Лавкрафт. Я – Провиденс. Книга 2 - С. Т. Джоши
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Кошмару в Ред-Хуке», появившемуся в антологии Герберта Эсбери «Только не ночью!» («Мэйси-Мэсиус», 1928), повезло меньше. Не совсем ясно, что именно произошло, но похоже, что Эсбери (известный журналист и редактор, автор знаменитой книги «Банды Нью-Йорка», 1928) просто позаимствовал содержимое антологий Кристин Кэмпбелл Томсон «Только не ночью!», опубликованных издательством «Селвин энд Блаунт», и незаконно подготовил их американское издание. «Кошмар в Ред-Хуке» уже выходил в сборнике Томсон «Включи свет» (1927). В начале 1929 года в письме к Райту Лавкрафт неохотно дал разрешение упомянуть свое имя в списке истцов в судебном процессе против Эсбери, «если только в случае неудачи на меня не будут возложены какие-либо финансовые обязательства. Мое положение таково, что средств хватает только на самое необходимое, поэтому я не потяну никакие издержки…»38 Ни за что платить Лавкрафту не пришлось, но и компенсацию он тоже не получил. Впоследствии он упоминал, что «Мэйси-Мэсиус» просто отозвало книгу из продажи, чтобы не выплачивать гонорары и не возмещать ущерб Weird Tales39.
Осенью 1928 года Лавкрафту написала на тот момент уже пожилая поэтесса Элизабет Толдридж (1861–1940), которая за пять лет до этого занималась каким-то поэтическим конкурсом, где Говард выступал в качестве судьи. О конкурсе мне ничего не известно, могу лишь предположить, что он был неким образом связан с его критической работой в рамках любительской журналистики. Толдридж была инвалидом и вела скучную жизнь, перебираясь из одного отеля в Вашингтоне в другой. В начале двадцатого века она за свой счет опубликовала два тоненьких сборника: «Душа любви» (1910) – книга стихов в прозе и «Мамины песни о любви» (1911) – сборник стихотворений. Лавкрафт, будучи джентльменом, ответил ей быстро и дружелюбно, и поскольку сама Толдридж писала ему с завидной регулярностью, переписка продолжалась до конца жизни Говарда. Среди адресатов того периода Толдридж была одной из немногих, кто не имел никакого отношения к «странной» прозе.
Чаще всего переписка затрагивала вопросы сущности поэзии и ее философских основ. Толдридж явно оставалась приверженцем Викторианской эпохи как в стихах, так и во взглядах на жизнь, и Лавкрафт относился к ее точке зрения с нарочитым уважением, хотя при этом давал понять, что ничуть их не разделяет. Как раз в тот период он начал переоценку поэтического стиля, и целый шквал старомодных стихов Толдридж ему в этом помог. В ответ на одно такое стихотворение Лавкрафт написал:
«Если бы вам удалось постепенно избавиться от мысли, что этот напыщенный и неестественный язык можно назвать „поэтичным“, это лишь пошло бы вам на пользу. Он лишь препятствует выражению истинных поэтических чувств, ведь настоящая поэзия предполагает спонтанные формулировки с использованием простейших и наиболее трогательных живых фраз. Главная цель поэта – избавиться от всего громоздкого и бессмысленно необычного, придерживаясь, напротив, простого, прямолинейного и энергичного языка – чистой и драгоценной речи, которой мы пользуемся в повседневном общении»40.
Лавкрафт знал, что сам еще не готов применять на практике свои принципы. К тому же после 1922 года он почти не сочинял стихов, а это означало, что художественная проза стала для него главным способом творческого выражения и что в своих ранних поэтических работах он сильно разочаровался. В начале 1929 года в письме к Толдридж он корил себя за «бесконечные подражания», и критика эта распространялась даже на прозу: «Вот мои рассказы в стиле По, а вот рассказы в стиле Дансени – но где же работы самого Лавкрафта?»41
Если сочинять стихи в соответствии с новыми поэтическими принципами у Лавкрафта пока не получалось, то он хотя бы мог помочь с этим другим. Морис Моу занимался подготовкой книги «Врата в поэзию» – в конце 1928 года, как сообщал Лавкрафт, ее предварительно приняли к публикации (на основе черновых набросков) в издательстве «Макмиллан»42. По мере продвижения работы над книгой Лавкрафт стал проявлять к ней все больше и больше интереса, а к осени 1929 года называл ее:
«…наиболее четким изложением внутренней сущности поэзии – ничего лучше я прежде не видел. Пожалуй, это единственная книга, которая хоть отчасти пытается сотворить чудо и научить новичков отличать хорошие стихи от низкопробной, но благовидной ерунды. Моу представляет полностью оригинальный метод, печатая в параллельных колонках стихи разной степени негодности и превосходства, к которым прилагается комментарий с критическим разбором и пояснениями. Комментариями по большей части буду заниматься я, поскольку Моу считает, что у меня лучше получитcя показать тонкие различия между стихотворениями разного уровня достоинства. Также я собираю образцы стихов, чтобы в основном тексте книги продемонстрировать необычные размеры, формы строф, итальянские и шекспировские сонеты и т. д.»43
Из данной цитаты мы можем вынести некоторое представление о том, что именно представляла собой работа над этой книгой, за которую Лавкрафт взялся без гонорара44. К сожалению, рукописный оригинал, судя по всему, не сохранился, да и сама книга «Врата в поэзию», как и многие другие проекты Лавкрафта и его друзей, так и не была опубликована – ни издательством «Макмиллан», ни «Американ бук кампэни», которой Моу решил ее предложить, ни даже небольшой образовательной фирмой «Кенион пресс» из города Вауватоса, штат Висконсин, выпустившей «Образные средства» (1931) Моу в виде тонкой брошюрки, – только этот несчастный отрывок и остался от «Врат в поэзию». Образцы стихов, упомянутых Лавкрафтом, сохранились в длинном письме к Моу, отправленном в конце лета 1927 года, на составление которого наверняка понадобилось несколько дней. В нем собраны всяческие необычные стихотворные размеры и схемы рифмовки от известных поэтов45.
Еще один отрывок дошел до нас в виде машинописного текста (возможно, его подготовил Моу) под заголовком «Изучение сонетов». В нем приведены два написанных Лавкрафтом сонета, один в итальянской форме, другой – в шекспировской, а также даются краткие комментарии Моу. Оба стихотворения ничем не
