ведая того сам? Если так, кто защитит Анкиду? Полторы тысячи лет назад гибель этой земли казалась неотвратимой. Воинство Лучезарного смело Фаонтс, Таламу, Бэдгалдингир. Силы его были неисчислимы. Но с этой стороны его ждало войско Империи Лигурры. И боги, о которых никто не знал. Да, теперь нет Лучезарного, но много ли слабее воинство, которое собирается выжечь Анкиду теперь? Орда? Силы Эрсет?

– Ты многого не знаешь, – подал голос Амплус. – Враг действительно силен. Но он еще сильнее, чем ты думаешь. Чего ты хочешь?

– Я был у Бенефециума, – прошептал Игнис. – Так же, как ты. Мне показалось, что этот угодник или мудрец ставит хитрость выше мудрости, но и мудрости он не отказывает. Из его слов я понял, что Пурус уже опутан властью врага. Бенефециум прямо сказал, что теперь Ардуус опаснее Светлой Пустоши. И добавил, что справиться со Светлой Пустошью могут такие же, как я, или подобные мне. Но не только они. Ищи мудрости, сказал Бенефециум. Я пришел к тебе за мудростью, Амплус.

– А ты думаешь, что Магические Ордена могут встать на сторону Эрсет? – удивился Амплус. – На сторону той силы, которая готова все обратить в тьму и все опрокинуть в бездну? Не думаешь? Хорошо. Тогда скажи, как ты хочешь получить от меня мудрость? В виде свитков? Наставлений? Пророчеств? Или тебе нужен мой посох?

– Совет, – твердо изрек Игнис, – совет и надежда, что, если потребуется, маги объединятся против возвращения Лучезарного.

– С кем? – сжал губы Амплус.

– С теми, кто встанет против него, – ответил Игнис. – С такими, как я, с угодниками, со всеми. Поверь мне, Амплус, готовых противостоять Лучезарному не так много, как хотелось бы, но они есть.

– С такими, как ты? – усмехнулся Амплус. – А Бенефециум сказал тебе, что никто не знает предназначения той метки, что настигла тебя? Ты – как дудка, звука которой никто не слышал. Он станет известен только тогда, когда враг приложит ее к губам. Но враг будет держать ее крепко. Я еще ни разу не видел, чтобы дудка вырвалась из рук дудельщика.

– Маги нужны и для этого тоже, – кивнул Игнис. – Глупо ломать мечи, чтобы враг не смог завладеть ими.

– Угодники? – продолжил Амплус. – Кто они, если богов нет на этой земле? Бродяги? Слабые маги, которым не нашлось места в Орденах? Самоучки? Выскочки? Да и где они? Что-то я не вижу никого!

– Однако у одного из них, у Бенефециума, ты был, – заметил Игнис. – Да, в битве при Бараггале угодники сражались как воины. Но только потому, что их башни сдерживали врага. Теперь в Барагалле башен нет. Вы можете стать его башнями!

– И рухнуть? – скривился Амплус. – Мы не боги, Игнис.

– Богов нет теперь на земле, – вздохнул Игнис. – Наверное, это и правильно. Ради этого Энки сжег себя. Но не только боги вершат судьбу мира. А что ты скажешь на то, что воины Ордена Света, посланники Храма Света, слуги Лучезарного охотятся по всей Анкиде на таких, как я, и на угодников? Или они боятся нас больше, чем мы того заслуживаем? А что ты скажешь о воинах с пылающими глазами? О посланниках Рора? Они ведь занимаются тем же самым!

– А почему ты думаешь, что я – не Рор? – удивился Амплус.

– Я еще жив, – рассмеялся Игнис. – Пурус хочет меня убить только ради того, что скрыто во мне. Наверное, Рор хочет того же. Не понимаю зачем. Разве моя метка может пасть на акса?

– На одного из них она пала, – произнес сухими, как будто окаменевшими губами Амплус. – Во всяком случае, так мне кажется. Но скажу тебе сразу. Я могу предполагать, кто такой Рор, но не знаю точно. Чтобы закончить эту часть нашей беседы, скажу тебе главное – если хоть кто-то встанет против погани, что пожирает Анкиду, четыре магических ордена будут с ним. Пусть даже мастера этих орденов будут прожженными негодяями и мерзавцами. Пусть даже они хотят власти и силы больше, чем кто-либо. Они будут на светлой стороне, потому что на темной – не будет ничего. Там – бездна.

– Даже Никс Праина? – улыбнулся Игнис.

– Даже она, – кивнул Амплус. – Хотя она очень зла на тебя, очень.

– Думаю, что у меня больше причин для злости, – не согласился Игнис.

– Какого совета ты хочешь от меня? – спросил Амплус.

– Такого, который ты захочешь мне дать, – сказал Игнис.

– Хорошо, – кивнул Амплус. – Я скажу тебе кое-что и дам один совет. Очень нелегкий совет. Скажу же я тебе следующее – Лучезарный не вернется. Как ни поливай кровью Анкиду, как ни затягивай ее паутиной Светлой Пустоши – все это только дерьмо Лучезарного, а не он сам. Его уже не будет здесь. Хотя, если эта земля, этот мир обратится в прах, если провалится в бездну, это и будет возвращение Лучезарного, но вернется он уже не сюда. Этого мира – не будет.

– Подожди, – не понял Игнис. – Я шесть лет хожу по Анкиде. И все, кто убежал шесть лет назад из Эрсет, все говорят об одном, что Храм Света готовит его возвращение. А еще более ужасно то, что тень Лучезарного бродит по земле! Вселяется то в одного, то в другого! Ищет себе новое воплощение!

– Вот! – выпрямил узловатый палец Амплус. – Ты и пришел к главному. Новое воплощение. Тень и новое воплощение. Не Лучезарный, а его тень. Не его память, не его замыслы, не его злоба, а только его тень. Другой Губитель. Новый.

– Послушай, – не понял Игнис и поежился, оглядывая бледные лица друзей. – Разве уже не достаточно мерзавцев, подобных своему покровителю? Что значит новое воплощение? Что значит другой Губитель? Что даст ему тень Лучезарного, если не его память, замыслы, злобу? Силу?

– Ему не нужна сила, – покачал головой Амплус. – Вся Светлая Пустошь и есть сила Лучезарного. Ее он как раз и оставил. Сумел оставить. Именно поэтому Энимал вещает, что скоро Светлая Пустошь обратится пеплом. Так и будет, но это не значит, что она развеется. Она соберется в нем!

– В нем… – тихо прошептал Игнис. – Зачем же тогда ему камни Митуту?

– И слуг ему не нужно, – продолжил Амплус, – их и так вдосталь. Они и теперь подкармливают его силу. Они и теперь служат ему. Даже обратившись в прах, служат. Правда, только в пределах Светлой Пустоши.

– Тогда что ему нужно от тени Лучезарного, если сила и так будет его? – спросил Игнис.

– Его голод, – ответил Амплус. – Главное, голод. И камни ему нужны именно потому, что он голоден. Я так думаю. Хотя… Ведь никто еще не дул в эту дудку? Пытался один сумасшедший сделать это тысячу лет назад, мы ведь знаем, чем это закончилось?

– Сухота, – прошептала Процелла.

– Кто он? – спросил Игнис. – Кто примет на себя тень? Кто-то из магов? Рор? Пурус? Энимал? Русатос? Кто-то еще?

– Не знаю, – рассмеялся Амплус. – Может быть, даже Бенефециум? Или Софус? Или ты?

– Я? – похолодел Игнис.

– Дудка! – скривился Амплус. – Знаешь ли ты, парень, какой звук раздастся, если в тебя дунуть?

Игнис молчал. Молчали и все остальные.

– Что у тебя есть, кроме твоей деревянной игрушки, для которой ты даже не обладатель силы, а всего лишь меченосец? – спросил Амплус. – Камень Митуту? Ну так и он, словно твой меч. Ты уверен, что сумеешь удержать его рукоять?