История Греции. Курс лекций - Соломон Яковлевич Лурье
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
С другой стороны, положение в Афинах не было еще безнадежным для аристократии; торговый класс был еще слишком молодым и слишком пестрым по своему составу, чтобы сразу броситься в решительную борьбу против привилегий по происхождению, а земледельческий класс был еще достаточно силен для того, чтобы путем необходимых уступок удержать за собой власть. Если Солон в ряде своих реформ нарушил интересы правящей аристократии, то это было не его гениальным измышлением, а результатом реального соотношения сил. Солона избрали архонтом не для того, чтобы он занимался политическим прожектерством; его задачей было так или иначе удовлетворить насущнейшие требования крестьян и городского класса, по возможности не меняя старых законов и внося в них только то, что было абсолютно необходимо для мирного сожительства борющихся групп.
Вероятно, одним из первых мероприятий Солона было издание закона об амнистии. По этой амнистии возвращались на родину все изгнанники, за исключением тех, которые были осуждены за устройство кровавого переворота и стремление к Тирании. Таким образом, Алкмеониды получили возможность вернуться в Аттику, а килоновцы остались в изгнании.
Солон и не подумал удовлетворить полностью требования восставшего народа. Народных вождей, требовавших передела
земли, он называет «вышедшими на грабеж» и говорит, что он не может
.. .в пажитях родных
Дать худым и благородным долю равную иметь.
Вообще он считал своей задачей восстановление старого «законного» порядка, а не нарушение его в пользу бедных.
Да, я народу почет предоставил, какой ему нужен:
Не сократил его прав, не дал и новых зато,
Также подумал о тех я, кто силу имел и богатством Славился, чтоб никаких им не чинилось обид...
Тот, кто знатней и с большей силой, должен бы Меня хвалить и другом сделать бы своим.
Стремясь найти среднюю линию, Солон, по его собственным •словам «вертелся, словно волк средь стаи псов».
Мера, проведенная Солоном, носит название «сисахфии» («сложение бремени»). Он признал недействительными все процентные долги . Точно так же он признал незаконным захват крестьянской земли под видом залога и сбросил стоявшие на крестьянских участках закладные столбы. Пелаты и гектеморы были освобождены от кабальной зависимости и получили назад свои участки. Солон разыскивал крестьян, проданных за границу в рабство, и выкупал их на государственный счет. Он со справедливой гордостью замечает:
Какой же я из тех задач не выполнил,
Во имя коих я тогда сплотил народ?
О том всех лучше перед Времени судом Сказать могла б из олимпийцев высшая —
Мать черная Земля, с которой снял тогда Столбов поставленных я много долговых,
Рабыня прежде, ныне же свободная.
На родину, в Афины, в богозданный град Вернул назад я многих, в рабство проданных,
Кто кривдой, кто по праву, от нужды иных Безвыходной бежавших, уж забывших речь Аттическую — странников таков удел,
Иных еще, в позорном рабстве бывших здесь И трепетавших перед прихотью господ,
Всех я освободил. А этого достиг Закона властью, силу с правом сочетав,
И так исполнил все я, как и обещал.
Т. е. тех прав, которые, по мнению Солона, принадлежали народу с дрррнейших времен и были у него отняты его поработителями.
До этой реформы афинские суды исходили из господствовавшего в античности принципа: «Все то, о чем добровольно договорятся стороны и что будет надлежаще оформлено, имеет законную силу», т. е. договаривающиеся могут добровольно отказываться от защиты закона; такое положение вещей выгодно, конечно, угнетателям. Впрочем, сам же Солон указывает, что он освободил тех, которые были обращены в рабство, «кто кривдой, кто по праву», —значит были нередки и такие случаи, где даже такой юридической видимости не было, а обращение в рабство было результатом злоупотребления или физического насилия.
На будущее время лишение свободы за долги было раз навсегда воспрещено. Переворот, произведенный Солоном, несмотря на то, что он опирался на старинное традиционное правосознание, был несомненно переворотом революционным: фактически крестьянская земля уже принадлежала землевладельцам, а крестьяне были лишены свободы, так что Солон ломал сложившиеся общественные отношения, сложившееся обычное право. После солоновского переворота вся структура афинского общества стала иной. Но из того, что мероприятия, поддержанные Солоном, являются объективно революционными, нельзя утверждать, что сам Солон был революционером. Если мы сравним то, что дал Солон, и то, чего требовали революционные группы, то убедимся, что данное им было минимумом, вырванным у аристократии, и что не дать этот минимум в эпоху Солона было уже невозможно — начавшуюся революцию нельзя было остановить. Характерно в реформах Солона то, что он на будущее время в духе новых торговых отношений разрешает в тех случаях, когда у гражданина нет законных сыновей, свободное распоряжение землей: «он превратил владение в собственность», как говорит Плутарх. Равным образом, он разрешил законом на будущее время беспрепятственное взимание любых процентов.
Таким образом, основной исторической заслугой Солона было юридическое оформление на будущее время принципа частной собственности на землю и процентных сделок, т. е. именно тех принципов, на борьбе с которыми была построена его сисахфия. Он ликвидировал внеэкономическое принуждение свободных граждан, открыв широкий простор экономическому.
Более или менее рассудительным людям из среды землевладельцев, по существу дела, нечего было жаловаться на реформы Солона. Пусть они потеряли часть своих земель, фактически бывших уже их собственностью, и большое количество даровых рабочих рук. Но до сих пор земля принадлежала землевладельцам в силу сделок, ощущаемых всеми как правонарушение; теперь им представлялась возможность получить назад эти земли, а вместе с ними и дешевые рабочие руки. Правда, крестьяне получили назад свои участки, но скот и сельскохозяйственный инвентарь были движимым имуществом, — и никакой старинный закон не воспрещал отчуждать их. Инвентарь и скот, конечно, стали собственностью землевладельцев и должны были быть возвращены им освобожденными от кабалы крестьянами. С другой стороны, на будущее время было разрешено отчуждение земли, и кредиторам было предоставлено право взимать любой процент за даваемые в ссуду деньги. Крестьянин получил, таким образом, свой карликовый участок, которого не хватало для прокормления; не имея ни скота, ни инвентаря, ни денег на покупку их, ему ничего не оставалось, как заложить снова свой участок или даже продать его. Однако теперь эти
сделки совершались на основе
