Часы с вариантами - Александр Житинский

«Улыбка» была не окостеневшей неподвижной конструкцией, не застывшим набором фраз, но сильным динамическим сочинением, переливающейся, ускользающей и возвращающейся композицией, одновременно меняющейся и манящей…

Да, это было величайшей победой! Высшим достижением, но Джеймс Уолтер стойко переносил бремя своей заслуженной славы…

Ах, проклятая гроза! Выбила его из привычного творческого ритма! Теперь на некоторое время надо расслабиться, чтобы прийти в себя. Нужны творческие импульсы…

Уолтер не любил современную музыку. Он знал, что ее делают «звукачи» звукооператоры, обслуживающие синтезаторы: в них можно было заложить любую программу, и машины выдавали танцевальные шоу, лирические шлягеры и даже ленты для сопровождения торжественных государственных церемоний.

Смешно сказать! Нет, не зря он считал работу звукооператоров примитивнейшим занятием!

Джеймс гордился тем, что он разбирался в старой электронной музыке: у него было несколько сотен микрокристаллов с записями электронных композиций первой четверти XXI века, которую — подумать только! — тогдашние звукооператоры сочиняли вручную! А звуки для записи на магнитные ленты извлекали из старинных громоздких инструментов… Некоторые, как ему помнилось, делались даже из дерева! Как они назывались?

Палец Уолтера привычно ткнулся в клавишу: «Банк данных», но… Послышался только сухой щелчок. Да… Форте? Пиано? Виола? Цитра или эта… как ее… ситара? Надо бы уточнить… Но нельзя же все держать в памяти!

А время идет… Время, предназначенное для сочинения новых словесных композиций.

Когда до их изолированного сельбища доберутся ремонтники? Нужно ведь еще послать запрос и добиваться разрешения на временное отключение силового защитного купола…

Бюрократы занюханные! Сидят там у пультов своих контрольно-руководящих машин и кнопку им лишний раз нажать неохота!

А сочинять надо. Просто необходимо! Ни дня без строчки… Строчки — это доллары. Изобретать, сочинять, писать… Но вот на чем? Вилами по воде писано… Что такое вилы? Ах да… Банк данных отключен. Весь справочный материал заключен теперь — увы! — в ограниченном объеме черепной коробки…

Уолтер, конечно, хорошо знает, что печатные книги давно исчезли из повседневного обращения. Их заменили микрофильмы с картинками — для маленьких и микрокристаллы — для взрослых. Вставил такой себе в ухо — и можешь слушать любую детективную историю хоть целый час, пока едешь в подземке или наоборот — на воздушке… Глаза закрыл — и вагонные визоры не мешают.

Но Джеймс Уолтер был образованным человеком и помнил, что еще каких-нибудь 200–250 лет назад книги — буква за буквой — печатались на бумаге. Каторжный труд! В его доме сохранилась, как семейная реликвия, древняя библия. Ей было заведомо больше трехсот лет! Его старомодные родители были не только истинными верующими, но и сентиментальными.

Бумага! Белая прямоугольная плоскость бумажного листа! Вот что может на какое-то время заменить экран дисплея! В крайнем случае, — он усмехнулся, сгодится рулон пипифакса…

Но чем… чем оставить на этом самом продукте переработки исходной целлюлозы смысловые обозначения? Пальцем? Уолтер с сомнением посмотрел на свой указательный палец, пошевелил им и горестно вздохнул…

Черт побери! Чем же обходились предки? Типографская машина — это было бы прекрасно, но слишком громоздко. И потом — где ее теперь взять? Пишущие машинки давно вымерли… Как киты, слоны и эти… как их? Ага, динозавры. Стоп! В цепкой памяти Джеймса Уолтера словно в своеобразном банке данных хранились самые невероятные сведения: недаром же он был знаменитым словесным композитором!

Он вспомнил! Вспомнил одно загадочное выражение, имеющее в древности, несомненно, конструктивный технический смысл. Применительно к какому-то довольно известному литермену в туманной дали времен… как же звучала его фамилия? Кажется Бальзак… впрочем, нет, не уверен… или Шекспир? Неважно… Так вот — говорили, что у них — хорошее перо… Острое перо! А? Идея! Вечное перо — вот что ему сейчас нужно!

Пе-ро… Перья… Ну да — конечно!

Он выскочил во дворик своего дома. Возле небольшой хозяйственной пристройки прогуливалась семейная пара — гусак с гусыней, которые содержались не столько для яиц, сколько для престижа. Они важно переваливались с боку на бок, покачивая белыми перьями хвостов.

Вечное перо! Именно то, что ему нужно! Острое перо! Хорошее перо!

В позе первобытного охотника, подкрадывающегося к добыче, Джеймс Уолтер, знаменитый словесный композитор, стал осторожно приближаться к гусаку со стороны хвоста… Бросок! И вот в его руках — два превосходных пера…

Дело теперь было только за чернилами!

Знаменитый литермен — представитель цивилизации XXII века — яростно огляделся вокруг…

ПАТЕНТ

В окошечко регистрации Бюро Патентов просунулась рука, выглядывающая из белоснежной манжеты, застегнутой агатовой запонкой.

«Что за старомодное ископаемое?» — подумал инженер отдела и начал быстро читать заявку, делая привычные пометки.

Вдруг он запнулся и попытался протиснуть голову в узкое окошечко.

— Что за чушь вы принесли? — прошипел он почти в лицо заявителю. — Да вы с ума сошли!

— Я предвидел вашу реакцию… — тусклым невыразительным голосом, лишенным всяких модуляций, ответил странный посетитель. — Вот муниципальное заключение о моей полной вменяемости… — И он положил перед растерянным сотрудником стандартный бланк с внушительной гербовой печатью. — Вы не имеете права отказать мне в регистрации моего патента, — все тем же, словно бы серого оттенка, голосом напомнил он. — Согласно федеральным законам, любое изобретение, вносимое на регистрацию законопослушным и находящимся в здравом уме гражданином нашей страны и не представляющее опасности для ее благополучия и безопасности…

— Я не хуже вашего знаю закон! — прервал его инженер, но реплика его прозвучала словно бы в безвоздушном пространстве.

— …оплаченное по действующим расценкам чеками или наличными в установленном порядке… — продолжал, как заведенный, посетитель.

Инженер Патентного Бюро в отчаянье махнул рукой и снова уставился в схему и описание изобретения, претендующего на внесение в патентный перечень. Ничего не скажешь — замок и в самом деле был хитроумным. Двойная система запоров, окруженная мощным силовым полем от квазиядерного микроконденсатора! Самым квалифицированным медвежатникам и домушникам с лазерными отмычками открыть такой замочек не под силу — при всей их возросшей квалификации!