Любовь в преисподней - Надежда Петрунина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Этот незнакомый абонент и Елагин, скорее всего, разные лица. Что стоит нуворишу иметь при себе доверенного человека? Даже отсутствие у Данила охраны – странный каприз. Наверное, он считает, что в Зараево ему ничего не может грозить. Или права Натали? Охрана есть, но просто настолько профессиональна, что ее не видно?
Как долго Елагин пробудет здесь?
Неужели еще не соскучился по своей фотомодели?.. Лиза видела итальянок. Они не слишком эффектны. Маленькие, кривоногие. Но уж если природа создает там, где-нибудь на берегу Неаполитанского залива, что-то стоящее – это настоящее чудо. Лиза вспомнила лучших итальянских актрис. Солнечный блеск в огромных глазах. Обворожительная улыбка. Если Елагинская фотомодель обладает таким же непревзойденным шармом, то он вскоре на крыльях любви улетит туда, к Неаполитанскому заливу. И будет наслаждаться с ней на жарком песке…
Неожиданно Лиза почувствовала жар в кончиках своих пальцев. Ей показалось, что большая ладонь Данила вновь легла на ее руку, как сегодня вечером. Теплая шерсть Фиджи придала тогда этому прикосновению оттенок запредельной нежности…
Эту нежность нельзя было постичь разумом. От кончиков пальцев жар начал растекаться по Лизиному телу. Ей страстно захотелось оказаться на теплом песке вместо этой паршивой итальянки. Что там Неаполитанский залив! Лизу устроил бы даже скромный пляж на Адриатике, где ей довелось побывать прошлым летом, во время «смертельного турне».
Легкий бриз с моря раздувал бы «паруса» тентов. На пляже было бы пустынно, как всегда после обеда. Часа в четыре пополудни. Она лежала бы на «sunbed» – «солнечной кровати» – а, проще говоря, на пляжной раскладушке, и вдруг услышала бы тихое шуршание горячего песка… Шаги Данила.
Да что там Адриатика! Эти шаги Лиза была бы счастлива расслышать и на собственном пруду…
Но он теперь не подойдет. Он во вражеском стане.
Во имя контроля за лакомыми кусками земли Данил и Лизу готов или придушить, или, как верно намекала Натали, выбросить из окна. Годы первоначального накопления капитала ужасны во всем мире. А в России с ее гибельными страстями – тем более.
И раньше Лизе доводилось слышать, что у сильных мужчин любовь может за считанные минуты превратиться в ненависть. У нее с Данилом все так и произошло.
Сначала нежность и страсть. Затем ненасытное ложе. Ее оскорбление этому самцу. И наконец его желание расправиться с Лизой. Сатанинским пламенем оно горело в узких глазах Елагина тогда, наутро после роковой ночи…
Хотя затем он погрузил свою ладонь в шерсть Фиджи. Что это было? Случайный порыв души? Или непоследовательность натуры? Вот это и пугает Лизу. Непредсказуемость его поступков. От такого можно ожидать чего угодно.
А раньше, годы назад, был таким милым и нелепым существом. Ходил косолапо. Около дружеских костров садился так близко к огню, что все покрикивали на него: как бы не обжегся.
Воспоминание о юношеских кострах было таким явным, что запах легкого дымка тронул Лизины ноздри. Она с наслаждением втянула этот аромат грез.
То были золотые годы. Никто не боролся за землю. Много смеялись. И Данил в ту пору был так доступен. «Я стала сентиментальной, как древняя карга», – Лиза усмехнулась и вернулась к реальности.
Сейчас, на пороге третьего тысячелетия, все в мироздании как-то обострилось. Постоянные катаклизмы в природе. Наводнения. Тайфуны. Не менее редкие катаклизмы в человеческих отношениях. В погоне за долларами, землями, недвижимостью людей будто черти разжигают. И дружеские костры становятся все более редкими.
Но запах дымка оттуда, из беспечной юности, все более трогал Лизины ноздри. Чувствуя теплую ладонь Данила на своих пальцах, она улыбнулась.
И тут вдруг поняла, что не мифический, а реальный дым проникает в гостиную из-за приоткрытой двери балкона! Воспоминания здесь ни при чем, когда суровая реальность ломится к тебе в дом!
Проворно вскочив, Лиза бросилась на балкон.
Около их сарая горел костер. Но никто не смог бы утверждать, что это костер дружбы. Языки пламени охватили скудную поленницу и уже подбирались к стенам сарая. Вокруг стоял хруст, и едкий дым стелился над участком Леонтьевых.
«Это поджог!» – поняла Лиза.
Стараясь не слишком напугать Натали, она тем не менее кинулась в спальню и стала тормошить бабулю за плечо.
– Подъем, Натали!
– Отстань, еще не рассвело, – пробормотала та, поворачиваясь навзничь.
– У нас уже! – хмыкнула Лиза. – Полыхают зарницы.
Спросонья бабуля не поняла мрачного юмора, и тогда пришлось тихо, но внятно сказать:
– Горим, Натали!
Эти слова подействовали лучше ковша ледяной воды. Бабуля подпрыгнула на своей постели, как на батуте, и спустя пару секунд уже опередила внучку на лестнице. Раньше Натали иногда хвасталась своими успехами в занятиях по гражданской обороне. Лиза смутно представляла себе, что это такое. Но сейчас, увидев Натали в деле, поняла, что мнимое бахвальство было чистой правдой.
Бабуля сорвала со стены сарая огнетушитель и за несколько мгновений привела его в действие. Огонь хрустел, перемалывая своими яркими челюстями «деликатесы» хилой поленницы. Едкий дым мешал дышать. Пламя уже начинало лизать старые стены сарая, но в этот момент Лиза поддержала тяжелый огнетушитель, и Натали привела его в действие. Пенная струя ураганом налетела на огонь и сбила его. Повалил матовый дым. Задыхаясь, Лиза и Натали начали чихать.
– Триумф! – хрипло сказала Лиза и в белесом тумане пожала бабулину руку.
В даче, при свете, они увидели свои физиономии и захохотали. Перепачканные сажей физиономии выглядели смешно и задорно.
– Две чертовки, – игриво заметила Лиза, но бабуля не разделила ее веселья.
– Это поджог, – сказала она.
Лиза не могла не согласиться с очевидным фактом. Умываясь над раковиной в кухне, она подумала: «Да, абонент Рюминой живо напомнил о себе».
Между тем бабуля продолжала развивать свою теорию.
– Он показал тебе, как можно простимулировать решение.
– Мне? – машинально переспросила Лиза.
Острая догадка о том, кого еще сейчас «стимульнули» этим или другим способом, пронзила ее. И в эту секунду зазвонил телефон. Схватив трубку, Лиза уже знала, чей голос услышит.
– У меня горит сарай, – скороговоркой доложила Мария Васильевна.
– Бегу!
Натали хотела было увязаться за Лизой, но та приказала:
– Сядь на оповещение! Обзвони всех наших.
Когда Лиза уже прыгнула на порог, бабуля закричала:
– Ты же в пижаме!
– Для пожара сойдет! – бросила та. «Если уж я дефилировала в ней по Тверскому бульвару, то для Зараево это весьма подходящий гарнитур».
Стремительным аллюром Лиза понеслась к даче Рюминой. Когда через несколько минут она стала задыхаться, то услышала за собой шум мотора. На своем «жигуле» ее нагнал Василий Григорьевич. Приостановив машину, он распахнул дверцу:
– Садись! Ты подумай, что творится! Зараево в