Белый Харбин: Середина 20-х - Георгий Мелихов

Еврейская колония имела в Харбине, начиная с 1918–1920 гг., разветвленную сеть благотворительных учреждений, открытых для людей всех национальностей, и, кроме того, принимала активное участие в благотворительных акциях российских эмигрантов.

Дамское еврейское благотворительное общество (существовало с 1906 г., председательница Б. И. Шварц-Кауфман) оказывало разнообразную помощь беднейшему еврейскому населению. В 1921 г. оно открыло Трудовую школу, где бесплатно обучались кройке и шитью до 40 еврейских девушек.

Еврейская бесплатная и дешевая столовая (существовала с 1919 г.) отпускала в первые годы более 300 обедов в день — всем нуждавшимся, тоже без различия возраста и национальности.

Общество попечения о бедных и больных евреях "Мишмерес-Хейлим" (Артиллерийская, 4), которое имело бесплатные медицинскую и зубоврачебную амбулатории, оказывало безвозмездную помощь несостоятельным больным и на дому, бесплатно отпускало лекарства. Действовало оно до открытия в 1935 г. Еврейской больницы, стоящей в своем первозданном виде, как я сам в этом убедился, на углу Биржевой и Китайской (теперь Чжунъян дацзе — Центральная) улиц Пристани и в декабре 2001 г.

Приют для престарелых "Мойшав Зкейним" — Богадельня (какое прекрасное слово!), построенная в 1920 г. на средства И. А. Рабиновича, предоставляла убежище для 25 стариков и старушек, живших здесь в прекрасных бытовых условиях на полном пансионе (включая белье, обувь, платье, медицинскую помощь) и окруженных заботой.

Харбинское еврейское благотворительное общество для выдачи беспроцентных ссуд ("Гмилус Хесед", существовало с 1913 г.) имело целью, как явствует из его названия, предоставление таковых малоимущим торговцам, ремесленникам, предпринимателям мелкого кредита.

Кредитами покрупнее — тоже для мелких и средних коммерсантов и промышленников — занимались: Еврейский дальневосточный коммерческий банк и возникший в 1923 г. Еврейский народный банк, единственный просуществовавший в Харбине до 1951 года.

Я не раз уже упоминал выше Абрама Иосифовича Кауфмана, известного в городе врача, крупного общественного деятеля, прожившего в Харбине более 34 лет.

К сожалению, когда я писал первый вариант этого раздела, опубликованный в нью-йоркском "Новом русском слове", а затем перепечатанный в "Бюллетене" Ассоциации выходцев из Китая в Израиле — Игуд иоцей син, плодотворно работающей здесь уже более 50 лет, я еще не располагал биографическими данными о нем, известными, как я был уверен, бывшим харбинцам, проживающим ныне в Израиле. И верно. Связавшись с сыном доктора — Тедди Кауфманом, возглавляющим эту ассоциацию, я получил исчерпывающие сведения о его отце.

А. И. Кауфман (1885–1971) родился в г. Мглин Черниговской губернии. Получил образование в русской школе. Учился на врача в Бернском университете (Швейцария). Крупный деятель сионистского движения; принимал участие в 6-м Базельском Сионистском конгрессе (1904). В 1909 г. получил звание доктора медицины. В том же году женился на Берте Исаевне Шварц, и они вместе вернулись в Россию, поселившись в Перми.

В 1911 году они оба были приглашены на работу врачами в Еврейскую общину Харбина; жили на Биржевой ул., д. 71.

Доктор Кауфман возглавил местный отдел Сионистской организации; основал Национальный комитет евреев Дальнего Востока (Китай, Маньчжурия, Япония). В 1918 г. в качестве врача был призван в Белую армию.

Демобилизовавшись в 1921-м, пешком через пустыню Гоби вернулся в Харбин. В 1921–1923 гг. А. И. Кауфман в рамках широко развернутой эмиграцией кампании помощи голодающим советской России, в качестве председателя Харбинского общественного комитета помощи голодающим, осуществил огромную работу, организовав и отправив в Россию 14 эшелонов с продовольствием (подробнее о помощи белой эмиграции голодающим соотечественникам в "красной" России см. Главу VII).

Судьба доктора после 1945 г. тоже не оставила меня безучастным. Я знал, что он был незаконно арестован советскими оккупационными властями и депортирован в СССР. Более ничего долгое время о его дальнейшей судьбе я не знал. А. И. Кауфман прошел сталинские лагеря, не сломившие этого человека; по многочисленным настойчивым демаршам советскому правительству тогдашнего посла государства Израиль в СССР г-жи Голды Меир — был освобожден (1956), получил возможность выехать в Израиль к семье (1961), написал объективную и спокойную книгу "Лагерный врач: 16 лет в Советском Союзе — воспоминания сиониста" (Тель-Авив, 1973).

Еще одна судьба в Харбинской эпопее.

В тех благоприятных условиях, которые сложились для деятельности еврейских предпринимателей в Маньчжурии, они, вместе с русскими, сумели сделать очень многое и внесли большой вклад в развитие торговли и производительных сил как края, так и Китая в целом.

Было это влияние значительным. В городе в 1918–1924 гг. (и, конечно, позднее) широко шли еврейские пьесы, ставившиеся как коллективами русских артистов, так и Еврейским музыкально-литературно-драматическим обществом ИМАЛДАГ, тоже имевшим свой клуб и сценическую площадку.

Прославленный К. А. Зубов с успехом осуществил в апреле 1922 г. грандиозную постановку еврейской исторической трагедии "Бар-Кохба (Сын Звезды), или Последние дни Иерусалима", впервые переведенной для этого на русский язык (автор — А. Гольдфаден). В постановке приняли участие синагогальный хор, а также русский балет и оркестр.

Очень многих харбинцев привлекало искусство артиста Ф. П. Пружанова, которому "Заря" посвятила следующие строки: "Искусство будней пленяет нас не меньше Большого искусства. Маленькая фигурка на небольшой сцене. Но весь зал катается от хохота. На сцене человек так, как он есть… С его скорбями и весельем.

И невидимые нити связывают с ним весь зал.

Великолепный физиономист и танцор, король жеста и движения, блеск и огонь маленькой сцены…

Пойдите, посмотрите Пружанова, и вы увидите то маленькое искусство, в котором можно быть великим!" (статья Доктора Финка [Вс. Н. Иванов] "Короли малых сцен").

Перед отъездом в Америку, чета русских еврейских артистов, как они себя называли — Б. Юнеско и Ф. Пружанов — поставила оперетту в 3 актах "Мадмуазель Ейцер Горэ" на еврейском языке (не знаю уж, на идиш или на иврите), прошедшую с огромным успехом. Пружанов выступал исключительно в Саде-Театре "Палермо" (Коммерческая, 30), отметившем в 1922 г. свое 15-летие.

Исполнение некоторых еврейских песен включила в один из своих больших концертов любимица харбинской публики А. И. Загорская. Вслушаемся в названия этих песенок: "Шлоф майн кинд", "Дер пароль", "Ейли-Ейли", "Де мезинке", "Ломлир зих Ибер бейтн". Исполнила она и новые в то время русские песни: "Весною", "Завет женщинам", "Незабудки", "Хочу цветов", "Угол", "Пикадилли", "Сломанные лошадки".